В следующие дни Мо никаких развлечений мне не предлагал. Но, к моему собственному удивлению, мне не так уж и хотелось развлекаться. Ежедневных многочасовых занятий с Мо мне теперь вполне хватало. Когда я в шутку (а может, и не совсем) спросил у Мо, не старость ли это, тот совершенно серьезно ответил:

– Нет, это мудрость.

Впрочем, вместо старых развлечений у меня постепенно появлялись новые. Я и не заметил, как пристрастился читать. Может, Мо подобрал удачные книжки, а может, и время пришло. Тридцать три года, не мальчик уже. Так что и новую книжку я воспринял как развлечение, тем более что вкусу Мо я доверял безоговорочно – вот уж кто прочитал множество умных книжек. Иногда я думал, что одной из причин, по которой он приучал меня к чтению, было желание иметь собеседника.

Когда я начал читать Раману Махарши, оказалось, что Лао Цзы и Конфуций, которые до этого казались мне очень сложными, очень даже еще ничего по сравнению с этой книгой. Тем более прежде у меня был стимул: когда Мо давал мне китайских классиков, то сказал, что я не потрачу времени зря, ибо в «Дао Дэ Цзин» содержится вся суть Тай-Цзи-Цюань. Иначе говоря, эта книжка – прямая инструкция. Только зашифрованная и нужно уметь ее прочитать.

Когда же я начал читать Раману, то ничего (буквально ничего!) не понял. Да и в своем английском я разочаровался, так как до этого момента мне казалось (очередная иллюзия), что я вполне освоил язык. Оказалось – нет. Все слова в книжке (за исключением философских индуистских понятий, выделенных курсивом и разъясняемых в конце книги) мне были понятны. Но смысл – нет. К тому же предложения были такими длинными, что когда я доходил до конца фразы, то забывал о том, что говорилось в ее начале. Мало того, каждое предложение состояло из нескольких «подпредложений», так затейливо сплетенных друг с другом, что понять смысл я не мог, как ни старался. В конце концов мне стало даже интересно. До меня дошло: это тоже вызов, это тоже Гун-Фу, только Гун-Фу не тела или энергии, а ума. Или я справлюсь, или я «человек деревни», вся сила которого годна только для того, чтобы идти за плугом.

Так что я включил эту книгу в список своих развлечений и стал исправно читать ее. Если честно, то чтением назвать это было трудно. Скорее, это была работа, перевод, причем перевод достаточно странный: с непонятного мне английского на понятный мне английский. Как всегда, все оказалось не так страшно, как представлялось на первый взгляд. Вскоре я все понимал. Но понимал я язык, текст, сам же смысл оставался для меня по-прежнему непонятным.

А хитрец Мо не вмешивался. Он только искоса посматривал на меня, ожидая, когда же попрошу помощи. И дождался. Когда я точно понял, что ничего не понимаю и сам никогда не пойму, я задал ему всего один вопрос.

– Книга сложная! Хотя я ничего не понял, но она явно не имеет никакого отношения к Тай-Цзи-Цюань, который мы изучаем. В качестве развлечения она тоже никак не подходит – слишком уж она тяжелая и непривычная для нормального простого человека. Поэтому хотелось бы узнать, для чего мне с ней возиться, для чего мне она?

– Ты молодец, – похвалил меня Мо. – Прежде чем сказать мне все это, ты долго читал, думал и готовился. Так что отвечу тебе честно. Эта книга имеет отношение ко всему. Это книга жизни, книга Пути. А вот для чего она тебе, я не знаю. Может, и не для чего. Может, сейчас отложишь и потом вспомнишь, а может, и прямо сейчас пойдет в дело. Давай я расскажу тебе вкратце суть того, о чем там говорится, а потом ты сам решишь, для чего тебе это нужно. И нужно ли вообще.

Беседа с Мо оказалась чрезвычайно поучительной. Профессор он профессор и есть. Мне даже стало жаль студентов, которым он сейчас не преподает. После его разъяснений все становилось действительно простым: никаких стихов, никаких непонятных индийских терминов, никакой «зауми». И все это никак не противоречило тому, чему меня учили дед и Ван: карма, честная жизнь, поиск Пути…

В завершение Мо посоветовал мне отложить книжку на несколько дней.

– Сам знаешь, случайностей не бывает. А в таких делах тем более. Так что если это твой Путь, если это твоя судьба, то она тебя найдет. А нет… – улыбнулся он, – может, в следующей жизни…

Лишних, а тем более пустых советов Мо никогда не давал, так что я решил прислушаться и отложить книгу. Но, как выяснилось, не тут-то было.

О том, что сильный мастер может общаться с учениками на расстоянии (только не всякий ученик способен это почувствовать), я знал. Ко мне самому Ван иногда являлся во сне. Правда, очень редко и никогда по пустякам, только для того, чтобы сказать что-то очень важное. Но это учитель…

В эту же ночь я увидел совершенно чужого старика, похожего на негатив: смуглое лицо и седые короткие волосы, усы, борода. Да, еще глаза его сияли. В отличие от Вана, который давал мне наставления, старик просто молчал и улыбался. Сном это даже нельзя было назвать. Так, короткое, мимолетное видение. Надо, сказать, очень приятное. Но, скорее всего, ничего не значащее.

За завтраком Мо улыбался даже хитрее, чем обычно (хотя, казалось бы, куда еще хитрее). Дождавшись, когда я наемся (а в те времена я ел не много, а очень много, так что ждать ему пришлось немало), он раскрыл книжку Раманы (до этого места я еще не дочитал) и показал мне фотографию:

– Он?

Да, старик из книжки и был стариком из сна. От изумления я не смог спросить ничего более умного, чем:

– А почему он молчал?

– А он учит молчанием, своим присутствием. Очень эффективно учит. – И Мо протянул мне книжку. – Похоже, все-таки это твоя судьба, так что читай дальше. В любом случае лишним не будет, может, это и не Тай-Цзи-Цюань, но «инструкция жизни» точно. А тебе помогу, чем сумею.

Я тяжело вздохнул и принял книгу из его рук. Я понимал, что просто мне с ней не будет. Но судьба, куда тут денешься…

Мо не оставил мой вздох незамеченным.

– Не вздыхай так тяжко. Все постепенно. Такие книги не на один день, а на всю жизнь и, скорее всего, не на одну. Так что расслабься, спешить нечего. Только скажу тебе очень важную вещь. Может, самую важную из всех, что я тебе говорил. Помнишь, о чем я предупреждал тебя перед тем, как начать обучать тебя?

Еще бы я не помнил. Мо начал с того, что, если я хочу добиться успеха в изучении его школы, мне придется избавиться от грубой силы. А если учесть, что на этой самой силе было основано все, что я изучал раньше, то я для себя это сформулировал так: забыть все, что я изучал раньше.

– Так вот, – как ни в чем не бывало продолжал Мо, – если ты когда-нибудь решишься пойти Путем, описанным в этой книге (а на это не многие решаются), то тебе придется избавиться и от того, чему я тебя сейчас учу.

Я охнул.

– Да, да, и от этого тоже. И много от чего еще. У тебя есть так много всего, чего тебе не нужно. Например, ум, о котором я тебе постоянно говорю, тоже в какой-то момент придется уничтожить. Но не пугайся, никто от тебя ничего не требует. Все в свое время. Я же сказал: если решишься… А пока я приготовил тебе еще одно развлечение. Не «бесконтактный» рукопашный бой, но тоже забавное. Интересует?