— Зачем смотреть на чужих невест? — послышался ломкий, словно старческий голос, — забыл свою?

Голова Акио закружилась и перед глазами всплывали воспоминания 10 летней давности.

* * *

В тот день утро в семье Маруяма началось раньше обычного, с самого рассвета жизнь в главном доме била ключом. Слуги суетились на кухне, готовя лучшие блюда и прихорашивая двор.

— Эй, вставай давай уже, просыпайся! — Иошихиро толкал брата в плечо с каждым разом усиливая толчок.

— Мгм, — Акио лениво открыл один глаз и сквозь сонную пелену бросил в старшего брата подушкой, лишь бы тот отошел и продолжил свой сон.

— Слушай, нас с вечера предупреждали, что сегодня явятся гости из императорского дворца, ты сам решил не спать до поздней ночи, а сейчас устраиваешь мне тут, поднялся мигом, и чтобы через 5 минут был готов, понял меня? — брат специально говорил громко, он лучше всех остальных знал, что младшего ничего не разбудит, поэтому изначально готовился к худшему.

— Мгм, — вновь во сне согласился Акио.

Иошихиро закатил глаза и достал из кармана заранее припасенные специи аккуратно насыпал брату в ноздри и отошел на пару шагов назад.

— Апчхи, апчхи, апчхи, — спустя пару секунд Акио весь в слезах изводился чихая, он подскочил с кровати словно это могло помочь и начал нервно махать руками ища способ утолить жуткий зуд, в итоге не нашел способа лучше, как выпрыгнуть из окна, расположившегося на втором этаже и нырнуть с головой в фонтан.

— Ну вот, ты главное в фонтане не усни! — прокричал ему следом Иошихиро и направился в главный зал.

— Доброе утро, сынок, — мать нежно поцеловала в лоб старшего сына.

— Доброе утро, где отец?

— Он пришел в себя, надеюсь сегодня его терпения хватит хотя бы на официальную часть, — мать тяжело выдохнула и опустила глаза.

В зал вошел Акио, он уже немного привел себя в порядок, но непослушные вьющиеся волосы едва ли можно было назвать уложенными, нос был красным, как и глаза, общий вид был достаточно болезненный.

— Отлично выглядишь, брат. — ехидно улыбнулся Иошихиро.

— В любом случае лучше тебя, — ответил Акио и сел на свое место, оно было расположено слева от отца.

— Так вам удалось выяснить зачем к нам сегодня направляются гости из императорской семьи? — спросил старший обращаясь к матери.

— К сожалению, ответа мы так и не получили, но у меня есть определенные предположения на этот счет, надеюсь, что я ошибаюсь, — мать томно опустила веки и выдохнула, — не обращай особого внимания, пожалуйста приведите Макото, — обратилась женщина одновременно ко всем в зале, одна из слуг кивнула и направилась за младшим из сыновей.

Через несколько минут вся семья, за исключением старшей дочери, была в сборе. Они расселись по своим местам в один ряд: по центру отец семейства, слева от него средний сын, мать сразу справа от отца и уже рядом с ней старший и младший из сыновей.

— Мог бы хотя бы вчера не пить, — устремив взгляд перед собой недовольным тоном произнес Иошихиро, явно обращаясь к отцу.

— Я обязательно учту твое мнение, когда спрошу о нем, хорошо, сын? — будучи еще не совсем трезвым произнес Мудзан и тяжело выдохнул.

Лицо отца было слегка отечным и усталым, но в нем все еще можно было заметить отголоски былой красоты. Никто кроме семьи не знал о его внутренней мягкости и безмерной любви к собственным детям, но вот только проблемы в отношениях с супругой и вероятно общая податливость характера сыграли с ним плохую шутку. Все начиналось с бокала, двух вина, а закончилось ежедневной выпивкой без возможности уснуть в трезвом состоянии. Поступенно отношения Мудзана с сыновьями начали портиться, и он окончательно потерял себя, за внешним безразличием и алкоголем, скрывался безнадежно несчастный человек.

— Императрица прибыла, — распахнув дверь и поклонившись произнесла одна из слуг.

Все семейство поднялось со своих мест, приветствуя гостью поклонились. Супругу недавно погибшего императора звали Макото, именно император назвал младшего сына клана Маруяма в честь своей первой жены, пророча яркую внешность и скверный характер.

Макото была настоящей императорской женой, женщина была выходцем из клана Като, последователи которого специализировались на целительстве. Благодаря своим навыкам она в свои годы продолжала выглядеть на 20, словно застыла в этом возрасте. Ее фигура была идеалом для многих, пышные бедра и тонкая талия, которую казалось можно обхватить руками, упругая грудь, выглядывающая из золотого наряда. Не многие женщины любят такое декольте, но Макото из-за излишней слабости мужа к противоположному полу, просто обязана была привлекать его внимание каждую секунду своей жизни. И несмотря на его недавнюю смерть пока не покинула этой привычки. В ней было все хорошо, для тех, кто ее не знал. Характером женщина отличалась крайне несдержанным, порой даже жестоким. Вероятно, одной из причин, почему у гулящего императора было всего трое детей являлась ее ненависть абсолютно ко всем женщинам в окружении.

Сегодня Макото зашла не одна, следом за ним в императорском одеянии, покрывая голову капюшонном зашла невысокая девушка.

— Приветствую вас, семья Маруяма, — извергая всю доступную ей вежливость произнесла Макото.

— Приветствую вас, — снимая накидку произнесла девушка, не поднимая глаз не семью.

Все трое братьев замерли в изумлении, не отводя от нее глаз. Несмотря на то, что она выглядела болезненно худой и уставшей, девица оставалась достаточно красивой, а самое странное ее внешность не была похожа на привычную им. Длинные золотые волосы были небрежно распущены, спадая прядями у лица. Синие, как небо в морозное утро, глаза были обрамлены еще вероятно более насыщенными синяками от усталости. Удивительно был даже разрез глаз, в нем явно прослеживались привычные черты, но все же они были донельзя круглые.

Луна слегка удивленно раскрыла веки, они с Мудзаном уже были знакомы с дочерью императора, но тогда она была еще совсем малышкой. Девушка выросла действительно красивой и поразительно напоминала, как императора, так и свою мать.

Макото и молодая госпожа заняли приготовленные им места напротив глав семейства.

Девушка подняла взгляд и удивленно приподняла брови. Перед ней сидело словно три одинаковых человека, просто разных возрастов и видимо один из них болел. У братьев были настолько одинаковые лица, что она протерла глаза, думая, что все двоится от усталости.

— Не стоит переживать, нас действительно двое, — устало произнес Акио.

— Привет, сестрица! — радостно выкрикнул младший, помахивая рукой.

Мира ласково улыбнулась, узнав старого друга, после перевела свой привычно наглый взгляд на старшего брата, внимательно разглядывая лицо, как бы это не было сейчас не уместно, ей хотелось понять, различаются ли