– Командир, так мы можем приступать к работе? – прервал ее Брайант.

– Тогда просто скажите мне об этом. Договорились?

– Конечно, – согласилась Стейси. – А теперь – у меня есть кое-что на Веронику Эванс, и, как мне кажется, вам это будет интересно.

– Говори, – Ким сложила руки на груди.

– Я об этом разговоре по «Скайпу» с редактором. Он действительно произошел приблизительно в то время, которое она назвала, но закончился в двадцать один пятьдесят два. А это, согласно навигатору, давало ей достаточно времени, чтобы добраться до Хайден-Хилл-парка и вернуться назад до того, как было обнаружено тело ее сестры. Я не совсем уверена, что это может означать с точки зрения появления второго трупа, но…

– Отлично, Стейси. Прекрасная работа, – заключила Ким.

Независимо от того, сколько трупов появилось или появится в расследовании, ей очень хотелось знать подробности отношений двух сестер.

– Итак, – она подошла к доске. – У нас есть Белинда Эванс на качелях и Барри Никсон на классиках, и у обоих на затылке вырезана буква «Х». Мы знаем, что Белинда была профессором детской психологии, а Барри Никсон консультировал в основном семьи с проблемными детьми. Мы также знаем, что Барри собирался принять участие в двухдневном мероприятии под названием «Брейнбокс»[38] или что-то в этом роде, в городе Стаурпорт-он-Северн. Мероприятие начинается завтра. Думаю, можно предположить, что Белинда направлялась туда же. Жена Барри Никсона, которая совершенно случайно оказалась одной из его бывших пациенток…

– Б-р-р-р-р, – громко произнесла Стейси, и Ким поняла, что констебль испытывает те же ощущения, что и она сама несколькими часами раньше.

– Согласна. В любом случае она говорит, что вот уже многие годы Барри не пропускает ни одно из этих мероприятий и уже внес вступительный взнос.

– За что именно?

– Не знаю, но я хотела бы поговорить с организаторами, чтобы понять, что происходит на этих сборищах. Кроме того, я хотела бы побольше знать о самом мужчине, однако не хочу получать эти сведения ни от жены, ни от сестры, которые считают, что он был воплощением Бога на земле.

– Но у него нет начальника, потому что он работал частным образом, – вставил Брайант, – и я не уверен, что у него была масса друзей.

– М-м-м-м, – задумчиво сказала Ким. – Ты думаешь, что прав, Брайант? А вот мне кажется, что я знаю кое-кого, кто может нам помочь…

Пенн набрал в легкие побольше воздуха и распахнул дверь. Ему пришлось придержать ее и пропустить женщину, которая выходила, позвякивая ключами в одной руке и держа кофе в другой.

Кроме двух мальчишек возле витрины с напитками, рассматривавших новую камеру наружного наблюдения, на заправке никого не было.

Ребята обменялись взглядами и удалились. Тинейджеры, еще школьники, – и в то же время у любого из них мог быть нож…

Пенн взял бутылку и подошел к кассе.

– Мистер Пенн, сэр? А что вы здесь делаете?

Он открыл и тут же закрыл рот, увидев, как впереди него втиснулся посетитель с деньгами наготове.

Пенн хорошо помнил себя на его месте. Тогда бак заполнялся ровно на ту сумму, которая была у тебя в кармане. И ты старался ни в коем случае не налить больше, но в то же время точно угадать необходимое количество. И чем точнее ты был, тем лучше.

Видит ли мистер Капур теперь, после смерти сына, потенциального преступника в каждом посетителе? И в какой момент он облегченно выдыхает, понимая, что посетитель не предъявит ему вместо платы нож или что-нибудь похуже? Что он хочет просто заплатить за горючее и продолжить свою ночную поездку?

Пенн подождал, пока молодой человек исчез.

– Это вы вышагивали на той стороне дороги? – спросил Капур, нахмурившись.

Сержант хотел солгать, но вместо этого утвердительно кивнул.

– Мистер Капур, сегодня в суде много чего случилось. И, с нашей точки зрения, это ослабило наши позиции. Я обещал держать вас в курсе – и должен сообщить вам, что в настоящий момент мы пересматриваем дело.

– Не понимаю, – Капур нахмурился. – Григорий Нориев убил моего сына. Вы сами мне об этом сказали. Вы сказали, что арестовали преступника.

Да, он так говорил. Сразу же после того, как пришли результаты теста ДНК, он приехал после работы в дом пострадавшего и рассказал им все новости.

– Футболка с кровью Дева на ней… Она была…

– Была, мистер Капур. Найдена в сарае Нориевых. Но при этом существуют некоторые нестыковки, на которые мы не можем закрыть глаза.

– А этот человек, которого убили? Он что, собирался показать под присягой, что в тот вечер Нориев был дома?

– Тут легко совершить ошибку, – Пенн кивнул. – Основой его показаний было то, что каждый вечер, в десять часов, его сосед зовет в дом собаку. Хотя его показания никак не угрожали результатам расследования.

– Но сам он кому-то угрожал, – просто заметил мистер Капур.

Внутренне Пенн был с ним согласен, но он надеялся, что команда, занимавшаяся смертью Макканна, сможет представить неопровержимые свидетельства того, что смерть последнего никак не связана с делом Капуров. Может быть, Макканн не заплатил карточный долг плохому человеку, а может быть, торговал наркотой и пал жертвой недовольного клиента. Логика подсказывала ему, что в сорок шесть лет человек вряд ли будет связываться как с первым, так и со вторым, но Пенну приходилось хвататься за соломинку.

– Сейчас мы вновь расследуем все подробности, чтобы убедиться…

– Прошу вас, сэр, не надо, – мистер Капур грустно улыбнулся. – С самого первого дня вы относились ко мне с уважением. Мы тогда стояли над телом Дева. – Он перевел взгляд на то место, где когда-то лежал труп его сына. – И уже тогда вы говорили о том, что без записей с камер наружного наблюдения можете не найти убийцу. Но я чувствовал, что вы намерены сделать все от вас зависящее. Вы всегда были со мной честны, поэтому не надо сейчас этих полицейских отговорок.

– Мистер Капур, сейчас мы проверяем все еще раз, чтобы быть уверенными, что арестовали именно нужного человека… – С глубоким вздохом Пенн кивнул.

– Благодарю вас.

– Я догадываюсь, что вы должны сейчас чувствовать…

– Я злюсь на человека, который отнял у меня моего сына. Я злюсь на человека, который лишил мою жену ее первенца. Я злюсь на человека, который заставил моих дочерей почувствовать горе и потерять веру в людей раньше, чем это было необходимо. Полиция постоянно напоминала мне о том, что я должен обеспечить защиту своей собственности, а я не слушал ни вас, ни ваших коллег – и заплатил за это очень высокую цену. Так что мне некого винить, кроме самого себя.