— Не могу, ― прошептал он, теснее прижимая меня к себе.

Я ощутила дурманящие ароматы красного мандарина, перца, ванили и мускуса ― мои любимые ароматы, которые ассоциировались только с Ним.

Только с его телом, губами, волосами…

— Ты солгал, ― произнесла, не решаясь поднять взгляд.

— Энтони ― моё второе имя. Райс ― фамилия мамы. ― он немного помолчал, а затем осторожно качнул головой. ― Я никогда не лгал тебе, Эбби. Поверь. Я бы спустился ради тебя в ад, прошел бы все девять дантовых кругов, умер бы или обрек себя на вечные муки… но ни за что на свете, никогда бы не предал тебя снова.

Слова, сказанные едва слышным шепотом, заставили невольно поднять голову.

Теперь то, что казалось и реальностью, и миражом одновременно, вдруг и вовсе стало чем―то похожим на сон. Черная маска с красными переливами обрамляла половину Его лица, оставляя открытым лишь кончик широкого носа. Бездонные синие глаза ― мои любимые глаза ― я узнала бы их из миллиарда самых похожих. Самых идентичных.

Бешеный ритм сердца, сумасшедший пульс, шторм внутри ― вот, что я ощущала, проваливаясь в самую глубокую, самую опасную бездну в своей жизни.

Боже, она не могу…

Хотела уйти ― а точнее унестись ― как можно дальше отсюда, но как только отвернулась, Дарен произнес:

— Потанцуй со мной.

Один шаг, и я застыла.

Он не держал мою руку, не заставлял остаться, и, если бы я хотела, то ушла бы в ту же секунду. Но я не хотела. Впервые за долгие месяцы осознала, что устала убегать.

От себя. От Него. От нас.

Я хотела просто взять и остановиться. Хотя бы на это короткое мгновение.

Словно по щелчку пальцев, зал наполнила живая музыка ― спокойная, но в то же время динамичная; несущая в себе сотни различных оттенков. Раздался женский голос ― такой же знакомый, как и песня. Это же… ― не успела закончить мысль: сильные руки обняли, медленно переместились на живот, а затем скользнули по бедру, заставляя невольно выдохнуть.

Ведомая каким―то необъяснимым чувством, словно ощутив, что нужно делать, стала медленно отклоняться назад. Дарен поддерживал меня, пока я опускалась, и слегка подталкивал, когда поднималась. Но стоило мне выпрямиться, как он резко развернул меня, закружив в быстром, чувственном вальсе.

Комната вертелась; сердце стучало, перебивая быструю музыку, а пульс умело аккомпанировал ему, заставляя ноги безвольно слабеть.

Остановившись, Дарен вытянул руку, вбрасывая меня в зал. Помедлив на несколько секунд, вновь обнял, заставляя прижаться к нему спиной.

Музыка стала спокойнее, но бешеному сердцебиению уже было всё равно.

Прикрыв глаза, я позволила ладони ― где―то на подсознательном уровне ― потянуться к его щеке. Прикосновение опалило кожу ― всё тело моментально обдало жаром. Одним быстрым движением Дарен развернул меня к себе.

Господи, просто помоги мне дышать…

Я переставляла ноги так умело, словно знала все па наизусть, и даже не представляла, как это объяснить.

Вынудив вцепиться пальцами в ткань пиджака, Дарен прижал меня сильнее. Одно ловкое движение, и я инстинктивно, на грани полнейшего безрассудства, обхватила коленом его бедро. Он медленно оставлял назад ногу, заставляя невольно подаваться вперед, а затем обняв крепче, вновь завертел, позволяя каблукам оторваться от пола, а подолу платья разлететься пламенными волнами.

Вдох. Остановка. Шаг.

Почувствовав ритм, повернулась, и наши спины вскользь соприкоснулись. Обойдя, позволила его рукам медленно, чувственно выгнуть моё тело. Нога вновь обхватила бедро, волосы почти коснулись паркета, но резким движением он поднял меня обратно, неволя локоны рассыпаться по плечам.

Я полностью чувствовала этого мужчину: когда он осторожно крутил меня, а затем вновь прижимал к себе, когда наклонял, а затем резко поднимал.

Это была игра эмоций. Игра чувств.

Снова и снова он доказывал, что между нами всегда была, есть и будет связь.

Медленно опустив ногу, слегка приоткрыла губы: старалась дышать, правда старалась, но легкие внутри так сильно жгло, что очередной вдох становился невыносимой пыткой.

Секунда. Две. Три.

Словно отыскав в моих глазах ответ, Дарен приподнял податливое тело, заставляя инстинктивно вцепиться пальцами в его плечи.

Сделал поворот. Другой… запрокинула голову и вновь прикрыла глаза, позволяя музыке пройти сквозь каждую клеточку тела. Его пальцы скользнули по атласной ткани, и я почувствовала, как ноги достали до пола. Вновь утонула в Его синих глазах ― пропала в их глубине. Когда он коснулся обнаженной спины, кожу тут же поразило током. Шарахнуло мощностью в тысячу вольт.

— Я больше не могу тебя потерять, ― шепнул он, не решаясь выпустить меня из объятий. ― Моя душа… ― она в тебе. Я ― в тебе.

Стоя к Дарену в такой опасной близости, осознала, что не могу пошевелиться.

Я испугалась. Мне показалось, что душа вот―вот разлетится на миллион осколочков, которые я уже никогда не сумею склеить.

— Все… ― тихо выговорила она, ― смотрят… на нас.

Дарен помолчал, а затем осторожно, словно боясь причинить боль, переплел мои пальцы со своими и бережно потянул за собой. Мы вышли из зала, прошли фойе и оказались на просторной террасе, украшенной цветами, скульптурами и картинами. В центре стоял большой фонтан; я прислушалась к играющим звукам воды ― они успокаивали, заставляли сердцебиение и пульс понемногу приходить в норму.

Почувствовав, что Дарен ослабил хватку, осторожно забрала руку.

— Почему ты назвался другим именем?

Не сразу, но оторвав взгляд от окна, он осторожно повернулся.

— Просто знал, что, если объявлюсь, как Дарен Бейкер, ты скорее уволишься, чем согласишься организовать этот бал. Поэтому пришел в компанию, как Энтони Райс. Просто клиент.

— Я бы согласилась. Потому что вырученные деньги должны помочь тысячам нуждающихся детей. И они помогут, верно? В этом ты не врал?

Он завертел головой и сделал ко мне шаг.

— Нет, ангел мой, конечно, не врал. Каждый цент, собранный на этом балу, ― я клянусь тебе ― будет перечислен в фонд помощи сиротам. Если хочешь, можешь проследить за этим лично.

— Я тебе верю.

Произнесла эти слова где―то на уровне подсознания, но даже некоторое время спустя поняла, что не солгала ― лишь озвучила то, о чем уже давно, ещё с самой первой нашей встречи, срывая голос, кричало моё сердце. Несмотря на все, казалось бы, разумные доводы рассудка, несмотря на сидящий внутри страх, я понимала, что не только верила его словам и поступкам, но и доверяла ему… безоговорочно, целиком, полностью.

— О, Слава Земноводным, ты здесь! Я хотела… ― подойдя ближе, Кэтрин запнулась, ― оу, не знала, что ты