…Завозился во сне Влад, что-то бормотнул. Уже ведь за полночь, как Славка будет завтра сражаться? Но не идет сон, донимают все те же мысли: «Ну почему — мы?! Четыреста лет никого и ничего не таскали, а тут — пожалуйста. Почему — именно нас?» Славка ненавидел дрида не меньше, чем пьянчугу Ласка и его рачительного управляющего. «Убил бы гада!» — скрипнул зубами мальчик. И тут же вздрогнул: это дома легко швыряться такими словами, а в княжестве-то убийство может стать реальностью.

Славка нашел в памяти какой-то боевик, из тех, что смотрел только от безделья: с плохим сюжетом, отвратительно поставленными боями, но очень натуралистичной кровью. Сцена вспомнилась ярко: на мокрый асфальт падает парень, зажимая окровавленными ладонями распоротый живот. Славка поднял руку, плохо различимую в полумраке, и представил в ней нож. Словно это он только что убил, он воткнул нож в живот другому человеку. Мальчика передернуло, он торопливо шаркнул ладонью о дерюжку, будто действительно запачкался кровью.

«Так, хватит, совсем разнюнился! О побеге нужно думать», — он давно желал осуществить одну идею: пробраться в сад и оттуда проследить за стражей. Карт мальчишек загружает по полной, да и работают они далековато от сторожки. Еще нужно обследовать забор: хоть щелочку найти, малейшую лазеечку. И хорошо бы там полазить вместе с Риком. Для Славки сейчас момент подходящий — тэм в казармы не таскает. Еще бы Михан в трактир убрался. Вспомнив об управляющем, мальчик повел плечами: если попадутся, отделают, как Влада. Рику сложнее — Син из конюшни почти не выпускает, разве что на сеновал или в кузне прибрать. Но тут тоже есть вариант: если конюх напьется, то может задрыхнуть средь бела дня. При управляющем он такого себе не позволяет, но опять-таки, если Михан уйдет в трактир. Стража — фиг с ней. Взять для прикрытия какие-нибудь мешки да таскать по саду, вроде как делом заняты...

К полудню мятый с похмелья Ласк проснулся. Побродил по дому, обругал завтрак и решил ехать в казармы.

Славка тронул Орска, пристраиваясь за тэмом. С одной стороны, он обрадовался, что хозяин уезжал: разговор с управляющим опять не состоится. С другой — руки у Михана в отсутствие хозяина развязаны, — это пугало и злило до зубовного скрежета. «Устрой тренировку, скотина», — послал он идею в спину Ласка.

— Славка, не дури, — прилетел к нему шепот ехавшей рядом Симы.

— Телепатируешь понемножку? — не отрывая взгляда от тэма, спросил мальчик. Тоже тихо, чтобы не услышал Зак.

— Очень надо! У тебя все на роже написано.

Ребята уже хорошо ориентировались в переплетениях улочек, ведущих к казармам, и Славка не крутил головой по сторонам, погрузившись в свои мысли. Его не интересовали ни странные перекрестки, где сбегались пять или шесть дорог, ни пестрые купеческие ряды — рынок, протянувшийся по обе стороны длинной улицы. Сначала там пахло рыбой и мясом, потом пряностями, дальше — ароматическими маслами. Ветер трепал яркие куски материи и унылые тряпки погрубее, блестели на солнце начищенные подносы, звенели на ветру колокольчики. Вдалеке слышалось ржание коней, но Ласк никогда туда не ездил, поворот к казармам был раньше.

Сегодня тэм еле тащился. Мальчик механически отмечал, что голоса торговцев, уличных разносчиков, привередливых покупателей стали тише, зато послышался звон из огромной кузни, принадлежавшей сэту. И когда рядом громко присвистнула Сима, он с удивлением поднял голову. Ворота на территорию стражи были распахнуты, а во дворе суетились воины, перекрикивавшие друг друга. Такого столпотворения на Славкиной памяти еще не случалось. Ласк тоже забеспокоился, завертел головой, потом бросил Заку:

— Побудьте тут, — соскочил с коня и скрылся в здании Охраны сэта.

— Слазьте и держите, — велел Зак, спешиваясь и передавая поводья ребятам. Он выловил из толпы стражника, бесцеремонно схватил его за рукав и притянул поближе: — Что случилось?

— Горные! — замахал руками отловленный. — Критов отряд толком до гор не дошел, а эти — ну как духи, мать честная, — налетели, всех покрошили! Почти никто не ушел.

Славка не заметил, как у него на губах появилась злорадная ухмылка, и только тычок в бок от Симы привел его в чувство.

Зак сплюнул под ноги:

— А Крит?

— А что ему сделается? Ушел. Так, поранили малость, и все.

Зак отпустил стражника, и тот стремительно скрылся в толпе, отмечая свой путь воплями:

— Как духи, мать честная!

«Значит, горных сейчас возле дороги нет, — думал Славка, разглядывая взбудораженных людей. — А жаль, что эту скотину не прибили».

Ласк вышел не скоро. За это время ребята услышали все, что говорили о том бое, но информации оказалось не больше, чем первое услышанное: «Как духи!». Отряд Крита не ждал нападения так близко от Купеческой дороги, за что и поплатился: из двадцати человек спаслись лишь четверо. Налетели всадники, смяли, загнали в тупик. Появились они словно ниоткуда, бесшумно и молниеносно. Хотя Славка очень сильно сомневался, что конный отряд может подобраться неслышно.

Тэм пробился сквозь толпу и велел Заку, посмеиваясь:

— Езжай обратно. Передашь Михану — пусть готовит трактир, поминать там будем. Всем налью — и ратникам, и бэрам, и тэмам. Этих тоже забери, — кивнул на рабов.

Славку передернуло. Ласка радовала неудача друга-соперника, и на смерть шестнадцати человек ему было наплевать. «А мне ведь тоже наплевать. Главное, он напьется и ему опять будет не до Алешки», — пришла в голову неприятная мысль.

Домой Зак мчался галопом, выбирая задние улицы и предоставив прохожим право уворачиваться, как сумеют. Славка ненавидел подобные бешеные скачки, но послушно посылал Орска следом. Зак часто оглядывался, и за отставание вполне мог хлестнуть плетью коня или всадника. Несмотря на жгучую боль, мальчик предпочитал получать удар сам. Орск оказался с характером, и после наказания все время норовил сбросить наездника. Славке уже приходилось катиться по каменной мостовой, из последних сил вцепившись в поводья.

Резко остановившись во дворе, Зак крикнул:

— Мою не трогайте! И оседлайте Муху для управляющего.

В конюшне Славке не удалось рухнуть в сено и отдохнуть от скачки. Там торчал Син, пришлось расседлывать и чистить Орска. После той стычки с конюхом установился нейтралитет: работу свою ребята выполняли исправно, но говорили при этом на любые темы, тогда как от остальных могло влететь только за одно упоминание тэма.

— Как тут?

— Все так же. Михан сегодня в подвал не ходил, точнее — я не видел, — ответил Рик.

— И не пойдет, его хозяин в трактир отправил. У них там будет большая пьянка!

Сима с опаской оглянулась на конюха и укоризненно покачала головой, — и наглости должен быть предел.

— По какому поводу?

Тут и Славка посмотрел на Сина, но тот равнодушно крутил в руках седло, предназначенное смирной кобылке Мухе.