Он надеялся получить необходимую информацию от подруг Оксаны Симоненко. Начать Наполеонов решил с Ирмы Яновны Ковальчик. Именно у нее он надеялся получить и координаты всех остальных подруг Симоненко.

Ковальчик сразу ответила на звонок следователя и согласилась поговорить, попросив только перенести разговор на ее обеденный перерыв.

– Хорошо, – согласился следователь, – я могу подъехать к вам в офис.

– Не нужно, – быстро возразила женщина, – лучше встретиться в кафе на Радужной, 17. Там небольшое уютное заведение и народу не очень много. Вы можете подъехать туда к часу дня?

– Могу, – сказал следователь.

– Тогда договорились. – И она отключилась.

Наполеонов не сомневался, что Ковальчук уже известно о гибели подруги, скорее всего, от Даниловой. На место встречи следователь приехал заранее. Поставил на стоянку автомобиль и зашел внутрь. Он решил совместить приятное с полезным и, поджидая Ковальчик, пообедать. Следователь заказал грибной суп и отбивную с овощами на гарнир. Он уже допивал чай, когда в кафе вошла подтянутая женщина в юбке горчичного цвета и светло-желтой блузке. Она поправила густую челку, набегающую на высокий лоб каштановой волной, и обвела внимательным взглядом кафе.

Наполеонов привстал и махнул рукой.

Она подошла и спросила:

– Вы следователь?

– Да, Александр Романович Наполеонов.

– Ирма Яновна Ковальчик, подруга Оксаны. Впрочем, вы это и так уже знаете.

Она посмотрела на него широко расставленными темно-карими глазами и неожиданно усмехнулась:

– Я вижу, вы зря время не теряли. – Она кивнула на пустые тарелки.

– Да, – не стал отрицать Наполеонов, – бегаешь целый день, как легавая, и думаешь, как говорил известный юморист, хоть бы кто бутерброд на язык положил.

Она кивнула:

– Если не возражаете, я тоже поем.

– Конечно, – сказал он.

Женщина заказала овощной салат и пирожное с чаем на десерт. Наполеонов подумал и тоже заказал пирожное и еще чашку чая. Несколько минут следователь с интересом поглядывал на Ковальчик, а она спокойно обедала.

Когда женщина приступила к десерту, Наполеонов спросил:

– Ирма Яновна, а как давно вы знакомы с Оксаной Симоненко?

Ковальчик оторвалась от пирожного и сказала:

– Пятнадцать лет назад мы с Оксаной вместе отдыхали на турбазе в Крыму, там и познакомились, узнали, что обе из одного города, и подружились.

– Вы были близкими подругами?

– Довольно-таки. Правда, когда Оксана вышла замуж и родила детей, мы виделись не слишком часто. Но когда дети подросли и их отправили учиться за границу, Оксана стала регулярно встречаться с подругами.

– А как же муж?

– Что муж? – пожала плечами Ковальчик. – Вероятно, отношения у них уже устоялись, и они могли проводить досуг отдельно друг от друга.

– Вы хотите сказать, что волны страсти схлынули?

– Можно считать и так, – без колебаний ответила женщина.

– А ваша подруга никогда не жаловалась на мужа?

– Самуил Семенович не был самодуром и денег на Оксану и детей не жалел. Она имела все, что хотела, и могла распоряжаться деньгами на карточке как ей вздумается.

– Но Оксана Ильинична не была мотовкой?

– Нет, конечно, – удивилась Ковальчик.

– Симоненко никогда не говорила о том, что муж ей изменяет?

– Нет, Оксана вообще не обсуждала с нами свои отношения с мужем.

– Странно…

– Ничего странного, не все женщины сороки.

– Я и не говорил этого. А вы, Ирма Яновна, замужем? – неожиданно спросил следователь.

– А при чем здесь?.. – начала Ковальчик и вдруг расхохоталась и погрозила Наполеонову пальцем.

Тот, не моргнув глазом, произнес:

– Вы не ответили.

– Я была замужем два раза.

– И оба раза неудачно?

– Ну, почему, вполне удачно. Я и сейчас дружу со своими бывшими.

– Почему же разошлись?

– Да так, – неопределенно пожала плечами женщина.

– Вы часто в баню ходите по ночам? – снова изменил тему следователь.

– Это был первый раз, – не моргнув глазом, ответила Ковальчик.

– Что же стало поводом?

– Я выхожу замуж, и мы решили устроить девичник в бане.

– С мальчиками?

– Без, – улыбнулась Ирма и пояснила: – В нашей компании только я оторва, если можно так выразиться, а все остальные – добропорядочные матроны, – Ковальчик усмехнулась, – уважаемые матери семейств.

– Надеюсь, ваш третий брак будет последним, – сказал следователь.

– За что же вы меня так невзлюбили, Александр Романович? – спросила Ирма, пряча усмешку.

– В смысле? – не понял Наполеонов.

– В том смысле, что ставите крест на развитии перспектив моей личной жизни в будущем.

Он не понял, шутит она или говорит серьезно, и ответил:

– Я в том смысле, что желаю вам обрести личное счастье в третьем браке и стать матерью семейства.

– А, – протянула она, и губ ее коснулась легкая улыбка, – тогда спасибо.

– Ирма Яновна, а вы не знаете, у Симоненко были враги?

– Ну какие у Оксаны могли быть враги. – Женщина пожала плечами и быстрым движением руки коснулась своей челки.

– Может быть, вы знаете, как Оксана проводила свободное время?

– Скучно, – вздохнула Ирма.

– Скучно?! – удивился следователь.

– Это на мой взгляд, – пояснила она, – посудите сами: женщина не работает, мужа постоянно нет дома, дети учатся за границей. Что остается?

– Шопинг, салоны, подруги…

– Подруги работают. А от постоянного шопинга и салонов, если женщина не дура набитая, можно начать бегать по потолку.

– Оксана не была набитой дурой?

– Нет, поэтому она и не смогла подружиться с женами знакомых своего мужа. Как вы, наверное, догадываетесь, это в основном куклы без мозгов с силиконовыми губами и сиськами, извините, конечно.

– Ничего, мы, следователи, и не к такому привычны.

– Догадываюсь, – усмехнулась Ковальчик.

– Скажите, Ирма Яновна, а из бани вы вышли все вместе или кто-то задержался?

– Мы вышли вместе, – не колеблясь, ответила Ковальчик.

– Но как получилось так, что Симоненко снова оказалась там?

– Оксана вернулась, – вздохнула Ирма. – Мы с ней как раз дошли до ее машины и поболтали минут пять.