– Лева? – Седые брови сторожа поднялись вверх. – Конечно, видел, – ответил он.

– Он ушел после того, как баню покинули клиентки?

– Нет, зачем, до, они еще оставались.

– Лев Скоробеев ездит на работу на автомобиле? – задал Наполеонов неожиданный для сторожа вопрос.

– Лева-то? Конечно, на машине. Но только она у него сломалась, и он сам говорил вчера, что приехал на метро.

– Но ночью метро не работает. Вы не знаете, Скоробеев собирался добираться домой на попутке?

– Почему не знаю, знаю. – Сторож пожевал губами. – За ним приехал его друг. Ждал его на стоянке. Лева мне сказал, что они собираются в ночной клуб.

– Не заметили ли вы, Иван Маркелович, машина долго стояла на стоянке перед баней?

– Заметил. Минут сорок. Я еще вышел и спросил, чего это он тут встал, а он сказал, что Леву ждет.

– Вы видели, как Скоробеев садился в машину друга и как они отъехали?

– Видел, – ответил Семидужный, – я вышел на крыльцо и стоял, пока они не выехали на дорогу.

– Они проехали через арку?

– Нет, кругом.

– Как быстро после отъезда Скоробеева покинули баню клиентки?

– Да часа через четыре, не раньше. На время-то я не поглядел, – с сожалением проговорил старик.

– Они вышли все вместе?

Старик кивнул, но Наполеонову показалось, что кивок был не слишком уверенным.

– Скажите, Иван Маркелович, после того как женщины покинули баню, вы закрылись?

– Я уже хотел, да Оксана Ильинична вернулась. А тут мне позвонила внучка и попросила на угол вынести ключи, она свои вроде как потеряла.

– Почему «вроде как»?

– Потому что я ждал, ждал, крутился на этом углу, ее все нет, я позвонил и стал ей выговаривать, а внучка сказала, что никаких ключей она не теряла и вообще сейчас у своего парня, – на лице сторожа было разлито недоумение. – Эка незадача, – вздохнул он.

– Когда вы возвратились, вам никто не попался навстречу?

– Никто.

– Как же так вы ушли и оставили все открытым?

– Так там же Симоненко была и Маша, – растерянно проговорил мужчина, – да и отлучился я только на минуточку.

– На минуточку, – пробормотал следователь, – и она оказалась роковой.

Старик развел руками и опустил голову:

– Сам себя теперь ругаю последними словами. – Он чуть не плакал.

– Ладно, идите пока. Позже мне нужно будет поговорить с вашей внучкой.

– Так Кирка ни в чем не виновата! – воскликнул он.

– Я и не говорю, что она виновата, но кто-то же вам позвонил.

– Позвонил, – сокрушенно согласился сторож.

– И вы приняли голос звонившего за голос своей внучки?

– Сгоряча я это. Она сказала, что Кира, я и поверил.

– Ладно. Разберемся. Ваш телефон мы пока изымем.

– Это еще зачем? – встревожился Маркелыч.

– Посмотрим, с какого номера вам звонили.

– Нет. – Сторож помотал головой.

– Поймите, Иван Маркелович, это в ваших же интересах. Вы теперь уверены, что ошиблись и вам звонила не внучка?

– Уверен.

– Тогда давайте телефон.

Старик вздохнул и протянул аппарат, который тут же оформили официально как вещественное доказательство.

Наполеонов вернулся к хозяйке бани, которая сидела на краешке кожаного дивана, поджав под себя ноги. Следователю даже показалось, что она задремала, однако, услышав его шаги, она тотчас подняла голову.

– Вы что, не могли нанять нормального охранника? – не удержавшись, спросил Наполеонов.

– Но кто же знал?! – растерянно воскликнула Данилова.

Следователь махнул рукой и крикнул группе:

– Все, ребята, закругляемся!

На следующий день у Наполеонова состоялся разговор с мужем погибшей Оксаны Симоненко Самуилом Семеновичем. Бизнесмен общался со следователем с явной неохотой, он не верил в то, что полиция найдет убийцу, и не скрывал этого.

– Наймите частного детектива в помощь полиции, – как бы вскользь обронил Наполеонов.

– Еще чего, – усмехнулся Симоненко.

– Вы сами, Самуил Семенович, кого-нибудь подозреваете?

– Кого я могу подозревать? – пожал тот широкими плечами.

– Допустим, своих конкурентов?

– Глупости, – отмахнулся бизнесмен.

– У вашей жены были поклонники?

– Вы хотите сказать, любовники? – в лоб спросил Самуил Семенович.

– Возможно.

– Нет, ничего такого не было. Моя Оксана всегда была честной женщиной.

– А у вас есть любовницы?

– Это мое дело! – рявкнул Симоненко.

– Что ж, это тоже ответ…

– Что вы себе позволяете?! У меня жену убили, а вы тут мыльную оперу разводите! Оскорбляете честного человека.

– Не истерите, Самуил Семенович, для того чтобы найти убийцу вашей жены, я и задаю все эти вопросы.

– Еще спросите, не я ли ее убил?!

– А вы могли? – невинно поинтересовался следователь.

– Не мог! Я был на деловом ужине!

– Ночью?

– Так случилось, что ужин затянулся. Но мое присутствие на нем могут подтвердить двенадцать человек. И все уважаемые люди.

– Их имена.

– Что вы себе… – начал бизнесмен, но неожиданно махнул рукой, – пишите, – и продиктовал имена уважаемых людей.

Наполеонов записал фамилии и телефоны своим аккуратным убористым почерком.

– И последний вопрос, Самуил Семенович: почему на ужине вы были без жены?

– Это был деловой ужин, и на нем все были без жен. Это все?

– Пока все. – Следователь сделал акцент на слове «пока».

И это Симоненко явно не понравилось, интересно – почему…

Покидая дом бизнесмена, следователь нисколько не сомневался в наличии у Самуила Семеновича пассии. И, возможно, не одной. Но ведь из-за этого не убивают жен. Конечно, в том случае, если не собираются вступить в новый брак, желая при этом сохранить весь капитал. Но даже тогда совсем необязательно убивать. Под рукой у каждого так называемого уважаемого человека всегда имеется ушлый адвокат, который может снять с бывшей жены бизнесмена последнюю юбку.

Наполеонов подумал о том, следует ли поговорить с обслугой в доме бизнесмена, и решил, что пока этого лучше не делать. Во-первых, не хотелось еще больше нервировать Симоненко, а во-вторых, люди в таких местах, как правило, за свою работу держатся не только руками и ногами, но и зубами, поэтому вытащить из них хотя бы несколько слов о хозяевах весьма сложно, а подчас и вообще невозможно.