— Может, ты и прав, — кисло улыбнувшись, ответил Дерек, — но в смокинге я выглядел бы полным идиотом рядом с Клэр.

— Можно надеть свадебные плавки. Уверен, ты произвел бы настоящий фурор.

— Не смей издеваться над старшим братом, — не выдержав, рассмеялся Дерек. — Хватит и того, что я согласился не надевать обувь. Клэр уговаривала меня целую неделю. Она свято верит в то, что в такой важный момент человек должен полностью слиться с природой, а в обуви такое слияние произойти никак не может. Клэр немного странная, но я люблю ее.

— Хотел бы я быть таким счастливым, как ты сейчас, — задумчиво произнес Кристиан.

— Так в чем дело? Женись на Кэтрин. Ну или хотя бы попытайся сделать ей предложение.

— Неплохая идея. Обещаю подумать над этим. Остается только найти ее.

Лондон! Как же она любит Лондон! Любит даже в такую отвратительную, наполненную туманом и сыростью погоду. Вернее в такую вот погоду она любит его еще больше. Наверное потому, что в такие дни в Лондоне куда меньше туристов, чем летом, весной или даже осенью. В такие наполненные туманом дни Лондон принадлежит коренным лондонцам и тем, кто любит его так, как она, Кэтрин. Искрошив булочку откормленным, давно уже никого не боящимся голубям на Трафальгарской площади, Кэтрин направилась к Бонд-стрит. Бывая в Лондоне, она и Памела всегда заходили в маленький ресторанчик с бразильской и аргентинской кухней, и сейчас Кэтрин нестерпимо захотелось побывать там. Уютная атмосфера ресторанчика именно то, чего ей так не хватает в последнее время. Мягкий, едва слышный перезвон крошечных колокольчиков перенес ее из одного мира в другой. Закрывшаяся за спиной дверь надежно отгородила от суеты и шума внешнего мира. Все стены здесь были увешаны семейными фотографиями хозяев, а также тех, кто давно уже превратился из просто посетителей в преданных друзей. На огромном, старинном граммофоне проигрывались старинные бразильские и аргентинские песни, а в воздухе восхитительно пахло асадо.

— Мисс Кармайкл! — услышала она вдруг и, повернувшись, тут же оказалась в объятиях хозяйки.

— Донья Нинья! Как же я рада вас видеть! Как ваше здоровье? Как поживают Аугусто и сеньор Лима?

— Благодарение Пресвятой Деве Марии, у них все хорошо. Аугусто женился, и я скоро стану наконец бабушкой. А Лима как всегда помогает мне на кухне. А как вы? Как мисс Памела? Что-то я не вижу ее сегодня.

Как всегда при упоминании о Памеле Кэтрин почувствовала привычную боль в груди, но сейчас она не была такой острой, как год назад. Это означало лишь одно: она перестала жить прошлым и постепенно возвращается к новой жизни. Памела всегда будет в ее воспоминаниях, но она, Кэтрин, будет жить настоящим.

— Памела погибла, донья Нинья. Попала под лавину.

— О, мисс! Это ужасно! Я понимаю, как вам тяжело сейчас. Когда умер мой первенец, я едва не сошла с ума от горя. Но потом я поняла главное. Люди не уходят безвозвратно. Они всегда с нами, в нашем сердце. Вы, я думаю, поняли это, мисс, иначе я не увидела бы сейчас вас здесь.

— Вы правы, донья Нинья. Еще пару месяцев назад мне и в голову не пришло бы появиться здесь, но с тех пор столько всего произошло, что я словно стала другим человеком.

— Я это вижу, мисс. Как, впрочем, и кое-что еще. Ну и когда свадьба?

— Свадьба?! Но почему вы так решили?

— Ваши глаза, мисс. Они словно подсвечены изнутри. Так кто он? Может, я тоже знакома с ним?

— Думаю, нет. Но никакой свадьбы не будет. Я даже не знаю, любит ли он меня.

— Конечно, любит. Вас нельзя не любить, мисс. Если бы мой Аугусто не был женат, я бы обязательно познакомила его с вами. А хотите, я вам погадаю? У меня есть несколько засушенных цветов с праздника в честь Йеманжи, богини вод. Моя сестра прислала мне их месяц назад, чтобы я узнала, кто родится у моей невестки.

— И кто, донья Нинья? Вы уже знаете? — не сумев сдержать любопытство, поинтересовалась Кэтрин.

— Родится мальчик. Прекрасный темнокожий мальчик. Он будет настоящим бразильцем, уж поверьте мне. Подождите меня здесь, мисс. Я только закончу дела на кухне и вернусь к вам. А пока Николау принесет вам анисовый ликер и пирожки из маниоки с корицей.

Наслаждаясь вкусной едой, Кэтрин с любопытством рассматривала сидевших за соседними столиками людей. Некоторые из них были ей смутно знакомы, других она видела впервые. Кэтрин совсем уже забыла об обещании хозяйки погадать и удивилась, увидев вдруг перед собой чашу, полную воды и засушенных цветочных лепестков.

— Вот, мисс, смотрите. Это листья гуаранжи, самого красивого цветка Бразилии. Его еще называют цветком влюбленных. Когда гуаранжа цветет, все, кто чувствует ее аромат, теряют голову.

— Да, запах и в самом деле изумительный.

— Я знала, что он вам понравится. Гуаранжа еще и волшебный цветок. Но листья гуаранжи скажут правду только в том случае, если в сердце живет любовь. Если любви нет, ни один листок не поднимется на поверхность воды.

— И что нужно делать? — заинтересовалась Кэтрин.

— Сейчас я налью сюда воду, мисс, а вы повращаете рукой, пока не образуется водоворот. И нужно обязательно думать о том, кто заполнил ваше сердце, мисс.

Образ Кристиана Ламберта сам собой возник в ее сознании. Кэтрин даже не пришлось прилагать никаких усилий. И в этот миг она вдруг поняла, что он именно тот мужчина, рядом с которым она хотела бы прожить всю жизнь. Это с ним она хочет засыпать и просыпаться в одной постели, ему хочет родить детей, с ним хочет бродить по улицам Парижа или Лондона. Задумавшись, она водила рукой в воде и не видела, как один за другим всплывают на поверхность желто-оранжевые в мелкую черную крапинку лепестки волшебного цветка.

— Никогда не видела ничего подобного! — удивленно воскликнула донья Нинья. — Никогда еще лепестки не всплывали все сразу. Вас ждет необыкновенная любовь, мисс. Этот мужчина любит вас так сильно, что готов на все ради вас. Подобное не часто встретишь в нашем мире. Даже когда женился мой сын, на поверхности была лишь половина лепестков.

— Спасибо, донья Нинья. Вы очень помогли мне. Теперь я знаю, что делать. А можно мне взять несколько лепестков с собой?

— Конечно, можно. И еще я дам вам старинный амулет. Его нельзя передавать членам семьи, иначе он потеряет силу. Когда-то я получила его перед своей свадьбой, теперь отдаю вам.

— Спасибо вам, донья Нинья, — растроганно произнесла Кэтрин. — Это лучший подарок. Надеюсь, он принесет мне счастье.

Ставшая за последний год привычной обстановка авиасалона действовала на Кэтрин наилучшим образом. Именно здесь она могла привести в порядок свои мысли и решить, как жить дальше. Взглянув на часы, она отметила, что уже через три четверти часа самолет приземлится в аэропорту Нью-Йорка. А вечером, если повезет, она увидит Кристиана. Пока неясно, что она скажет ему, но от этой встречи зависит многое в ее жизни.