Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Там решил, что самый простой способ что-то изменить – это связать бутилированную воду, которая в это время становилась одним из самых востребованных товаров в мире, с дефицитом воды, который становился одним из самых серьезных мировых кризисов. Он вернулся в Соединенные Штаты, объединился со своим старым другом Джонатаном Гринблаттом и создал Ethos Water – бренд воды класса «суперпремиум», который мог бы направлять часть прибыли на помощь детям, не имеющим доступа к чистой воде, и на привлечение внимания к проблеме. В 2005 году Говард Шульц,[243] генеральный директор Starbucks, решил приобрести Ethos и стал предлагать воду этого бренда в 7000 кофеен по всей Америке. С помощью Starbucks, которая отдавала по 5 центов с каждой проданной бутылки на проекты, связанные с доступом к воде, Ethos с тех пор раздала субсидий на 10 миллионов долларов и обеспечила полмиллиона человек водой и санитарными условиями.
Давайте сразу оговоримся: мировой кризис с чистой водой затрагивает миллиард человек,[244] поэтому 10 миллионов долларов решить проблему не могут. Но появление Ethos оказалось чем-то вроде поворотного момента. Исторически, поскольку для большинства водных проектов требуется создание огромной инфраструктуры,[245] эта ниша была занята мощными институтами вроде Мирового банка. Ethos стала одной из первых компаний, которая доказала, что социальное предпринимательство может тоже играть роль в решении проблем с водой. Компания также помогла привлечь внимание к проблеме, и это создало эффект снежного кома. В течение десяти лет вода стала самой востребованной темой для социального предпринимательства – и, как отмечает изобретатель Дин Кеймен,[246] тут еще есть огромные возможности для роста:
Когда вы говорите с экспертами о том, что хотите разработать новую технологию для обеспечения развивающихся стран чистой питьевой водой, то они вот что вам отвечают: если учесть, что четыре миллиарда человек живут на менее чем два доллара в день, нет никакой жизнеспособной бизнес-модели, никакой экономической модели, никакого способа финансировать расходы. Однако двадцать пять беднейших стран уже тратят 20 % своего ВВП на воду. Эти 20 %, около 30 центов в день, не так уж много, но давайте еще раз посчитаем: когда четыре миллиарда людей тратят тридцать центов в день – это рынок с ежедневным объемом 1,2 миллиарда долларов, это 400 миллиардов долларов в год. И вам не нужно изучать рынок, чтобы узнать, если ли спрос. Это же вода! Спрос всегда есть!
Но удовлетворить этот спрос, как бы это ни было выгодно, будет непросто. Проблема в том, что определенное количество воды необходимо не только для питья и гигиены: вода принимает самое глубокое участие во всей нашей жизни,[247] питает практически все, что мы производим и потребляем. Почему 70 % мировой пресной воды тратится на нужды сельского хозяйства?[248] Потому что для производства одного яйца требуется 450 литров воды.[249] 380 литров уходит на выращивание одного арбуза. Мясо – один из самых жадных до воды продуктов,[250] каждый фунт (450 г) мяса «стоит» 9500 литров воды, или, как однажды наглядно объяснил Newsweek,
для выращивания одного 450-килограммового бычка нужно столько воды, что в ней мог бы плавать эсминец.
И пища – это только начало. На самом деле проблема воды влияет буквально на все ярусы нашей пирамиды изобилия. Например, образование: 443 миллиона школьных дней в год теряется из-за болезней, связанных с грязной водой.[251] 132 литра воды требуется, чтобы сделать один микрочип[252] – а каждый завод Intel производит миллионы чипов в месяц, – в результате чего дефицит воды означает ущерб для информационного изобилия. И есть еще проблема энергетики – ведь каждое звено в цепочке производства энергии делает мир все более сухим.[253] В США, например, энергетика поглощает 20 % не задействованной в сельском хозяйстве воды. Свобода, находящаяся на вершине нашей пирамиды, тоже оказывается под угрозой при дефиците воды. В 2007 году Эдвард Мигель, профессор экономики в Калифорнийском университете в Беркли,[254] обнаружил «серьезные свидетельства того, что большее количество дождей снижает вероятность конфликтов в Африке». На тот момент речь шла о гражданских войнах, которые разворачиваются в пределах государственных границ, но нельзя забывать о том, что около двухсот рек и трехсот озер пересекают эти границы,[255] и не все соседи относятся друг к другу дружелюбно.
