— Я не могу не думать о ней, — признался Тайлер Призраку.

Пес повернулся и помахал хвостом.

— Да, это все чудесно до тех пор, пока я не вспоминаю, какое будущее могу предложить ей. — Он вздохнул. — Знаешь, наверное, будет лучше, если я найду кого-то, кто оказался в таком же положении, что и я.

Призрак отвернулся от него и двинулся в сторону машины, а Тайлер попытался избавиться от ощущения, что он разочаровал своего пса.

Даниэля разбудил стук в окно его спальни — тихий, неравномерный, но настойчивый звук. Он включил бра над кроватью, отодвинул штору и с трудом сдержал крик отвращения — оконная сетка была облеплена маленькими коричневыми жучками. У него на глазах к ним присоединялись все новые и новые твари, именно они и производили этот отвратительный звук.

Он вернул занавеску на прежнее место и выбрался из постели. Торопливо одевшись, Даниэль зашагал по коридору к комнате Эвана. Дверь распахнулась прежде, чем он успел подойти к ней.

— Проклятье! — сказал Эван. — Ты только взгляни, что здесь творится!

— На твоей оконной сетке множество жуков?

Эван кивнул.

— И у тебя тоже?

— Да, нам следует рассказать боссу.

Эван побледнел.

— Ты думаешь? — прошептал он. — Он и так недоволен из-за той подлой девки.

— Это был его план. Неужели ты хотя бы на минуту поверил, что он сработает? — прошептал в ответ Даниэль.

— Нет, не поверил. Даже на мгновение.

Они молча прошли на кухню. Даниэль услышал шум бегущей воды, когда они подошли к самой двери.

Он положил руку на предплечье Эвана и остановил его.

— Это ты не выключил воду?

Эван прислушался к звуку из-за двери и покачал головой.

Даниэль собрался с духом, распахнул дверь, включил свет и тут же отскочил назад, натолкнувшись на Эвана.

— Какого дьявола?

Пол шевелился. От двери у противоположной стены, которая выходила на крыльцо, двигался поток коричневых жуков, проникавших на кухню через щель, хотя на полу их и без того были тысячи. Через мгновение Даниэль понял, что жуков не интересует распахнутая им дверь — более того, они даже не приближались к ним с Эваном. Коричневая река стремилась в одном направлении, в спешке они наползали друг на друга, так сильно им хотелось добраться до своей цели: входу в подвал. Там скопилась целая груда насекомых, отчаянно, но бесплодно пытающихся преодолеть этот барьер.

— Отворите дверь! — послышался голос из подвала.

— Милорд? — ответил Даниэль.

— Открой дверь подвала, болван! Пусти их ко мне!

Даниэль старался не думать о том, что хрустит у него под туфлями, когда он шел к двери, чтобы отпереть ее. Поток жуков устремился вниз по ступенькам. Он почувствовал, как они задевают его ноги, и застыл на месте, словно окаменев. Даже крепко зажмурив глаза, Даниэль, казалось, видел, как их тела ударяются друг о друга, шум становился все громче, как если бы кто-то сыпал гравий на лестницу. Впрочем, вскоре поток начал убывать.

— Недостаточно! Недостаточно! — раздался снизу гневный голос.

Даниэль открыл глаза.

— Эван! Открой дверь на улицу! — приказал его светлость.

— Слушаюсь, милорд!

Даниэль оглянулся и увидел, что Эван прошел через кухню. Теперь жуков стало заметно меньше, и хотя они продолжали ползти из-под двери на крыльцо, Эван сумел пройти, не наступив ни на одного.

Но стоило ему открыть створку, как тысячи жуков устремились к Даниэлю, царапая туфли Эвана, который быстро отступил от дверного проема, ведущего к подвалу. Жуки мчались мимо него, и поток вновь с шумом потек по лестнице, блестящие твердые оболочки стучали друг о друга, так им не терпелось поскорее спуститься вниз.

Наконец река насекомых превратилась в слабый ручеек, по-прежнему стремящийся к распахнутой двери.

Его светлость снова заговорил, и Даниэлю показалось, что голос стал заметно сильнее, чем прежде.

— Оставь дверь открытой, Эван, пока я не отдам соответствующего приказа.

— Да, милорд.

Наступила тишина, но в следующее мгновение Даниэль понял, что это не совсем так. Из подвала доносился непрерывный хруст.

Затем стало совсем тихо.

— Даниэль, ты больше не должен приносить мне останки. Как ты, вероятно, догадался, теперь я сам способен утолить голод.

— Да, милорд, — ответил Даниэль, и его голос слегка задрожал.

Его светлость рассмеялся, но следующая фраза прозвучала резко:

— И не вставайте на пути того, что будет проходить через эту дверь!

— Да, милорд, — ответили они хором.

— Хорошо. Очень скоро я смогу выйти из этой хижины и найду нам достойное место для жилья. Но после того как мы покинем этот дом, вы не должны произносить мой титул, обращаясь ко мне в присутствии других людей. Вам ясно?

— Да, милорд, — вместе ответили они.

Даниэль хотел спросить, как им следует называть его, но он не осмелился. Он видел, что Эван открыл рот, бросил на него предупреждающий взгляд, и тот его прекрасно понял. Они молча ждали, когда их отпустят.

— С этих пор, — продолжал голос, — обращайтесь ко мне «мистер Адриан». Начните практиковаться прямо сейчас. Я не хочу, чтобы вы совершили промах на публике.

— Да, сэр, — сказали они.

— Очень хорошо. Даниэль, сними туфли и брось их вниз по ступенькам. Оставь дверь в подвал открытой.

— Да, мистер Адриан.

Когда поручение было выполнено, голос произнес:

— Вы можете идти. Желаю вам обоим доброго вечера.

Они ответили тем же, как и были обучены, потом обменялись испуганными взглядами, но не осмелились разговаривать по пути в свои комнаты, лишь пожелали друг другу спокойной ночи, когда оказались у дверей своих спален.

Даниэль забрался в постель и сдвинул штору на окне. Оконная сетка была пуста. Он вернул занавеску на место.

Несколько часов Даниэлю не удавалось заснуть, но и перед рассветом он не нашел ответа на тревожащий его вопрос. Даже во сне он не узнал, как избавиться от существа, которое теперь он должен называть мистер Адриан.

Аманда считала, что именно Тайлер должен открыть свои секреты Рону. Она хотела спокойно обдумать все, что узнала, и разобраться в своих чувствах. Поэтому она рассказала Рону о позорном нападении Брэда, но не стала ничего говорить о быстром исцелении Тайлера. Вместо этого она сообщила о ранениях Брэда и о своих тревогах — Аманда полагала, что Брэда заставили принять наркотики. Этого было достаточно — Рон перестал возмущаться поведением Брэда и даже начал сочувствовать ему. Они обсудили возможных врагов и почти сразу отмели весь список.