– Кто?

– Силы быстрого реагирования, – ответил за нее Скофилд. – Даже я это знаю, юноша.

– Твоя эрудиция меня радует, старик. Где Антония?

– Она захватила с собой одного из ребят из Управления и отправилась на охоту.

– И на кого она собирается охотиться? – встревожилась Монтроз.

– Понятия не имею. Моя жена – женщина независимая.

– Как и я, мистер Скофилд! Все перемещения по территории лагеря возможны только в сопровождении одного из наших людей!

– Очевидно, у этого правила есть исключения, мисс… прошу прощения, подполковник. Моя жена самым тщательнейшим образом изучила местность. Ей уже приходилось заниматься подобными вещами.

– Мне известны ваши былые заслуги, сэр, и я отношусь к ним с уважением, и все же это я отвечаю за вашу безопасность.

– Ну же, подполковник, не кипятитесь, – вмешался Камерон. – Пусть наши ребята из Управления не носят форму, но дело свое они тоже знают. Я говорю так, потому что сам один из них.

– Ваша самоуверенность меня не впечатляет, мистер Прайс. Передвигаться только в сопровождении военных – это непреложное требование.

– Вот склочная баба, ты не находишь? – проворчал Брэндон.

– Стерва, если вам так угодно, мистер Скофилд. Я и это стерплю.

– Леди, я этого не говорил.

– Довольно! – воскликнул Камерон. – Ради всего святого, нам надлежит сотрудничать, а не соперничать.

– Я просто хотела напомнить о том, что мы прошли специальное обучение и, что немаловажно, умеем обращаться с оружием.

– А я бы на вашем месте, подполковник Монтроз, не стал бы заострять на этом внимание, – заметил Прайс, аккуратно кивнув на окровавленный труп, распростертый на земле.

– Но я по-прежнему ничего не понимаю! – воскликнул полковник СБР. – Как ему это удалось?

– Ну, сынок, – сказал Скофилд, – нам известно, что этот человек не боялся высоты, из чего, как правило, следует, что он не боялся и глубины.

– Черт побери, что это значит? – спросил Прайс.

– Точно не могу сказать, но именно так утверждают многие психологи. Тот, кто прыгает с парашютом, обычно чувствует себя в своей тарелке под водой. Что-то связанное с обратным эффектом гравитации. Я где-то читал об этом.

– Огромное спасибо, Брэй. Так на что же ты намекаешь?

– Быть может, проверить береговую линию?

– Постоянно проверяется, перепроверяется и переперепроверяется, – твердо заявила Монтроз. – Это первое соображение, которое мы приняли во внимание. Мы не только патрулируем зону почти в тысячу ярдов по обе стороны от причала, но и установили вдоль берега лазерные лучи. Этим путем пройти невозможно.

– И убийца должен был об этом догадываться, не так ли? – спросил Скофилд. – Я имею в виду, это же совершенно естественное предположение.

– Возможно, – согласилась подполковник.

– Были ли в течение последних нескольких часов сигналы о попытке проникновения на территорию лагеря?

– Вообще-то были, но все они оказались ложными. Местная детвора, гулявшая в поле, несколько заблудившихся пьяных, пара рыбаков, неумышленно заплывших в частные владения. Все эти люди были остановлены и выдворены за пределы лагеря.

– Вы сообщали о случившемся остальным часовым?

– Естественно. Нам ведь могла потребоваться помощь.

– Значит, на какое-то время внимание было отвлечено, не так ли? Неумышленно, а может быть – умышленно.

– Это слишком общее утверждение и, по правде сказать, весьма маловероятное.

– Вы сказали, маловероятное, подполковник Монтроз? – уточнил Брэндон Скофилд. – Но ведь возможное.

– Что вы хотите сказать?

– Ничего не хочу, мадам, я просто рассуждаю.

Внезапно из-за стены ослепительного света прожекторов послышался голос Антонии.

– Мы их нашли, дорогой, мы их нашли! – В рассеянном свете прожекторов, пробивающихся сквозь туман, показались силуэты жены Скофилда и ее сопровождающего из ЦРУ. Вбежав в круг часовых, они бросили на землю то, что принесли с собой: тяжелый кислородный баллон, маску для глубоководного плавания, подводный фонарик с голубым лучом, рацию в водонепроницаемом корпусе и ласты. – Все это лежало в грязи на берегу болота, чуть ниже главных ворот, – продолжала Антония. – Только так неизвестный мог проникнуть на территорию лагеря.

– Почему вы так решили? – спросила подполковник Монтроз. – Почему вы утверждаете это с такой уверенностью?

– Береговая линия надежно охраняется, эту часть периметра можно считать непреодолимой. А болота, хотя и патрулируются часовыми, остаются открытыми. Достаточно только отвлечь внимание где-нибудь в другом месте.

– Что?

– Все случилось в точности так же, как нам рассказывал Талейников, помнишь про то, как он тайно уходил из Севастополя, правильно, любимая? – ласково вмешался Скофилд.

– Память у тебя превосходная, милый.

– «Милый»? Чем я опять провинился?

– Ты об этом не подумал. Что предпринял Василий, чтобы пройти через Дарданеллы?

– Разумеется, совершил отвлекающий маневр. Использовал лодку с фальшивым днищем, которую должны были обнаружить. И действительно, советские пограничники ее обнаружили, а потом чуть не сошли с ума, потому что она оказалась пустой!

– Совершенно верно, Брэй. А теперь перенеси все это на сушу.

– Ну конечно же! Отвлечь внимание, увести поиски по ложному следу в противоположную сторону, а затем в считаные секунды сделать дело!

– Вот для чего нашему приятелю была нужна рация, милый.

– Браво, любимая!

– О чем это вы? – раздраженным тоном спросила подполковник Монтроз.

– Я бы посоветовал вам выяснить, что это были за пьяные, которые забрели на территорию лагеря, – сказал Камерон Прайс. – А также скорее всего и те двое рыбаков.

– Зачем?

– Потому что или у одних, или у других, а может быть, у тех и других сразу были портативные рации, настроенные на ту же частоту, что и вот эта, которая сейчас валяется на земле. Рядом с трупом убийцы.

Ее звали Лесли Монтроз. Подполковник армии Соединенных Штатов, дочь генерала, выпускница военной академии Вест-Пойнт, а под суровой внешностью кадрового офицера скрывалась приятная женщина. По крайней мере, так размышлял Камерон, когда он, Монтроз и ее непосредственный начальник полковник Эверетт Брэкет сидели за столиком на кухне и, попивая кофе, анализировали события минувшей ночи. О прошлом Монтроз ему рассказал Брэкет, который, не вызывало сомнения, крайне неохотно согласился взять ее своим заместителем.

– Не поймите меня превратно, Прайс, дело не в том, что она женщина, – сказал Брэкет, когда Монтроз отлучилась на улицу, чтобы поставить задачу своим подчиненным. – Лесли мне очень нравится – черт побери, она нравится моей жене, но просто я считаю, что женщины не должны служить в Силах быстрого реагирования.