Я стоял на развалинах своего родового замка, вокруг меня горели костры и валялись изуродованные тела людей. Трупы.

Свен при ближайшем рассмотрении оказался двухметровым накачанным молодцом с копной светлых волос и большой дыркой в груди. Его глаза невидяще смотрели черное небо, а мертвая рука продолжала сжимать рукоять Второго меча.

Неподалеку копошился маг.

Я не медик, но одного взгляда, брошенного мной в сторону Хранителя, оказалось достаточно, чтобы констатировать факт. Не жилец. У мага горлом шла кровь, он стоял на четвереньках и выхаркивал ее такими порциями, что через пару минут в его организме просто не останется этой необходимой вампирам жидкости.

– Ты Горлогар? – спросил я.

Он кивнул.

– Не могу сказать, что мне жаль, – сказал я. – Ты сам напросился.

Он прохрипел что-то неразборчивое, слишком короткое для проклятия и слишком длинное для ругательства, и свалился на бок, скребя землю руками.

На меня накатила чудовищная слабость и апатия.

Внезапно я обнаружил, что продолжаю сжимать в своей руке чужой меч, обагренный кровью героя. Я разжал пальцы, и клинок упал рядом с умирающим магом.

Я рухнул рядом с ним.

Сознание вернулось ко мне резко, одним рывком, словно кто-то прочитал заклинание или щелкнул рубильником. Я обнаружил, что лежу на сколоченном из досок топчане в потайной пещере, а рядом со мной сидят оба моих спутника.

– Вы довольны, граф? – спросил я, с трудом ворочая языком. – Вы ведь это го добивались? Чтобы монстр занял свое место? Так я его занял.

– Вы сделали то, что должны были сделать, милорд, – сказал он.

Палыч покачал головой.

Тело было тяжелым, словно кто-то привязал к моим ногам и рукам по пудовой гире. Но самую тяжелую этот кто-то оставил для головы, причем умудрился засунуть мне ее внутрь черепа. Мысли были тяжелее, чем… ноги.

Но я сел и посмотрел моим подданным в лицо.

– Я их всех убил.

– Это было неизбежно, милорд, – сказал граф.

– Поздравляю, – сказал Палыч.

– Что? – не понял я.

– Мне больше нечему тебя учить, Костя.

– Я… Вы не понимаете. Я убил пятьсот человек! Я не хотел их убивать!

– Вы приняли решение вернуться сюда вполне осознанно, – сказал граф. – И вы знали, что за этим последует.

– Ты хотел убивать, Костя, – сказал Палыч.

– Хранителей, – сказал я. – Но не людей.

– Хранители – это тоже люди, – сказал Палыч. – Ты хотел убивать, иначе бы ты не убивал.

– Ты смеешься надо мной? – спросил я.

– Нет, – сказал Палыч.

– Браслет Власти – это инструмент, милорд, – сказал граф. – Он ничего не может сам по себе. Он только выполняет то, что вы ему приказываете.

– Я… был не готов…

– Чушь, – сказал Палыч. – Ты был готов, и именно поэтому ты победил.

– Это не победа, – сказал я. – Это бойня.

– Любая победа в сражении – бойня, – сказал орк.

– А теперь вам надо подкрепить силы, милорд, – сказал граф, передавая мне поднос. На подносе стоял кувшин с вином, лежали ломоть хлеба, сыр и мясо.

– Это точно, – сказал я, ибо при виде еды сразу почувствовал голод. – Кстати, я хотел спросить, а что со мной? Почему каждый раз после использования Браслета мне становится не слишком хорошо?

– Насколько я понимаю, Браслету требуется некоторое время, чтобы настроиться на нового владельца, – сказал граф. – Поэтому первоначальное обращение с ним всегда потребляет излишнее количество энергии. Со временем эта проблема будет уменьшаться и сойдет на нет.

– Кроме того, сейчас ты использовал слишком большие силы, – сказал Палыч. – То, что ты сделал с солдатами, это все равно что стрелять в муху из гранатомета. Результат налицо, но расходы…

– Я не могу по-другому.

– Со временем сможете, – сказал граф. – И уже сейчас вам удалось сделать то, что не удавалось никому из ваших предков. Героев убивали, Хранителей убивали, но еще никто не мог добыть один из Семи мечей.

– А я добыл?

Граф молча показал рукой. За его спиной, прислоненное к стене, стояло легендарное оружие убийства, которое, кстати, помогло отправиться в другой мир кому-то из моих предков.

– Его надо уничтожить, – сказал Палыч.

– И как у вас тут уничтожают крутые магические артефакты?

– Лучший способ – бросить в вулкан.

– Как и везде, – вздохнул я. – Но я не буду его уничтожать. Напротив, я оставлю его себе. Как напоминание о бренности всего сущего.

– Хранить рядом с собой такую вещь может быть опасно, милорд.

– Странно, что вы мне это говорите, граф. Опасностью больше, опасностью меньше… В моем положении не видно разницы.

Я налег на еду, запивая ее огромным количеством вина, и в голове, как ни странно, немного прояснилось. Да и телу стало полегче. Скажем, каждая гиря сбросила по полпуда.

– Насколько я понимаю нашу стратегию, джентльмены, – сказал я, – следующим шагом должно стать восстановление Черной Цитадели?

Кивнули оба.

– А потом? – спросил я.

– Потом надо будет готовиться, – сказал граф.

– К чему?

– К войне.

– Я не хочу воевать.

– Воевать придется не скоро, – сказал граф. – Насколько я понимаю, не добившись тотального успеха по горячим следам и допустив ваше воцарение в Горах Скорби, Хранители возьмут перерыв. Но к войне надо быть готовыми, потому что чем лучше мы подготовимся к ней, тем позже она начнется.

– Глубокая философская мысль, граф, – сказал я.

Целый день после устроенной мною бойни и приобретения Второго меча я провалялся на топчане, спал, ел, пил вино, несколько раз вставал для справления естественных нужд моего организма и старался не думать. Не о чем-то конкретном, а не думать вообще. В принципе.

Вечером следующего дня Палыч с необычно серьезным лицом вошел в пещеру и попросил меня выйти.

У входа я обнаружил еще одного орка. Он был молод и могуч. В отличие от Палыча ему не было необходимости прибегать к маскировке, поэтому орком он и выглядел. Рост у него был выше среднего для человека, по меркам племени орков это означало, что он высок. Тело было покрыто жесткими черными волосами, а кожа отливала зеленым. На шее орка висело ожерелье из отрезанных человеческих ушей, в руках была палица, настолько здоровенная, что бейсбольная бита по сравнению с ней выглядела бы просто спичкой.