«То же самое, слово в слово, говорили мне дед и Ван», – подумал я, когда Мо начал объяснять мне технику шагов в Тай-Цзи-Цюань.

– Ты можешь не уметь нападать, ты можешь не уметь защищаться, ты можешь вообще не уметь драться, – говорил Мо. – Если ты умеешь правильно и легко двигаться, никто ничего тебе не сумеет сделать. Почему?

Вопрос был риторическим, потому что Мо точно знал, что точный ответ мне, безусловно, известен.

– Потому что никогда не сумеет достаточно близко подойти, – ответил я.

– Да, все так. Это воинская часть, которую тебе объяснять не нужно, она и без того тебе хорошо известна и понятна. Но есть еще одна, оздоровительная часть Тай-Цзи-Цюань. Еще я ее называю пенсионерской.

– Хорошее название, но для меня не рановато ли?

– Некоторые вещи человек твоего возраста понять не способен. И не потому, что дурак, а потому, что молодой. Поэтому просто должен слушать почтенных людей и наставников. Причина тут не в том, что они умнее тебя (ты тоже вроде не дурак), а потому что они намного старше и им доступно уже другое понимание. Как ты думаешь, в чем состоит мое основное преимущество в отношениях с тобой?

– Ну, наверное, в том, что вы мой учитель и имеете право распоряжаться мной.

– А если забыть про учительство?

– Тогда, наверное, не знаю, – растерялся я. – Так много всего может быть.

– В том, что я старше тебя.

– Разве старость – преимущество?

– В отношениях несомненно. Я старый, я уже был таким, как ты. При этом у меня прекрасная память и я помню все свои прошлые желания и устремления, в связи с чем знаю, о чем ты сейчас подумаешь, еще до того, как ты об этом подумал. Ты же в моем возрасте и состоянии еще не был и потому никак не можешь знать моих соображений, так что тебе труднее догадаться, о чем я думаю и чего хочу. Вообще тут правильнее будет сказать, чего я не хочу, потому что с возрастом количество желаний уменьшается. Так что про «пенсионерскую» часть Тай-Цзи-Цюань тебе не понять. Поэтому объясню сразу, почему я ее так называю.

В Китае ты еще не был, поэтому не знаешь, что там люди с нетерпением ожидают выхода на пенсию, времени, когда они получат возможность делать, что им заблагорассудится. Само собой, все это имеет смысл, только если у них хорошее здоровье, иначе им придется проводить все освободившееся время в больницах. Поэтому основным занятием многих из пенсионеров становится оздоровительный Ци-Гун. Именно поэтому я его так и называю.

Народ практикует повсюду, по утрам в парках под каждым деревом кто-то занимается, у многих есть «свое» место, где их можно найти ежедневно в одно и то же время в течение десятков лет.

Такому индивидуалисту, как ты, это покажется смешным, но есть множество групп для пожилых людей, где они дружно танцуют, вяжут, изучают каллиграфию, ставят спектакли. Ну и само собой, практикуют У-Шу и Ци-Гун. Так вот, достаточно часто в качестве такого «пенсионерского» Ци-Гун выступает ходьба. Думаю, ты понимаешь почему?

– Точно не могу сказать, потому что никогда этим не занимался. Но на первый взгляд все кажется более или менее понятным: просто, без затей, легко дозировать физическую нагрузку и вообще напоминает прогулку. Вышел на свежий воздух, погулял, со своими пожилыми дружками-подружками пообщался и еще вроде как позанимался Ци-Гун, потому что ходьба стимулирует движение Ци в ножных меридианах. Кстати, есть и врачебный аспект, мне о нем еще Ван говорил, когда разрешил помогать ему лечить больных, многие из которых был немолодыми людьми. Говорил он так: «На морщины на лице – наплевать. Они лишь проявление старости. А начинается она снизу, с болезней ног и постепенно поднимается выше. Сколько в вашей деревне есть стариков, которые могут все делать руками быстрее молодых, но еле ходят на негнущихся ногах. По этому поводу запомни раз и навсегда старинную поговорку «Береги у дерева корень, а у человека – ноги». И еще: болезни ног говорят о раннем старении, поэтому секрет молодости заключается в укреплении ног».

– Все так, все так, – согласно кивал Мо. – Так что ты понимаешь, что в Ци-Гун ходьба хорошее и полезное дело. Укрепляет ноги, почки. Помогает даже регулировать давление, если при нормальном и повышенном давлении сосредоточивать внимание на стопах, а при пониженном – на верхней части тела.

Иногда даже ходят спиной вперед. Называется это смешно: идти назад в молодость. Насчет молодости – это, мягко говоря, преувеличение, но то, что при такой ходьбе человек должен «находиться в теле», а не витать мыслями «в пространстве», должен быть сосредоточен на происходящем с ним в настоящий момент, не вспоминая о прошлом и не беспокоясь о будущем, – это точно. Иначе говоря, он должен пребывать в состоянии «здесь и сейчас», в противном случае он обязательно врежется во что-нибудь спиной или споткнется и упадет. Тут есть важный секрет, о котором знают далеко не все мастера: каждое мгновение, когда человек полностью «присутствует в теле», дает ему исцеление, происходящее даже без его сознательного вмешательства. Попутно еще один «оздоровительный» секрет, на этот раз более известный: «много мыслей мешают выздоровлению». Так что чем меньше ты будешь думать и чем больше будешь пребывать в состоянии «здесь и сейчас», тем больше у тебя шанс сохранить здоровье.

В ходьбе спиной вперед есть и воинский аспект: ты учишься воспринимать внешний мир, практически не полагаясь на зрение, «чувствовать окружающее спиной». Как ты думаешь, для чего я тебе все это говорю? – неожиданно прервал сам себя Мо.

– Точно не понимаю. Мы собираемся сейчас начать изучать шаги. Но ведь у нас вроде бы будут шаги Тай-Цзи-Цюань, а не утренняя ходьба для стариков?

– Это для того чтобы ты понял, какое сокровище получаешь, – без тени иронии сказал Мо. – У нас в системе есть и ходьба вперед и ходьба назад. Причем все виды шагов в Тай-Цзи-Цюань построены точно по «цигунским» принципам: стопа расслабленная, мягкая, при шаге вперед нога ставится на пятку, при шаге назад – на носок. Так что, делая формальный комплекс Тай-Цзи-Цюань, ты можешь считать, что одновременно ходишь в «стиле Ци-Гун».

«Ну, Ци-Гун так Ци-Гун, – подумал я. – Каким только видам Ци-Гун меня не обучали. Основным был, конечно, «стоячий» Ци-Гун, при выполнении которого приходилось часами стоять в низкой стойке. Мо обещает научить еще одному, «ходячему» Ци-Гун. Зачем это мне? Одним больше, одним меньше. Правда, то, о чем говорит Мо, имеет огромное «лентяйское» преимущество: ничего дополнительно не нужно делать. Тай-Цзи-Цюань я и так собираюсь учить всерьез, а если при этом будет совершаться какая-то полезная для здоровья ходьба, то будет просто прекрасно».

Мо тем временем вел себя как портной, который собирался шить мне пиджак, который я, кстати, не заказывал. Он достал измерительную ленту и демонстративно, не спеша измерил мне ширину плеч. Затем на листе ватмана собственноручно (даже меня не заставлял!) начертил квадрат со стороной, равной измеренной величине. Положил лист на пол и отошел в сторону, любуясь проделанной работой.