— Рудники совсем близко отсюда, — сообщил Жак де Террид, — всего в паре лиг. Правда, дорога к ним пролегает в другой стороне, по ней золото доставляют к морю, но можно выйти, следуя берегом реки.

— Жители умоляли оставить им жизнь, — криво усмехаясь, сказал де Пюисегюр, — а когда поняли, что мы не настроены пускать кровь, стали очень разговорчивы.

— Всё обсказали! — встрял барон де Сен-Клер. — Вплоть до того, сколько на тех рудниках стражи, и где она обычно находится.

— Самое интересное, — сказал де Террид, — что с самой зимы с рудников не вывозили золото!

— Вот и ладно, — заключил Сухов. — Возьмём перевозку на себя!

— И доставим куда надо, — значительно сказал Пончик. — Угу…

1

Так уж получилось, что и для французов, и для англичан остров Сент-Кристофер стал первой колонией в вожделенной Вест-Индии. Вопрос: могли ли ужиться на одном клочке суши исконные противники? Ответ отрицательный…

Пока британцами правил капитан Томас Уорнер, мир кое-как держался, но стоило ему покинуть остров, и всё пошло наперекосяк.

Тем более что сэр Томас додумался оставить за себя сынка своего, Эдварда, человека малодушного и подловатого, склонного творить заугольные пакости.

Англичане при новом правителе здорово потеснили соседей из Франции, и в Париже остались очень недовольны этим — Пьер Белен д’Эснамбюк, основатель колонии Сен-Кристоф, прибыл в Лувр лично, чтобы пожаловаться на беспредел британцев.

Король Людовик был в гневе и поручил кардиналу Ришелье разобраться с наглыми происками туманного Альбиона.

Увы, королевского флота Франция почти не имела, а посему его высокопреосвященство вызвал к себе Жана де Баррада, сьера де Каюзака, и велел ему собрать флотилию из десяти судов.

Кардинал тоже гневаться изволил, а посему приказал сьеру де Каюзаку поспешать к Сент-Кристоферу и разобраться на месте — либо заключить с англичанами договор, либо изгнать их с острова, после чего отправиться в Виргинию и разорить все тамошние поселения.

Получив подобные полномочия, де Баррада развёл бурную деятельность, призвав поучаствовать в экспедиции знакомых корсаров и капитанов.

К началу июня флотилия была готова покинуть Гавр.

Сам сьер де Каюзак отправлялся на флиботе[31]«Труа Руа», его друг и собутыльник Николя Леруа, по прозвищу Дюмэ, назначенный вице-адмиралом, занял мостик «Интенданта», корсар из Дюнкерка сьер де Сен-Жорж, известный как Куарлэ, шёл на галиоте[32]«Серф-Волан», ещё один корсар — Огюст Лериси де ла Мориньер-Понпьер — на флейте[33]«Дофин», месье де ла Птитьер — на двухсотпятидесятитонном паташе[34]«Нотр-Дам», капитан Ришар Беррио Ломбардец— на «Эгле», капитан Лассиз — на «Кардинале», капитан Жан Эрве — на паташе «Сент-Анн».

Ещё пара судов — галиот Куарлэ и барка Моринье-ра-Понпьера шли как транспорты.

Пользуясь случаем, д’Эснамбюк сманил на острова три сотни переселенцев — это должно было прибавить весу французской колонии, хотя пушки флотилии сами по себе были весомым аргументом.

Уже после отплытия выявилось, что флотоводец из сьера де Каюзака никудышный.

Например, переходя Атлантику, он зачем-то напал на корабль, следовавший из Англии, а после и вовсе на купеческий флейт, приписанный к Гамбургу.

Была ли причиной агрессии обычная жадность или непомерное самомнение, сказать трудно.

Добыча де Барраде досталась не столь уж богатая, а вот три корабля его «потерялись», то ли отстав, то ли обогнав флагмана.

Но это не вразумило драчливого галльского петушка — флотилия следовала к Наветренным островам…

2

Жирон Моллар испытывал то самое «глубокое удовлетворение», над которым посмеивался Капитан Эш.

Что смешного было в этом выражении, Моллар не понимал.

Канонир с «Феникса» и по совместительству лекарь с именем Понч тоже, бывало, подхихикивал.

Они были друзья с капитаном, и, наверное, в их общем прошлом имелось некое событие или сказанные кем-то слова, у обоих нынче вызывавшие улыбку.

Хм. Ну а что ж ему делать прикажете, ежели он действительно удовлетворён? И достаточно глубоко?

Они снова в тёплом Карибском море, где полно испанских галеонов и навио, которые сам Бог велел потрошить. Красота!

Моллар, попиравший шканцы, фыркнул насмешливо и снова оглядел горизонты. Горизонты были чисты.

«Симург» шёл на зюйд-ост, давно оставив по левому борту берега Эспаньолы.

Где-то в этих местах проходит незримая морская «тропа», связывающая Санто-Доминго и Сан-Хуан-де-Пуэрто-Рико с Картахеной, Маракайбо и прочими местами на Испанском Мейне.

У капитана Моллара просто руки чесались — хотелось ухватиться за снасти, да и приспустить паруса, чтобы не гнать особо, а покрутиться на месте, выждать.

Вдруг да объявится какой «торгаш»? И вот с самого утра галеон не шёл, а брёл, влекомый одним гротом.

— Корабль по левому борту-у! — разнёсся крик марсового, и Жирон торжественно осенил себя крестным знамением.

— Благодарю тебя, Господи! — прошептал он. — Ты внял моим молитвам!

Подбоченившись, Моллар осведомился зычным голосом:

— Что за корабль, Джонни, и чей?

— Флаги вроде испанские… Да, точно испанские! А по виду с навио схож! Идёт вроде как с Пуэрто-Рико!

— Ага… Испанский флаг поднять! К повороту! Поворот!

Красный галеон плавно повернулся, теперь его корма указывала на далёкий Сан-Хуан или пролив Мона, что отделял Пуэрто-Рико от Эспаньолы.

Короче говоря, «Симург» двинулся тем же курсом, что и навио, — на юг.

— Парус долой! Макклейн и ты, Флеган Шэд! Бегом ставить старый фок! Тот, что горел и ядрами продырявлен. Живо! Уиззли Косой! Рон Грейнджер! Жанен и Квадво! Волоките сюда жаровни и разжигайте…

— А чего жечь-то?

— Да мне по хрену, что вы там будет разжигать! Лишь бы дыму побольше! Изобразим пострадавших от проклятого Капитана Эша! Ха-ха-ха!

Лишившись грота, галеон и вовсе сбавил ход, а рваный, в дырах и подпалинах фок скорости добавил не шибко.