с силой растирая глаза. — Я у Князя маруху вот так поставил и…

Слушать про его ночные фантазии у Рафи не было ни времени ни желания. В любой момент мог кто-то проснуться, а разговор предстоял непростой и долгий.

— Ты помнишь, что обещал? — перебил его Рафи, давая понять, что пришел он среди ночи не просто поболтать о бабах и выпивке. — Вчера, когда я рассказал тебе про жандармов.

— Ну? — в его глазах начало появляться осмысленное выражение. Просыпался, значит.

— Ты сказал, что за тобой долг. И сейчас я хочу поговорить об этом.

В ответ тот удивленно вскинул голову.

— Малой, я же слово пацана дал. Ты мне такой подгон сделал, что я никогда не забуду. Мы же кореша теперь, братишка, — Витян хлопнул Рафи по плечу. — Твои дела — мои дела, твои проблемы — мои проблемы. Говори.

— Лану помнишь? Я рассказывал…

Трёха кивнул.

— Тогда ты сказал, что такое дело тебе не по зубам. А сейчас? — Рафи пытливо заглянул ему в глаза. — Поможешь или нет? Другой просьбы у меня нет.

Повисло молчание. Было слышно, как «скрипели шестеренки» в голове у трёхи. Скорее всего взвешивал все «за» и «против». С одной стороны, пацнское слово в воровской среде дорого стоило, являясь едва ли не основной ценностью настоящего жителя улицы. С другой стороны, «точить зуб» на настоящего аристократа было бы полнейшей глупостью. Только стал бы Витян тем, кем был, если бы прислушивался к голосу разума? Вряд ли.

— Помогу, Малой, братуха. Вписываюсь в тему… Чуть все утрясется и подумаем, как найти и достать эту суку, что твою сеструху умыкнула.

* * *

Еле слышно скрипнула половица. Две шепчущиеся фигуры в комнате обернулись и долго вглядывались в темноту, пытаясь что-то разглядеть. Через какое-то время они успокоились и продолжили разговор.

— Не пойму я, что это за дела у них, — сквозь зубы пробормотала мадам Ираида, замерев в углу коридора и с напряжением вслушиваясь в тихий разговор. — На мужеложца племяш не похож. Слава Богу, одни мокрощелки на уме… А что тогда?

Она с досадой покосилась на полузакрытую дверь. Подойти бы ближе и еще больше открыть ее, да нельзя. Заметят. Тут все, как на ладони. Что она тогда скажет, когда увидят ее у двери? Ответит, мол, мышей гоняет. Бред.

— Что, что? — сама у себя переспросила она, выхватывая из разговора лишь некоторые совершенно бессвязные слова. — Опять чего-то про Князя говорят… Хм, достать его хотят… А чего его доставать? На каторгу его, дурака, определят, откуда уже и не достать. На северах чистая гибель.

Как она ни старалась, все равно ничего толком не услышала. Все какие-то обрывки предложений, отдельные слова про князя, какую-то девку Лану и оружие.

— Надо бы этого шустрилу с утреца проверить, — решила мадам Ираида, наблюдая за мальцом по имени Рафи. — Странный он какой-то. Хм, очень странный. Обязательно надо с ним поговорить. У меня-то ничего не скроешь, на любые секреты глаз наметанный, — многообещающе ухмыльнулась женщина. — Посмотрим, что ты кадр такой.

Исполнить свою угрозу ей удалось в аккурат после завтрака. Едва вся компания гостей спустилась в подвал, где им хозяйка выделил угол, как она схватила мальца за руку.

— Ну, рассказывай, — причем тон выбрала такой, словно знала о нем что-то нехорошее.

Тот испуганно дернулся или ей так показалось.

— Что рассказывать, мадам хозяйка?

— Кто таков, что за дела с Витяем ведешь?

— Сирота я, — очень натурально всплакнул паренек. У мадам Ираиды даже что-то в груди ёкнуло. — Совсем в приюте жизни не стало, вот я на улицу и подался. Спасибо, племянника ваш подобрал и разрешил в скваде обретаться.

Она прищурила глаза, словно целилась в него. Вроде бы все складно говорит, а недосказанность какая-то все равно чувствовалась. Точно что-то с ним было не чисто. Как-то так один ее хахаль так притворялся. Вроде бы пьянь пьянью, а все равно понимала, что мозги ей пудрит.

— Была со мной сестренка Ланочка, да и та пропала. Совсем я один остался на белом свете, — видя показавшиеся слезы на его глазах, она не сдержалась. Не каменная все же, прекрасно знала, каков на вкус сиротский кусок. — Ладно, не реви. Иди сюда.

Он, словно ждав этого, тут же прильнул к ней.

— Не плачь. Такова твоя доля, малыш. И ничего с ней не поделать, — вздохнула она, вспоминая и свое такое же безрадостное уличное детство. — Тебе только на себя надеяться нужно, да и на Бога. А, знаешь, крестик у меня один остался…

Расчувствовавшаяся женщина схватила с комода небольшую шкатулку, из которой тут же вытащили небольшой деревянный крестик на простой веревочке.

— Еще сыночку своему брала в одном месте за большие деньги. Поговаривали, что у всех важных людей столице такие есть. Мол, оттого у них сила есть. Вот я и хотела, чтобы у моего сыночка тоже было…

Едва только опустила на парнишку крестик, как тот вдруг вскрикнул.

— Ты чего?

А тот, ничего не понимая, тёр покрасневшую шею.

— Господи, — тихо вскрикнула женщина, хватая крестик обеими руками. — Теплый… И правду, значит, говорили, что крест на сильного укажет… Неужели, с Даром?

[1] Черный макинтош — презрительное наименование жандармов в связи с характерными носимыми ими мундирами, некоторым образом похожими на платье гробовщиков.

Глава 13

* * *

Вызвавшись сходить за свежей сдобой к чаю, Рафи лишь несколько сот шагов прошел в нужную сторону. Но едва окна дома исчезли из виду и следить за ним стало нельзя, он тут же свернул в первую попавшуюся подворотню доходного дома. Публика здесь проживала довольно приличная (центр города, как никак), поэтому всяких укромных уголков — беседочек, скамеек под березами было в избытке. В одном из таких мест паренек и устроился, чтобы привести мысли в порядок. Слишком уж бурными оказались последние дни, и нужно было как-то их «переварить».

— Я ведь все правильно сделал? — Рафи не считал зазорным просить помощи у своего тайного друга. Чувствовал (правда, не знал как), что тот гораздо старше его и опытнее, а, значит, может дать нужный совет. А последний сейчас очень даже бы пригодился. — Теперь ведь мы найдем Лану?

Голос не сразу ответил. Прежде некоторое время отмалчивался. Вопрос явно был непростым, неоднозначным, мягко говоря. С одной стороны, сейчас, у Рафи определенно будет гораздо больше возможностей выйти на след похитителя девочки, в другой стороны серьезно выросли и потенциальные угрозы.

— Чего молчишь? — на скамейке беспокойно заерзал парнишка. Очень уж ему хотелось услышать положительный ответ. — Витян же теперь самый главный у трёх. Никто на улице ему и