на горе Фавор. Когда апостол Павел шел в Дамаск, «внезапу облиста его свет от небес» (Деян.9:3) — это тот же свет Божий. Познали его святитель Василий Великий, преподобные Максим Исповедник, Симеон Новый Богослов… Старец Каллиник также неоднократно удостаивался видеть его и возрадоваться. Многие, видевшие Старца в Божественном свете, испытали благоговейный страх при виде его сияющего лица.

Однажды, когда он затворился в келье своей, духом пребывая в высотах умной молитвы, в дверь постучал вдруг один из его духовных сыновей. Через некоторое время Старец приоткрыл маленькое оконце, вопрошая: «Что нужно тебе, благословенный? А? Зачем ты позвал меня? Если бы ты только знал, где я был! Если бы ты знал, какой я видел свет.» Чудо, возлюбленный читатель! Чудо небесного света, которое невозможно себе представить нам, недостойным. Но возможно нам дивиться святости старца Каллиника.

Мой старец, отец Григорий, которого я никогда не забуду, однажды отправился в каливу отца Каллиника. Его мудрый совет мог помочь разрешить некоторые вопросы, занимавшие отца Григория. Однако, когда он прибыл, ему велели подождать, так как отец Каллиник, молившийся в это время, собирался принимать посетителей по окончании молитвы.

Мой благословенный Старец прождал целый день, но Старец-исихаст не появился. Забрезжил рассвет следующего дня, день шел, и все двенадцать часов отец Каллиник был погружен в мир умной молитвы. Молитва продолжалась и всю ночь. И на третий день он все еще молился. После полудня мой Старец, все еще ожидавший, почувствовал, что молитва закончилась.

Вскоре, когда старец Каллиник призвал его к себе, он увидел замечательное явление. Это было неописуемо и внушало благоговейный страх. Прошло много лет, но он не мог забыть это небесное видение.

Однажды я услышал, как он говорил одному необыкновенному, святой жизни иеромонаху нашей каливы: «Отец Иоаким, ты видел, какое сияние исходило от лица отца Каллиника? Как оно светилось! Как оно светилось! Можно было подумать, что ты увидел Моисея после того, как он сошел с Синая. Какое сияние! Какой божественный свет!» Какое счастье было отцу Каллинику, удостоившемуся при жизни земной видеть свет Пресвятой Троицы! Святость его можно воспеть словами преп. Симеона Нового Богослова:

«Я света часть, и я причастен к славе;

И светится лицо мое, как у Него.

И плоть моя вся светоносной стала,

Я становлюсь прекраснее всего».

Красен добротою

Лицо отца Каллиника, озаренное светом Фаворским, светилось часто даже и тогда, когда он не молился в уединении. Слова аввы Исаака Сирианина об ангелоподобном исихасте Арсении можно отнести и к нашему исихасту: «Созерцая его, они возрадовались, и слова стали ненужными».

Как-то один из послушников отца Каллиника получил благословение идти потрудиться в Лавру, которая расположена в трех часах ходьбы. Он пошел было, но что-то раздосадовало его и, сердитый и возмущенный, послушник скоро повернул обратно с претензией к Старцу. И что же? Приблизившись, увидел он лицо Старца своего — лицо, исполненное божественной благодати, радости и сияния святости. Он был поражен, у него полились слезы, он каялся: «О, нечестивый! Все, что Старец мне благословляет — это путь мой ко спасению, а я сержусь».

Один отшельник, отец Д., вспоминая о душеполезной беседе с отцом Каллиником, так описал облик Старца: «Говоря, он смотрел на меня с улыбкою. Лицо его сияло, по нему буквально разливалась волна радости. Виделось, что в этот самый момент он чувствовал любовь Господа к себе и благодать небесную».

Отец Каллиник в течение восьми лет был духовным наставником отца Герасима, доброго монаха и прославленного гимнотворца. Отец Герасим вспоминал следующий случай, произошедший однажды утром, когда какое-то душевное смущение привело его в келью Старца: «Утро доброе, утро доброе, — сказал он, как только увидел меня. — Я ждал тебя». Я был изумлен, услышав это, так как не говорил ему, что приду утром. Когда сел рядом с ним, почувствовал какую-то робость в его присутствии. Когда же взглянул в лицо его, увидел, что оно светилось неотмирным сиянием. От созерцания этого и во мне родилась какая-то необыкновенная радость. Мне казалось, что при этом я ощущал некий чудесный аромат».

Да, правда. Верность отца Каллиника Христу и непрерывное богообщение с Тем, Кто «красен добротою паче сынов человеческих» (Пс. 44:3) возвысили не только душу его, но и его плоть.

Борьба против ереси

Духовный опыт старца Каллиника позволил ему знать все о самых глубоких и тонких сторонах исихазма. Им было распознано фальшивое учение, отошедшее от исихазма.

В 1910 году среди русских монахов Святой Горы распространилась ересь имеславцев. Монах Иларион опубликовал книгу с новым еретическим учением о прославлении имени Божия, в которой говорилось, что человек по греховности своей не может прославлять Самого Бога, но лишь Его имя. Пока книга оставалась незамеченной Святейшим Синодом, ересь начала сильно распространяться и вызвала смуту среди русских монахов на Афоне. Опасность была серьезна. В той критической ситуации потребовался кто-то, кто мог бы распознать и обличить новое соблазнительное учение. Таким человеком и стал старец Каллиник.

В своем слове, которое дошло до Вселенского Патриарха и Святейшего Синода в России он неопровержимо показал несостоятельность взглядов имеславцев, которые, по его меткому замечанию, «скуфью почитают, а голову забыли».

Читавшие слово его, соглашались с ним. Русский Царь послал ему благодарность и награды (эти награды до сих пор хранятся в каливе преп. Герасима). Говорят даже, что Государь Николай Александрович сделал следующее замечание Синоду Русской Церкви: «Целый Синод не распознал ереси. Потребовался простой монах со Святой Горы, чтобы просветить вас».

Все, кто принял тогда ересь, — примерно тысяча двести русских монахов — были вывезены с Афона силами морского военного флота России и поселились большей частью в горах Кавказа.

Учитель умной молитвы

После славной победы над ересью старец Каллиник был признан повсеместно столпом исихазма и умной молитвы. Имевшие затруднения, обращались к его мудрости. Желающие заниматься умной молитвой искали его благословения.

В обучении умной молитве он руководствовался евангельскими словами: «Не дадите святая псом» (Мф. 7:6). Никогда не раскрывал тайны умной молитвы монахам, не воспитанным в духе полного послушания и отрешения от собственной воли, не достигшим успехов в искоренении страстей.

Старец считал еще одним необходимым условием для научения умной молитве полный покой и забвение земных забот. Он говорил, что в миру невозможно погружаться в умную молитву.

Все могут молиться, говоря: «Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешного». Однако молитва словесная — одно, но совсем другое