На стене астрономической аудитории висело изречение из старого учебника:

«Какой-то принцип, единственно верный и единственно простой, когда он нам станет известен, будет также столь очевидным, что не останется сомнений: Вселенная устроена таким-то и таким-то образом и должна быть так устроена, а иначе и быть не может. Но как открыть этот принцип? …Несомненно, дверь однажды распахнётся, и перед нами откроется сверкающий механизм движения мира во всём великолепии и простоте».

Глаза скользили по привычной цитате, не останавливаясь. Люди редко задумываются над принципами устройства мира, в котором живут.

Занятие началось недавно, а Джерри уже вовсю боролся с дремотой. Голос лектора то усиливался, то снова уплывал за горизонт.

— Астрономы обнаружили поразительный факт…

Голова сонного Джерри упала с плеч, и он поймал её над самой партой.

— …наблюдаемая скорость вращения нашей Галактики оказалась слишком большой, чтобы её можно было бы уравновесить гравитацией видимых звёзд.

«Чем уравновесить мою голову, чтобы она не падала?» — вяло подумал юноша.

— Что удерживает внутри Галактики миллиарды светил и наше Солнце? Почему они не разлетаются во все стороны, как камни из пращи? Равновесие Млечного Пути объяснили дополнительной силой, притягивающей звёзды к центру Галактики вдобавок к обычной гравитации. Но чем вызвана эта таинственная сила? Учёные-«кладоискатели» ищут, но не могут найти недостающую «тёмную материю» из гипотетических частиц.

«Мне бы ваши проблемы…» — Мозг Джерри еле шевелил языком.

— Физики-«модификаторы» считают, что нужно изменить теорию гравитации, увеличив силу притяжения на галактических расстояниях…

Джерри жутко не высыпался из-за работы в Гринвич-Центре, где он продирался сквозь уравнения отцовской теории и пытался построить модель для расчёта исторических линий. Главным помощником юноши — вернее, помощницей — стала Тамми, сестра-близнец Робби. Перенос структуры его интеллекта на новый носитель класса A9 прошёл успешно, и появление новорождённой было отмечено торжественным ужином. Тамми сохранила все интеллектуальные качества Робби, но получила новое имя и девичий голос. Тамми сразу включилась в проект социомоделирования и начала свою, независимую от брата историю. Электронный интеллект приносил немало пользы, но работы всё равно было больше, чем нужно. И биологическому напарнику Тамми от сонливости на лекциях ничего не помогало — ни тонизирующая жвачка, ни частая перемена положения тела. Даже булавка, жестоко втыкаемая в колено, вызывала лишь краткий прилив бодрости.

— …в Солнечной системе тоже есть дополнительное притяжение, открытое по аномальному замедлению древних космических аппаратов «Пионер». Этот избыток гелиоцентрического притяжения, названный эффектом «Пионера», мал, но не объясним в ньютоновской или эйнштейновской механике…

Джерри сдался и сладко задремал. Никки периодически толкала его локтем, но до усталого юноши доносились лишь обрывки:

— …можно ли отнести удивительный эффект «Пионера» к проявлению феномена «тёмной материи»?

Когда лекция закончилась, Никки растолкала Джерри и потянула его не в кафе — обедать, а в лес.

— Куда мы идём? — удивлялся Джерри, но Никки не успокоилась, пока не затащила его на теннисный корт, где никого не было, и не усадила на скамейку для болельщиков.

— Джерри! Ты проспал важные вещи! — Глаза Никки блестели, лицо раскраснелось.

— Что я проспал? — с неудовольствием спросил Джерри. Кому приятно узнать, что он пропустил что-то интересное?

— Ты понял суть эффекта «Пионера»?

— Э-э… нет, — честно признался юноша.

— Слушай меня внимательно и не спи! — воскликнула Никки.

— Не буду, — пообещал Джерри. — Слушая тебя, я ещё ни разу не засыпал. Но всё когда-нибудь случается впервые.

— В нашей планетной системе действует неизвестное притяжение, направленное к Солнцу. Самое поразительное, что обычная гравитационная сила зависит от радиуса по закону обратного квадрата, а эта таинственная сила — КОНСТАНТА!

— Странная штука! — согласился юноша. — Может, в лоб «Пионеру» дует какой-нибудь галактический ветер из водорода?

— Замедление одинаково для обоих «Пионеров», летящих в разные стороны от Солнца.

— Всё страньше и страньше! — снова удивился Джерри. — Да, не стоило мне сегодня дрыхнуть на лекции, но я никак не могу справиться с проклятой сонливостью…

— Эффект действует на небольшие твёрдые тела типа «Пионеров», но практически не влияет на Землю или Марс — иначе бы небесные механики давно забили бы тревогу…

— У тебя есть идея, как объяснить этот загадочный феномен? — заподозрил окончательно проснувшийся Джерри.

— Мы с Робби обдумывали модель Вселенной с переменной массой и не трогали тёмную материю в галактиках и околозвёздный феномен «Пионера». Но сегодня я подумала — а не может ли наша космологическая модель объяснить и эти локальные чудеса? И тут меня осенило! Клянусь Андромедой, если проследить за коллапсом Вселенной, то всё станет ясно.

Никки взъерошила прозрачные волосы, и они вздыбились серебряным туманом.

— В сжимающемся мире тесно, и звёздные скопления начинают сталкиваться. Над головой обитателей сливающихся галактик разгорается огненное облако из звёзд, а потом — небо перечёркивается крестом из млечных путей.

Девушка говорила сомнамбулически, глядя в пространство.

— Чем меньше Вселенная, тем ярче ночное небо для её жителей. Звёзды становятся видны даже днём. Небо разгорается люстрами шаровых скоплений и кольцами туманностей от взорвавшихся звёзд. И три смерти спускаются из космоса: холодная, огненная и невидимая.

Неспешно проговаривая слова, Никки переводила внутренний взор с предмета на предмет и успевала увидеть его судьбу в сжимающейся Вселенной.

— Чужая звезда вторгается в Солнечную систему, срывает планету с орбиты и выбрасывает её в холод межзвёздного пространства. Мир, потерявший солнце, обречён на замерзание. Атмосфера планеты выпадает последним страшным снегом, и огромные метровые хлопья застывшего воздуха засыпают ещё недавно цветущие города…

Девушка направляла мысль, как фонарик в тёмной комнате. В глазах Маугли мерцал отблеск космических катастроф.

— Огненная смерть быстра: чужая звезда врезается в Солнце, и рождается раскалённый распухающий вихрь. Планета корчится от жара излучения, а потом налетает плазменный ураган от слияния солнц. Океаны с гулом испаряются и улетают вместе с атмосферой. Города и горы плавятся. Зелёная планета превращается в шар оранжевой магмы…

Джерри стало жутко.

— Невидимая смерть тиха. Бесшумная вспышка близкой Сверхновой заливает планету жёстким излучением. Животные распадаются в жидкие клочья, растения чернеют в головешки. В потопе космических лучей выживают только подземные лишайники и глубоководные креветки.