— Прелестно, — сказал он, похотливо щурясь. — Даже не знаю, какую выбрать.

— Берите всех, ваша милость, — предложила настоятельница.

— Может быть, очень даже может быть, — пробормотал барон довольно громко. — Девочки, — сказал он, ласково улыбаясь, — возьмите пока свои платьица и выйдите. А мы тут пошепчемся.

Покачивая бедрами и призывно блестя глазами, девушки удалились. Лицо барона преобразилось.

— На первый взгляд неплохо, — сказал он деловито. — Но у меня есть сомнения. Необходима проверка.

— Ваша милость, — глаза настоятельницы сверкнули, — все девочки уже прошли множество проверок. Устоять перед ними невозможно. Они сведут с ума и человека, и эльфа и так же легко их убьют. Мы готовили каждую с малых лет. Годы подготовки и усиленного…

— Нужна еще одна проверка, — перебил ее барон, и настоятельница замолчала. — Ваши «дикие кошки» вовсе не так хороши, как вы думаете, — продолжил барон. — Вы думаете, что ваш орден безупречен, но это не так.

Настоятельница удивленно на него посмотрела. Потом ей показалось, что она его поняла.

— Конечно, ваша милость, — отозвалась она, невинно улыбаясь. — Вы правы. И я предлагаю вам провести последнюю проверку лично, вы можете опробовать девушек прямо здесь. Они очень, очень сладкие. Поверьте…

— Дура! — отрезал барон и встал с кресла.

Лицо настоятельницы вытянулось.

— Неужели ты допускаешь, что твои кошечки в состоянии меня соблазнить? — с легкой издевкой спросил барон.

Настоятельница промолчала.

— Дважды дура! — Глаза барона пробуравили ее застывшее маской лицо. — Орден «диких кошек» нуждается в реорганизации. Ваша подготовка имеет серьезные недочеты. В чем я имел возможность убедиться лично, на собственной шкуре, в этом проклятом Лондейле.

До настоятельницы наконец дошло.

— Ваша милость, Герда Алингейн всегда отличалась несдержанностью. Я признаю, она совершила ошибку…

— Это не она совершила ошибку, — недобро улыбнулся барон, — это ваш орден допускает ошибки в процессе подготовки. Ваши девушки слишком алчны.

— Наши девушки преданы своему герцогу. — Настоятельница гордо вскинула голову. — Хоть они и не эльфийки, вероятность предательства исключена.

— Да, — желчно усмехнулся барон, — скажите об этом его высочеству. Он до сих пор ищет виноватых. Пожалуй, мне стоит шепнуть ему, что промах в вашей подготовке лишил его последнего шанса взять Лондейл и изменить тем самым ход войны. Его высочество будет очень рад. Пытать женщин доставляет ему своеобразное удовольствие.

Настоятельница побледнела.

— Ваша милость, — выдавила она из себя, — проводите любую проверку, какую сочтете нужной.

— Этого мало! — Из добродушного толстяка барон преобразился в беспощадного демона.

Под его требовательным взглядом настоятельница медленно опустилась на колени и, взяв в ладони его большую прохладную руку, почтительно поцеловала.

— Приказывайте, — произнесла она очень тихо.

— С этой минуты вы подчиняетесь напрямую мне.

— Да, ваша милость.

— Двух моих эльфов вы возьмете к себе заместителями.

— Д-да, ваша милость. — Голос настоятельницы чуть заметно дрогнул.

— Орден откроет мне все свои архивы и всю информацию по всем вашим агентам.

— Да, ваша милость.

Барон взял ее лицо пальцами за подбородок и поднял его кверху.

— ВСЕ архивы и ВСЮ информацию. — Он жестко усмехнулся. — Я знаю, что вы скрыли большую часть своего архива от моего предшественника. Я не он. Подобных шуток не потерплю.

Сухое лицо настоятельницы покрылось большими красными пятнами.

— Слушаюсь, ваша милость.

Барон некоторое время пронизывал ее испытующим взглядом. Видимо удовлетворившись увиденным, он улыбнулся и добродушно потрепал настоятельницу по щеке.

— Сработаемся. Встаньте.

Сломленная настоятельница поднялась на ноги.

— Не переживайте, настоятельница, — сказал барон почти ласково, — пока вы со мной, все у вас будет хорошо. Вместе мы сила, не правда ли?

Настоятельница молча поклонилась. Барон усмехнулся:

— Девочек оставьте здесь. Мы расселим их в разные комнаты и проведем проверку. По результатам я отберу лучшую. Не прошедших проверку отправлю обратно в орден, где они пройдут переподготовку по новой методике, которую мы разработаем совместно.

— Слушаюсь, ваша милость.

Глаза барона мрачно блеснули, словно говоря — «еще бы!». Орден «диких кошек» потерял свою относительную автономность и влился в тайную полицию. Барон сосредотачивал силы. Кому-то придется очень плохо.

— Интересное звено, — сказал граф Честер, перелистывая личные дела. — Мало того что в нем единственный в отряде орк, так еще и командует им чужемирец.

— Вы сами отобрали их в качестве кандидатов, ваше сиятельство, — напомнил ему Корвин.

— Знаю, — проворчал граф. — Но это не мешает мне сомневаться.

— В орке?

— В чужемирце. — Граф нахмурился. — Мы знаем, что он делал здесь, но чем он занимался там, у себя, в своем странном мире? Что бы он ни сказал, мы не можем проверить. К тому же абсолютно неясно, какие отношения связывают его с этим магом, с Ронином, который перекидывает его из мира в мир, словно почтовая карета.

— Еще не поздно его отчислить, — ненавязчиво заметил Корвин.

Граф вздохнул:

— Это разрушит все звено. Гарт и Сард — отличные бойцы. Они не останутся, если он уйдет.

— Пожалуй, так, — согласился Корвин.

— К тому же, — задумчиво продолжил граф, — это значит, что мы можем упустить прекрасную возможность.

Корвин удивленно поднял брови.

— Чужемирец не связан ни с одним из наших знатных семейств, — пояснил граф. — На него не имеют влияния все эти титулы и родственные связи. Своим рыцарским званием он обязан только королю. А это немаловажно.

Корвин кивнул:

— Палка о двух концах, ваше сиятельство.

Граф сложил перед собой ладони.

— Маркграф Норфолдский, граф Лондейл, Злотарь и даже сам король ручаются за него. Но отвечать в итоге будем мы.

— Да, ваше сиятельство.

— Как он? — отрывисто спросил граф.

— Усердно тренируется, ваше сиятельство. Хороший командир, звено одно из лучших в отряде, отличный пеший боец. Хорошо усваивает тактические нововведения. Трудности только с конным боем, верховую езду худо-бедно начал осваивать, но чтобы сражаться верхом… до этого еще далеко. Зато рыцарский меч, похоже, начинает ему покоряться, учитель меча доволен. Рустам уделяет этим занятиям не меньше пяти часов в день. Об этом уже даже ходят легенды. А целители стали жаловаться: слишком часто он ломается на тренировках.