колеса. Судя по направлению машины, они возвращались в город откуда-то. Вот их еще не хватало. Я до сих пор к ним плохо отношусь, дрянь люди, и теперь будет сложно изменить мое мнение о них. Подумав, решил обойти их стороной, тут сложно, с одной стороны склон, с другой обрыв. Ничего, поднялся по склону, и, пока пробирался поверху, водитель завершил ремонт, и они укатили в город. Спускаться я не стал, отсюда был отличный вид на Севастополь и бухту. Зевнув, я устроился под кустом, вещмешок под голову, и, завернувшись в куртку, уснул. До рассвета пара часов, а я рассчитывал перехватить часов пять.

Меня поднял будильник. Быстро позавтракав и добив остатки воды из бутылки, я спустился на дорогу и неспешно, как бегают мальчишки, побежал к городу. Там сразу к железнодорожной станции, к кассам.

– Здравствуйте, – поздоровался я с кассиршей, после чего сказал: – Мне, пожалуйста, билет на завтра, до Москвы.

– Мы не продаем билеты детям. Инструкция, – строгим голос сказала она.

– Ясно.

Выйдя с вокзала, я осмотрелся и отправился на поиски местных забулдыг. Один такой ищущий, чем бы поправить здоровье, нашелся, договориться удалось без проблем. Он сходил и купил билет, за что получил небольшую сумму, что точно хватит на опохмел.

– А почему плацкарта? Я же купе просил? – спросил я.

– Малой, – усмехнулся тот. – Билеты за две недели раскупаются, скажи спасибо, что хоть это было. Верхняя полка, в двух купе от туалета. Поезд отходит завтра в десять часов дня, пересадка в Ростове, там прямой на Москву будет. Не опоздай.

– Не опоздаю, – убирая билет в карман, ответил я.

На этом мы разошлись. Я направился на рынок решать свои вопросы. Там быстро купил отличные черные брюки своего размера, ремень, серую рубаху, куртку и головной убор. Удалось найти и приобрести новенький красный пионерский галстук. Шелковый. Нательное белье – два комплекта. Я тут же переоделся и продал свою старую одежду. Кстати, по головному убору. Это была тюбетейка, довольно часто встречаемый головной убор среди мальчишек в это время. Галстук я уже повязал, и тот ярким красным пятном привлекал к себе внимание. Наручные часы покупать не стал, уже настроил на московское время свои, а они точные. Только показывать их не стоит, слишком видом своим необычным внимание привлекать будут, поэтому и скрыл их рукавом рубахи. Теперь по поводу припасов. Начал с утвари, нашел и купил котелок, удалось найти новенький армейский плоский, с крышкой для второго. Кружку взял, ложку и перочинный нож. Спичек купил. Из припасов соли с перцем и меду небольшую банку. Стопку свежих лепешек, сала соленого, хороший шмат. Десять луковиц, две головки чеснока. Это все из не скоропортящихся продуктов, остальное завтра приобрету перед отправкой. Пирожки там и все такое.

Тут же я и пообедал, когда закончил с покупками, молока свежего попил с пирожками. После этого на берег, где, сложив вещи на пляже, до вечера отдыхал и купался, загорал. В последние часы до темноты, в семь вечера, устроился чуть в стороне в кустарнике и уснул. Охрана стоит, кто на десять метров подойдет, то сработает, я сузил зону контроля, а то тут много кто шляется. Будильник поставлю на полночь, поднимет меня.

Так и вышло, проснулся, как только будильник сработал. Позавтракал, искупался и, одевшись, спрятав вещи в кустарнике, побежал к аэродрому, где стоял авиационной полк, вооруженный истребителями. Они прикрывали Севастополь. Когда я проник на территорию и осмотрел технику, то прикинув, решил, что тут или два полка стоят, или местный перевооружается. Тут были И-16 и Миг-3. Я стал разглядывать машины, стараясь не попадаться на глаза часовым, и, обнаружив «ишачок», у которого стояли пушки, проверил боезапас и топливо, все на месте, машина готова к вылету. Рации, жаль, не было, только приемник. Вот и парашюта на месте тоже нет. Осмотрел другие машины и нашел парашют в «Миге», там же на штурвале висел шлемофон с очками. После этого застегнул парашют, шлемофон надел, устроился в кабине «ишачка» и стал ждать, поглядывая на часы. Я помнил историю, немцы устроили налет пятнадцать минут четвертого, и вот в три часа я запустил двигатель, электростартер тут имелся, и, выведя истребитель на полосу, на аэродроме тревога поднялась, пошел на взлет, на бреющем уйдя от очереди зенитки. А быстро спохватились, не ожидал. В общем, отлетев, я стал накручивать круги, набирая высоту, отметив, что на аэродроме подняли звено, а потом еще одно, явно за мной. Да и видели меня, я на фоне луны крутился. На пяти тысячах метров я пошел навстречу немецким «хейнкелям». Советские истребители явно не успевали, на два километра ниже были. Атаковать было любо-дорого, реакция у меня бешеная, глазомер точный, так что на каждую машину я тратил едва ли по десятку снарядов. В первые две минуты сбил пять «хейнкелей». Их летчики меня видели, когда я вблизи оказался, но ничего сделать не могли. Я заходил в атаку на них с мертвой зоны. А вот взлетевшие за мной наши самолеты вступили в бой с шестью «юнкерсами», что шли ниже, с ходу сбив один. Те бы не атаковали, но стрелки, когда наши «ишачки» подошли к ним, первыми открыли огонь. Вообще, малое количество самолетов противника удивило, всего семь «хейнкелей» и шесть «юнкерсов». Похоже, у них задача только блокировать Черноморский флот минами. В принципе да, крупный состав не нужен, эти вполне бы справились.

Два оставшихся бомбардировщика стали пикировать вниз, уходя со снижением. Я погнался за одним и после второй прицельной очереди вогнал его в воды Черного моря. Вокруг парашюты опускались с немецкими летчиками, но остался последний «хейнкель». Развернувшись, я погнался за ним, при этом обнаружив, что к моему хвосту пристроился наш истребитель. Тоже «ишачок». Я поначалу думал, что атакует, но тот просто держался за хвост как привязанный. Видимо, новичок, потерялся, но увидел своего и пристроился. Бывает. Пока еще не светало, хотя горизонт посветлел, однако я нагнал «хейнкель» и, как тот ни метался, сбил его. Снаряд рванул на крыле. То сложилось, и бомбардировщик рухнул в волны. Экипаж спастись не успел, высота небольшая. Развернувшись, увидел, что вынужденный напарник все так же держится сзади. А я направился обратно к Севастополю, постепенно набирая высоту. А нам навстречу два «юнкерса», которые от наших удирали. Один в стороне проходил, далеко, а вот другой точно на меня пер. Видимо, пилот не видел нас. А когда увидел, было поздно отворачивать, я ему очередь в открывшееся пузо всадил, и тот взорвался,