– Ирма, извини. Мне надо срочно Настю найти.

– Ну, подожди. Ты что об этом думаешь?

– Что все плохо.

Алиса разъединилась, Ирма разочарованно посмотрела на телефон.

Она вдохновенно нажала команду «ответить», выбрала самый крупный шрифт и медленно, с удовольствием написала:

«НИ ФИГА СЕБЕ ОТКРЫТИЕ! МЫ ВСЕ ДОГАДЫВАЛИСЬ И МОЛЧАЛИ. ТЕПЕРЬ ВСЕ СКАЗАНО! «СПАСИТЕЛЕЙ» К ПОЗОРУ И ЗАКОНУ! НАСТЯ, В МИЛИЦИЮ Я С ТОБОЙ. КТО С НАМИ?»

Глава 27

Настя вывела собак, вернулась, покормила их, попыталась им улыбнуться. Они не улягутся на свои места, пока она с каждой не поговорит, не погладит. Она посидела с ними, пошептала что-то, подождала, пока они станут засыпать. А потом пошла на кухню и горько-горько расплакалась. Она написала грозные слова про милицию, про то, что люди оплачивают деятельность убийц. Кто-то прочитает, поахает, и все. Через день забудут этих несчастных, цинично убитых животных. Об этом лучше не думать. Они были нужны только тем страшным людям, которые с их помощью наживались. Никакой милиции они, конечно, не интересны. Никакие законы не защищают бездомных собак. Никто даже не поверит, что на них можно огромные деньги собирать. За три месяца мучительного существования Геры в той грязи и холоде, где ее, видимо, и не кормили толком, зная, что все равно умрет, – на нее собрали почти полмиллиона рублей. Мифические операции, стационары, самые дорогие лекарства…

Зазвонил телефон, Настя ответила:

– Ирма, да. Конечно, дома. Просто телефон у меня разрядился. Ну, раз ты читала… Что я добавлю… плохо мне, сама понимаешь. Хорошо, выпью капли. Усну, я так устала, что еле дышу. До завтра. Тогда все и обсудим.

Настя походила по кухне, заглянула в аптечку. Какие капли? Сроду она их не держала. Есть упаковка анальгина, вот и вся аптечка. Настя сначала глотнула таблетку, потом поняла, что у нее на самом деле ужасно болит голова. Она медленно направилась в ванную, но тут в дверь позвонили. Племянница, конечно. Совсем некстати. Нет ни денег, ни еды в холодильнике, ни сил для разговора. Шоки проснулся и громко залаял. Он освоился и стать ее охранять. Настя закрыла дверь в его комнату и открыла входную…

Она ничего не поняла. В прихожую вошли три незнакомых человека. Женщина и двое мужчин. Нет, это две женщины и мужчина.

– Простите, вы, видимо, ошиблись. Я вас не знаю.

– Зато мы тебя знаем, Кокошанель, – зловещим голосом произнесла та женщина, которую Настя сначала приняла за мужчину. – Щас и ты нас узнаешь, раз так долго нарывалась.

– Подожди, Маруся, – произнесла вторая женщина. – Давай ей спокойно объясним, как нехорошо следить за порядочными людьми, которые дело делают, грязь на них лить…

– Вы – Маш-маш и Гречка, – утвердительно произнесла Настя. – Теперь я поняла. Я приблизительно так вас и представляла.

– Ты нас представляла?! – Почему-то эти слова Насти просто вонзились в нетрезвый воспаленный мозг Марии. – Она нас представляла, е… в рот. Не, ты слышала? Она нас представляла!

– Чего вы от меня хотите? – спросила Настя дрожащим голосом.

– Пасть твою заткнуть, вот чего мы хотим.

– Маруся, давай культурно, – опять вмешалась Лена. – Настя, вы завтра пишете на форуме, что все придумали или пошутили, скажем, выпили где-то. Или… Ну, вы понимаете, вам хорошо не будет.

– Вы пришли мне угрожать? И что именно будет?

– Ну, к примеру, твои храбрые собачки, которые сейчас из-под кровати выглядывают, лягут завтра поверх Малыша и Геры. И еще у тебя на передержках вроде сидят. Нам есть чем заняться.

– Боже мой, – с омерзением произнесла Настя. – Вы ведь не только ради денег это делаете. Вы на самом деле убийцы.

От страшного удара по лицу она ударилась затылком о стену и на секунду потеряла сознание. Очнулась уже на полу от острой боли во всем теле. Мария остервенело и методично била ее ногами в высоких сапогах. Настя даже не кричала, она как в тумане увидела, что ее овчарка Джуня, преодолевая страх, приближается к ним. Она хочет ее спасти!

– Собака лезет, – почти взвизгнул мужчина. – Уберите ее, я боюсь.

– Ты, придурок, – заорала Мария. – Возьми эту вазу и дай ей по башке, чтоб разлетелась.

Настя увидела в руках мужчины тяжелую вазу, занесенную над головой Джуни, и крикнула из последних сил: «Джуня, уходи!» И тут прекратился лай Шоки, зазвенело стекло в двери, и большой шоколадный зверь налетел сразу на всю честную компанию. Полилась кровь из прокушенной кисти Николая, он взвыл, уронил вазу и зажал рану другой рукой. Затем Шоки бросился на Марию, с рыком опрокинул ее на спину, прижал здоровой лапой и оскалился ей в лицо. Она страшно завопила.

– Тащи его, Колька, он сожрет меня. Лена, сделай что-нибудь!

– Да пошли вы обе, суки сумасшедшие, – крикнул Коля и бросился из квартиры вон. Лена поспешила за ним. Настя положила руку Шоки на загривок и сказала тихо: «Отпусти ее». Пес ослабил хватку и сурово смотрел, как Мария выползает из-под него, из квартиры, на четвереньках. Потом повернулся к Насте и стал слизывать кровь с ее лица.

– Шоки, – всхлипнула Настя. – Ты же пользовался больной лапкой. Я видела. Какой молодец!

* * *

Она хрипела, сипела, плевалась, забираясь в машину, где неподвижно сидели Лена и ее муж.

– Ну, бл… Завтра приеду сюда с автоматчиками. Уложу ее со всем зверьем поганым.

– С автоматчиками, говоришь? – Николай повернулся к ней с белыми от ненависти глазами. – А мы с Ленкой пойдем как твои соучастники? Мразь сумасшедшая. Мы и так уже засветились с тобой. А ты что притихла, супружница моя благоверная? Вы во что меня втянули? Это был налет на частную квартиру. Избиение, я вообще не знаю, жива ли она. С какой стати я должен отвечать за ваши больные, бандитские выходки!

– Успокойся, – нервно произнесла Лена. – Никто не будет отвечать. Она не станет обращаться в милицию. И у нее нет свидетелей.

– Ой, уже обгадился, – злобно произнесла Мария. – Мужик называется. Может, штаны тебе поменять?

– Так, – произнес Николай, не поворачиваясь. – Лена, пусть эта тварь вылезает сию секунду из машины. Я собаке не смог голову проломить, поскольку не мужик, а ей запросто.

– Успокойтесь оба! – воскликнула Елена. – Давайте не будем сейчас ничего выяснять. Уезжать отсюда надо.

– Я с ней не поеду.

– Поедешь, Коля, что за глупости. Конечно, поедешь. Так надо.

– У нас все так, как надо. И то, что эта кобыла трахает меня всякий раз, когда напьется, а ты едешь по своим великим делам.

– Что? Что ты сказал? – Лена перестала дышать, потом постаралась набрать глубоко воздух в легкие и медленно выдохнуть. Ей казалось, что она тонет. Вот и все. Это случилось. Уже не получится сделать вид, что этого нет. Минуты три в машине звенела жуткая тишина, потом она спокойно сказала: – А теперь поехали. Все вместе. В случае чего мы всю ночь были у нас, никуда не отлучались. Прислуга подтвердит.