— Мы сталкивались с ним раз пять или шесть. На сей раз его отряд насчитывал пятнадцать человек.

— Как взаимодействуют патрули?

— Они разбиваются на несколько подгрупп. Основная выбирает базовый секрет.

— Где он находится?

— На берегу реки. Примерно в четырех километрах от лаборатории. Несколько человек идут по Красивой на лодке и поддерживают связь с базой. Часто выходят на берег и проверяют выставленные сторожки. Они легко определяют, кто нарушил ловушки — зверь или человек. То же самое происходит с западной стороны парка, но патрули там пешие.

— Военная база дала добро на твою личную инициативу?

Натал не раз и не два вспомнил сержанта Бриджеса. Его группу перебросили в парк на вертолете. Он единожды вышел на связь с Бабангидой, и его голос, как всегда, прозвучал насмешливо: «У меня приказ, черномазый. Не хочешь согласовать свои действия с моими?» У майора промелькнула мысль связаться с Бриджесом, чтобы взять русских двумя группами. Однако он отказался от этой затеи. Он полагал, что восемь военных легко сомнут волосатых недоумков. Он был на своей территории, они же не знали ни местных обычаев, ни местности. Он пожалел о том, что не смог выехать в Кимберли раньше русских. Тогда бы в засаду попали они во главе со своим смышленым командиром.

— Нет, — Бабангида покачал головой, — я не поставил базу в известность. Я получил другое задание. Американцы ищут журналистку по имени Мишель Гловер. Весь личный состав подразделения брошен на ее поиски. У меня в кармане есть ее фотография.

— Надеюсь, эта Мишель — смазливая телка.

— Да, — сказал Кокарев, приближаясь уже полностью экипированным. — Оставь ему одну руку свободной. Значит, ты променял бабу на нас? Мы, русские, обычно делаем наоборот. — Кок присел напротив майора. — Не кори себя, Лютер, ты же не знал, что в нашем отряде всего один придурок.

— Кок, принимайся за работу, — осадил товарища Блинков. — Подгоняй наш джип, цепляй к нему «Хаммер» и оттаскивай его подальше от дороги.

— Что будем делать с радиотелефоном Бабангиды?

— Просто отключим его. Что там с проводником?

Николай отозвал командира в сторонку и что-то тихо сказал ему.

— Ты уверен? — спросил Джеб и покосился на майора.

— Да, Женек. Смешной малый этот проводник. Говорит, за нож готов отдать машину, а за жизнь Бабангиды — свою. Я отвечаю: «Чудак, машина и так наша. А твоя жизнь нам и даром не нужна». Он согласен на то, чтобы мы проконтролировали его. Зачем нам это? Посмотрим на реакцию Бабангиды и уедем.

— Хорошо. Дай ему нож майора.

— О'кей, пойду обрадую парня.

Жителям Джорджа показалось, что стране очередной военный переворот. В самом центре поселка остановились два армейских джипа, заблокировав основные дороги. Дверцы открылись разом, выпуская вооруженных до зубов морских пехотинцев. Разбившись на два отряда по восемь человек в каждом, американцы парами начали вламываться в учреждения и близлежащие дома.

Возглавлял поисковое подразделение, в которое вошли лучшие разведчики тактической группы, лейтенант Стив Миллер. Он был на постоянной связи с агентом ЦРУ Джоном Хабли, который со своей разведгруппой остался прочесывать Сан. В данное время Миллер, направляясь к туристическим домикам, связался по радио с руководителем поисковой операции. Крис Веллер снял трубку после первого гудка.

— Сэр, мы на месте, — доложил лейтенант. — Вижу микроавтобус фирмы «Премьера». Обязательно. Ждите моего звонка.

Он убрал массивную трубку в широкий карман куртки, где покоился сам телефон, и поднялся по скрипучим ступеням. Толкнув дверь, он первым делом увидел обнаженного толстяка, протирающего тело влажными салфетками. Тот при виде двух военных ойкнул и схватил со стула штаны. Миллер бегло оглядел помещение и сунул под нос туриста снимок Мишель Гловер.

— Видели ее?

Толстяк, застегивая ремень на брюках, быстро покивал:

— Да. — Он сразу узнал свою попутчицу.

— Где она?

— Не знаю. Где-то здесь.

«Где-то здесь», — мысленно повторил вслед за ним лейтенант и улыбнулся.

— Вы давно приехали?

— Как видите, нет, — тучный шотландец указал на разбросанные по столу вещи.

— Вы уверены, что она вышла вместе с вами в Джордже?

— Конечно. Она первой оставила салон. Наменяла в магазине мелочи и раздала детям.

— Она сняла домик?

— Вот этого я не видел.

Миллер вызвал по рации старших пар и отдал приказ окружить кемпинг. Недовольно сморщившись, он подумал, что шумное появление его подразделения спугнуло журналистку. Впрочем, он работал без вариантов. Таковых не было и у Мишель Гловер. «Она где-то здесь», и ей уже не уйти.

По дороге в Джордж он получил из штаба короткую сводку на этот поселок: количество жителей и какая часть из них занята на работе на ферме, где разводили страусов; расписание рейсовых автобусов — сообщение между Джорджем и областным центром происходит два раза в сутки: в семь утра и в три пополудни.

Миллер подошел к двери. Отсюда был виден гофрированный навес над конторкой автовокзала. Рядом стоял обшарпанный автобус марки «Мерседес». До его отправления в центр оставалось несколько минут.

— Вы общались с ней? — спросил лейтенант, не оборачиваясь. Он смотрел на своих подчиненных, блокировавших этот жилой комплекс.

— Да, путь был неблизкий. К тому же мы останавливались в парке, заезжали на ферму. И она всегда была рядом со мной.

— Вы ее называли по имени?

— Ее зовут Пэт. Я подарил ей карту этой местности. Чертовски дорогая штука. Я выложил за нее двадцать долларов. Столько же стоит один патрон. Мне обещали, что в парке я сумею подстрелить кабана, — ответил он на немой вопрос Миллера. — На льва у меня просто не хватит денег. Для меня сафари — это охота. Другие пусть себе смотрят на диких животных. Это их дело.

Миллер присел на ступеньку, забросив автоматический карабин за спину, и спустил на лицо противомоскитную сетку. Из широкого нагрудного кармана с клапаном на липучке он достал свою карту и, пощелкивая пальцами, изучал возможные пути отступления Мишель Гловер. Пока что не поступило ни одного доклада от старших пар, тем не менее он был склонен считать, что журналистка сумела улизнуть из поселка.

И только сейчас он припомнил инструкции: по прибытии в Джордж ему надлежало скоординировать действия с майором Бабангидой. Его звание было завышено в несколько раз, прикидывал Миллер. Очередное повышение сулило ему генеральские погоны. Как и все местные военные, он обожал золоченые побрякушки и обвешал себя юбилейными знаками.

Лейтенант подозвал сержанта Уинфри — рослого «тюленя» с темной кожей.