— В общем, так. Елена Николаевна, — обратился он к директрисе, — если не возражаете, этих… бойцовых котят отправьте ко мне. Я им живо по три наряда вне очереди организую. Пусть столовую пенопластом под вагонку обшивают… рыцари прекрасной дамы.

Саша с Леней чуть не подпрыгнули. За право помахать молотками, утепляя деревянные дачки и столовку — на случай, если «летний лагерь», не дай бог, затянется до зимы, старшеклассники и так чуть ли не дрались. А тут два малька получают вожделенную работу совершенно официально. Отличное «наказание», слов нет.

— А с Алисой, полагаю, пусть Ирина Львовна с Аленой Михайловной решают. Давайте, штрафники. За мной на работы шаго-ом марш!

Для Алисы ситуация резко ухудшилась — только что их было трое против четверых взрослых, а теперь она осталась одна против трех замотавшихся теток. А умотанная учительница — самое страшное зло, которое только может себе представить проштрафившийся школьник. Ну а тут — считай, оно же, но в кубе.

Надо сказать, что терпела бабские наезды Алиса вполне стоически, даже не огрызнулась ни разу. «Да, Елена Николаевна, да, Ирина Львовна, да, Алена Михайловна». Ну и что с ней, с такой, делать?

— И запомни, Алиса. Учиться мы будем с сельскими ребятишками вместе. В их школе. Так что мы здесь — гости. А хозяева — они. Я понимаю, что конфликты будут. — Елена Николаевна и сама понимала, что говорит, по ее же образному выражению, «педагогическую чушь», но хоть что-то сказать она была обязана, — но решать их таким способом нельзя. Постарайся приобрести авторитет другими способами.

— Какими? — Хлоп-хлоп глазами. Чертовка.

— Ну-у…

— Елена Николаевна, — пришла к ней на помощь Алена, — раз уж все началось с уходящих на космос денег — пусть Алиса подготовит доклад по нашей космической программе. И в пятницу — это вроде четвертое? — зачитает перед всеми учениками, и местными, и нашими. Сколько что стоит, сколько денег приносит. — И директриса, и классная закивали. Да, пожалуй, наказание не хуже того, что придумал для мальчишек Владимир Васильевич.

Не хуже, х-ха! Они ее недооценили, причем радикально. Прозвище «Лиса» так просто не дают.

— Хорошо, Елена Николаевна. Сделаю. Только тут мобнет не работает. Только голос, и тот через пень-колоду. Мне же справки нужны. Данные. А то доклад плохой получится. Можно будет посидеть в классе информатики? Ребята говорили, линк на спутник уже подключили.

Нокаут. Они переглянулись, разинув рты. И как теперь задний ход давать? Да, военрук в сравнении с ними троими, такими умными, — тиран и деспот,

— Хорошо, Алиса, — разрешение Ирина Львовна как от сердца отрывала, канал в большой мир был главной ценностью и главным дефицитом, — можешь работать утром, с девяти до девяти сорока пяти, вместе с малышами. Если Алена Михайловна разрешит.

Конечно же, она разрешила. Отменять что наказания, что поощрения нельзя — первое правило учителя. Хотя вроде и договорились детишек в сеть не пускать. Нечего им там сейчас делать. Мир как будто сошел с ума, даже до Луны докатилось. Часа два назад с ней вообще чуть инфаркт не случился — по сети, перебивая вопеж о сожженном чуть ли не напалмом лагере польских демонстрантов, таким же стремительным пожаром распространился ролик о том, что Сережка якобы набил морду своему итальянцу. Она запаниковала, позвонила в Звездный, оторвала доктора Абрамова от чего-то дико важного. Но он не рассердился. Он вообще не сердился, особенно когда дело касалось психики его подопечных. И через двадцать минут перезвонил, успокоил. Записи с других камер драку не подтвердили, был просто разговор, хотя и на повышенных тонах. Скорее всего какой-то сетевой фрик занимается мелкими провокациями. Ничего серьезного. Все нормально, Алена Михайловна. Разбираемся, не волнуйтесь.

Угу. Она и не думала волноваться. Она совершенно спокойна. Как удавиха. Как налопавшаяся валерьянки удавиха.

Когда Алиса вышла из домика, ее встречал восторженный рев.

06:30 мск

Луна, Океан Бурь

База «Аристарх»

Орать по традиции «рретападъееем!» Третьяков не стал — отношения и так скользили по грани из-за проклятой политики, так что прежний ритуал «особо торжественной побудки» привел бы только к излишнему напряжению. Поэтому будил он Пьетро со всей возможной корректностью. Тот, правда, вскочил с первого касания — то ли сам уже проснулся и теперь только долеживал, то ли еще с отбоя настроился на «не проспать». Короче, подорвался он сразу, кинулся на кухню — готовить ранний завтрак Сергей вышел на связь — Настя еще спала. Они немного потрепались с Кэботом — тот, как человек военный, правозащитных истерик не закатывал. Погону с погоном легче. Встреться они с десяток лет назад на земле, точнее, в воздухе — Good Boy Bob сбил бы Отличного Парня Серегу без вопросов, Ми-8, хоть его весь ракетами и ловушками обвешай, против «Хорнета»[34]не жилец. Да и сейчас над Балтикой или где там еще… И что характерно, никаких моральных сложностей. Но тут, в космосе, делить им было нечего, а значит, и проблем в отношениях опять же не было. «Да-да, нет-нет, остальное — от лукавого». Такой вот чисто армейский, точнее, межармейский выверт.

Они сделали по очередному ходу — Сергей стремительно разворачивался на королевском фланге, пользуясь пятидневнишным косяком американца. Настю Третьяков попросил до срока не будить, просто передать ей сопровождение выхода, когда та проснется. Боб не возражал.

Микроволновка звякнула, Пьетро стремительно покидал паллеты с завтраком на столик. Быстро порубали, поминутно глядя на часы — боялись опоздать. Скафандры были готовы еще с вечера, так что вся подготовка к выходу заняла чуть меньше получаса. У подножия лестницы подключили к скафандрам друг друга кабели внешнего питания, продлевая время выхода. Поверхность за две недели остыла качественно, а двигаться им было не надо, так что подогрев врубился почти сразу. Экономить остатки энергии в аккумуляторах больше не имело смысла. Восход неизбежен, как дембель для срочника. Панели солнечных батарей уже повернулись в нужном направлении. Еще немного…

Они отошли метров на пять от шатра. Пьетро раздвинул треногу, нацелил на горизонт чуть левее земного серпа традиционный «Хассельблад». Понятно, теперь «Хассель» был цифровой. Тыкая пальцем-сосиской в планшет, задал программу смарт-фильтру и самому аппарату.

Пять минут ничего не происходило. Потом — над еле видной равниной справа и слева загорелось несколько огоньков — вершины скал на валах кратера. Новые и новые точки вспыхивали по всему горизонту, точки сливались в полоски, и вдруг посередине все еще темной дуги в центре сверкнуло — пока несильно, смотреть можно было не напрягаясь.

И они смотрели. Как медленно-медленно, по-черепашьи, лезло из-за изломанного горизонта Солнце, как вспухают над камнями «призраки» — облачка наэлектризованной пыли, слушали, как усиливается в наушниках треск помех, почти мгновенно подавляемый электроникой…