– Где отец? – Дмитрий огляделся.

– Ушел их искать.

– Куда?

Влад махнул рукой, и Дмитрий побежал в указанном направлении.

– Не вздумай отсюда уходить! – крикнул он и скрылся в лесу.

Дырявый бревенчатый пол, полное отсутствие мебели и яркий свет, просочившийся сквозь огромные щели в стенах. Аня лежала на боку и вяло наблюдала за маленьким паучком, копошившимся в углу. Несмотря на бросающуюся в глаза убогость обстановки, чистота в помещении (назвать этот сарай домом язык не поворачивался) была удивительная. Конечно, не считая паучка. Аня перевернулась на спину и тяжело вздохнула. Что ее ждет? Какие еще фокусы приготовил Ия?

Она из последних сил сдерживала подступающие к горлу слезы. Предательство Сергея, предательство Ии. Вся ее жизнь превратилась в сплошной комок предательств. Говорят, что и к этому можно привыкнуть. Но все равно всякий раз чертовски больно, когда родной человек продает тебя за тридцать сребреников.

Аня согнула руку в локте и поморщилась от тупой боли. Вот уже неделю ее обкалывают какой-то гадостью, скорее всего, наркотиками. Зато после укола отступает душевная боль, воля засыпает, мозги превращаются в кашу, сердце в камень, а мышцы в кисель.

Аня приподняла голову, и комната тут же поплыла перед ее глазами. Отвратительное ощущение, словно после ведра алкоголя, принятого на грудь без закуски. Аня опять без сил повалилась на спину и закрыла глаза: не хотелось вспоминать, не хотелось дышать, не хотелось жить. Но организм штука сволочная, и, как только ему становится лучше, он начинает требовать воды, еды и эмоций. Первых двух не наблюдалось, зато эмоций было предостаточно. Бери – не хочу.

Аня снова попыталась сесть, и на этот раз успешнее. Потолок уже не норовил сделать полный круг, а остановится над ее головой. Он просто немного покачался туда-сюда и затормозил. Аня в первый раз за неделю пришла в себя, она приподнялась сначала на колени, потом, хватаясь руками за стены, на ноги. Оказалось, что в этом странном сарае есть еще одна комната, которую Аня заметила только сейчас. Шатаясь, Аня сделала нетвердый шаг вперед и удержала-таки равновесие. Первая победа над собой придала девушке уверенности, она с трудом доплелась до второй комнаты и остановилась, прижавшись головой к дырявой стене. Комната была пуста, за исключением горшка с водой, лепешки странного цвета и пучка зелени, лежавшего прямо на полу. Аня выпила всю воду, чуть откусила местного хлеба и заела листочком зелени. Теперь, когда она была относительно сыта, пришло время для раздумий. Она вспомнила, как ее закатали в ковер и вынесли из гостиницы наемники Ии. Потом ее, словно куль с землей, загрузили в машину, особо не церемонясь, бросили на заднее сиденье, и автомобиль тронулся в неизвестном направлении. Ее не били, не ругали, даже пальцем не тронули, но что-то кололи в вену. И вот теперь она в этом доме.

Тяжелые шаги, скрип единственной наружной двери. Аня отползла в самый дальний угол и сжалась в комок. Старуха, опрятно одетая, в длинной цветной юбке и с платком на голове, уверенно прошла по комнатам. Увидев пленницу, знаком позвала ее за собой. В ее взгляде не было ни злобы, ни ненависти, а скорее пренебрежение и равнодушие. Аня поднялась на ноги и уже совсем уверенной походкой последовала за старухой. Едва она миновала входную дверь, как тут же упала на землю.

– Черт! – воскликнула Аня, удивленно задрав голову. Оказывается, домик висел над землей на высоте около метра. Странного вида колышки поддерживали и без того хрупкую конструкцию.

Потирая ушибленное место, Аня медленно поднялась и увидела смеющуюся старуху, стоявшую на последней ступеньке деревянной полупрогнившей лестницы. Рядом с ней, полукольцом, стояли ребятишки разных возрастов. Человек пятнадцать. Взрослого населения пока видно не было.

– Вы мать Ии? – наконец сообразила Аня и с облегчением улыбнулась. Похоже, муж выполнил свою угрозу и отправил ее в глухую деревушку, где-то у черта на куличках. Но это плюс, подумала девушка, так как вряд ли здесь найдется бордель, где ее заставят работать, а этого Аня боялась больше всего.

Старуха удивленно взглянула на Аню и знаком дала понять, что не понимает, о чем та говорит.

– И как мы будем общаться? – удивилась Аня.

– Ты ни с кем не будешь общаться, ты будешь работать, – раздался за ее спиной мужской голос, глухой и тяжелый. Аня медленно, словно отодвигая момент знакомства, повернула голову. Высокий и худой мужчина в одних замасленных джинсах и с давно не чесанной головой смотрел на нее с нескрываемой неприязнью. – Я местный глава. – Мужчина довольно сносно говорил по-английски.

– Здравствуйте. – Аня не знала, что сказать еще.

– Ты – падшая женщина, изменившая мужу. Тебя надо бы убить. – Мужчина сделал паузу. – Но твой муж добрый человек и отдал тебя нам.

В предчувствии недоброго у Ани замерло сердце.

– Ты будешь работать здесь до самой смерти, тебе дадут дом и все необходимое. Но никогда ни один мужчина больше не дотронется до тебя пальцем – вот это и будет твое наказание.

Аня про себя обрадовалась. Слава богу, сейчас страсти улягутся, а потом она сбежит!

– И даже не пытайся отсюда сбежать. – «Глава» словно прочел ее мысли. – Наша деревня окружена бурной рекой с одной стороны, высокой горой – с другой, непроходимыми джунглями – с третьей. Ты изнеженная европейская женщина и пропадешь в этих местах, едва солнце спустится за горизонт. Здесь много диких зверей, ядовитых змей и прочих гадов.

Аня опустила глаза, всем видом показывая смирение, но не поверила ни единому его слову.

– Пойдем. – Мужчина двинулся в сторону небольшого странного сооружения, посредине которого стоял огромный котел. – Вот это твоя работа.

Аня бессмысленно уставилась на потухший костер.

– Я буду готовить? – спросила девушка.

– Нет, ты будешь варить пальмовый сахар. – Мужчина хлопнул в ладоши, и тотчас из соседнего домика, тоже зависшего над землей, спустилась пожилая женщина. – Вот она всему тебя научит!

Аня взглянула на нее и улыбнулась, стараясь задобрить свою «начальницу», но женщина осталась все так же равнодушно спокойна, словно перед ней стояла не незнакомая белокурая женщина, а местная ящерица, которую она видела уже сто раз.

Олеся открыла глаза и увидела над собой огромное синее небо. Было непривычно тихо и спокойно. По носу полз жук, и Олеся, брезгливо морщась, подняла руку, чтобы его сбросить.

Резкая, одуряющая боль пронзила ее тело, и девушка вскрикнула. Она только сейчас поняла, что правая рука, несмотря на все ее усилия, осталась неподвижной. Олесю охватила паника, да такая, что зубы застучали от страха. Девушка осторожно вытянула вперед левую руку и с огромным облегчением обнаружила, что она двигается. Опираясь здоровой рукой о землю и подгребая под себя ногами, Олесе наконец удалось сесть. И сразу же стало ясно, что она находится в яме. В большой, но не слишком глубокой, может, метра полтора-два. Олеся прислонилась спиной к краю и огляделась: из земли торчали корни, небольшие камешки и гнилые палки. Дно ямы было относительно сухое, покрытое толстым слоем прелой листвы, поэтому и запах здесь стоял своеобразный. Зато Олеся не увидела здесь ничего пугающего: ни змей, ни пауков, ни ящериц, и немного успокоилась. В голове все еще гудело, но тошноты она не чувствовала, а это говорило о том, что сотрясения мозга, к счастью, у нее не было. Оставалась рука. Правая. Она висела как тряпка и категорически отказывалась выполнить хотя бы простое движение. Сильно болел локоть и правое плечо. Олеся, цепляясь левой рукой за торчащие из земли корни, поднялась на ноги. Да, подумала девушка, глубина ямы около двух метров, а значит, самостоятельно из нее ей не выбраться.