И Coca-Cola согласилась попробовать.[266] В мае 2011 года самый большой в мире производитель газированных напитков начал серию полевых испытаний «Пращи». В случае успеха будут спасены многие сельские сообщества по всему миру, однако у этой технологии есть свои ограничения. По словам Кеймена, каждая «Праща» рассчитана на то, чтобы обеспечить водой сто человек. Много машин сразу могли бы дать воду гораздо более крупным сообществам, но они непригодны для использования в масштабе большого города и не могут удовлетворить наши сельскохозяйственные и промышленные нужды. Но прежде чем мы обсудим решения этих проблем, давайте посмотрим, как «Праща» может повлиять на решение другой глобальной проблемы, которая многим мешает поверить в возможность изобилия: происходящий в настоящее время демографический взрыв.

Мальтузианцы часто называют людей, верящих в изобилие, корнукопианцами (cornucopians[267]).[268] Главный отличительный признак корнукопианца – его отношение к проблеме роста мирового населения. Корнукопианцы считают, что темпы технологического роста будут опережать темпы роста населения, и это решит все наши проблемы. Мальтузианцы считают, что мы уже превысили максимальную емкость глобальной среды и, если рост народонаселения бесконтрольно продолжится, ничто из наших изобретений не будет достаточно мощным, чтобы обратить процессы вспять. Но технологии, которые изобретает Кеймен, показывают, что столь необходимый средний путь возможен.

Рост населения прямо связан с рождаемостью.[269] Сегодня в большинстве развитых стран уровень рождаемости находится на уровне или ниже уровня воспроизводства – то есть численность населения или стабильна, или снижается. Проблема – в развивающихся странах, где число рождений гораздо выше числа смертей. Причем сосредоточена эта проблема не в крупных городах – урбанизация как раз снижает уровень рождаемости.[270] Самая плодовитая часть населения планеты – это сельская беднота. Для сельскохозяйственных работ нужно много рабочих рук, поэтому семьи у крестьян обычно большие. При этом родители хотят мальчиков – обычно как минимум трех. Их логика просто разрывает сердце. Три мальчика нужны, потому что один из них, возможно, умрет еще ребенком, второй останется дома, будет работать в поле и поддерживать стареющих родителей, а также скопит достаточно денег на то, чтобы отправить третьего брата в школу, чтобы он со временем смог получить более хорошую работу и прервать этот порочный круг. Таким образом, детская смертность в среде сельской бедноты[271] – один из самых серьезных факторов, подпитывающих рост населения, и грязная вода – часто в самом корне этой проблемы.

Из 1,1 миллиарда людей на планете, которые не имеют доступа к безопасной воде, 85 % живут в сельской местности.[272] Из 2,2 миллионов детей, которые умирают каждый год от того, что пьют зараженную воду, подавляющее большинство – тоже деревенские. Поэтому устройство, способное обеспечить подобные сообщества чистой питьевой водой, улучшив при этом здоровье и уровень выживаемости детей, приведет к снижению рождаемости в том самом месте, где это имеет наибольшее значение. «Праща» – не только система очистки воды, но и чрезвычайно четко сфокусированное устройство планирования семьи: профилактика, замаскированная под питьевой фонтанчик.

Какой бы привлекательной ни выглядела «Праща», проблема воды не может быть решена с помощью какой-то одной технологии – скорее, потребуется комбинация технологий, разработанных для удовлетворения комбинации потребностей. Одна из этих ключевых нужд – наша способность подготовиться к катастрофам. Даже в развитых странах наши системы помощи зачастую оказываются бессильны перед землетрясениями, цунами и тропическими циклонами. Когда ураган «Катрина» обрушился на Новый Орлеан, потребовалось целых пять дней, чтобы обеспечить водой беженцев, укрывшихся на стадионе Superdome.

Английский инженер по имени Майкл Причард[273] был потрясен последствиями «Катрины», случившейся менее чем через год после разрушительного азиатского цунами. Причард был специалистом в области очистки питьевой воды – именно ее нехватка и была основной проблемой в последствиях обеих трагедий. Дело было не только в том, что выжившие не смогли немедленно получить чистую воду, но и в том, что стандартное решение этой проблемы лишь усугубило другие. Причард рассказывал на конференции TED:

И Причард решил, что надо что-то делать. Несколько лет спустя, в 2009 году, он завершил разработку бутылки Lifesaver («Спасатель»). Ручной насос с одного конца, фильтр – с другого не производят впечатления чего-то супертехнологичного, однако этот фильтр не похож на все остальные. Исследователи в области нанотехнологий работают на микроскопическом уровне, где расстояния меряются в атомах. Нанометр (одна миллиардная метра) – их основная мера. До появления изобретения Причарда лучшие на рынке водные фильтры с ручными насосами отфильтровывали частицы крупнее 200 нанометров. Это достаточно, чтобы отсечь большинство бактерий, но вирусы, размеры которых значительно меньше, чем у бактерий, проходили через фильтр. Причард разработал мембрану с порами в 15 нанометров. Она за несколько секунд удаляет всё, что нужно удалить: бактерии, вирусы, цисты, паразитов, грибки и другие водные патогены. Одного фильтра хватает на производство шести тысяч литров воды, и система автоматически отключается с окончанием действия картриджа, не позволяя пользователю пить зараженную воду.