В самолете у снова заботливо помещенного в первый класс Бака была только одна забота: подавлять рвущийся наружу смех. Издатель «Трибюн»! Поработать бы так лет двадцать, только если бы газета не принадлежала Карпатиу, да еще если бы и Христос вернулся на землю не раньше этого срока. Бак чувствовал себя так, будто он выиграл в лотерею в стране, которая обходится без денег.

После ужина он откинулся назад и посмотрел на заходящее солнце. Казалось, что прошло много-много лет с тех пор, как он сменил город из-за одного человека. Сумеет ли он вернуться так, чтобы повидать ее до начала собрания? Если не будет пробок на дорогах, у него будет достаточно времени, чтобы поговорить с ней, как ему хотелось.

Бак не хотел обижать Хлою чрезмерной прямолинейностью. Он считал, что нужно прежде всего извиниться за свои колебания. Но не хотел ничего форсировать. Кто знает, может быть, она не так уж увлечена им. Он только знал, что он принадлежит к тем людям, которые никогда не исключают никакой возможности. Возможно, он позвонит ей прямо из самолета.

* * *

— Брюс сегодня предложил мне работу, — сказала Хлоя.

— Шутки шутишь, — откликнулся Рейфорд. — Какую?

— Как раз по моему профилю. Исследования, подготовка материалов, преподавание.

— Где?

— В церкви. Он хочет «тиражировать свое служение».

— Оплачиваемая работа?

— Да, полный рабочий день. Я смогу работать дома и в церкви. Он будет давать мне поручения, поможет составить учебный план и все такое. Собственно, с преподаванием он советует не торопиться, поскольку у меня еще нет опыта Многие люди, которых я буду учить, закончили воскресные школы и часто посещали церковь.

— И что же ты будешь преподавать?

— То же самое, что он. Я буду также заниматься кое-какими исследованиями, помогая ему в подготовке уроков. Потом я начну преподавать в классах воскресной школы и в небольших группах. Он собирается обратиться с той же просьбой к тебе и к Баку. Хотя он еще ничего не знает про маленькую невесту Бака.

— А ты была настолько горда, чтобы не сказать ему об этом.

— Если Бак делает ошибку, — ответила Хлоя, — кто-то должен будет сказать ему об этом, а может быть, он и не ошибается.

— Ты уже подписала контракт о работе?

— Я подпишу, если не найдется кого-нибудь другого. Пока об этом знаю только я.

— Но ты сама еще не приняла окончательного решения, ты все еще колеблешься?

— Папа, я сама не догадывалась, как много в своем будущем я связывала с Баком, но теперь я не хочу иметь с ним дела, даже если он бросится к моим ногам.

Зазвонил телефон. Рейфорд подошел. Прикрывая трубку рукой, он обратился к дочери:

— У тебя как раз появился шанс доказать это. Бак звонит из самолета.

Хлоя замялась в нерешительности — не попросить ли отца сказать, что ее нет дома? Наконец она решилась: «Дай мне трубку».

— Ты не понял, что значит «цветы выброшены на помойку»?

Для Бака события прошлой пятницы были где-то далеко. Он не мог сообразить, что все это могло значить? Во всяком случае, этим следовало заняться.

— Давай начнем с цветов, — предложил он.

— Давай, — ответила она.

— О каких цветах идет речь?

* * *

Бак не сомневался, что Рейфорд сказал дочери, кто звонит. Но она ответила очень сухо, даже не назвала его по имени, так что он почувствовал, что нужно назвать себя.

— Хлоя, это я, Бак. Как дела?

— Уже лучше.

— В чем дело? Ты больна?

— Нет, все нормально. Ты чего-нибудь хочешь?

— О, да. Как будто хочется видеть тебя.

— Как будто?

— Я имел в виду, что хочу видеть тебя. Это возможно?

— Мы увидимся на собрании в восемь, так ведь?

— Да, но не будет ли у тебя немножко времени до собрания?

— Я не знаю. Но чего ты хочешь?

— Поговорить с тобой.

— Я слушаю.

— Хлоя, что случилось? Я что-то сделал не так? Ты чем-то расстроена?

— Цветы выброшены на помойку. Намек понятен?

«Цветы выброшены на помойку» — повторил Бак про себя слова Хлои. Ему не приходилось раньше слышать этот оборот. Должно быть, он из молодежного сленга. Бак считался выдающимся журналистом, но такого выражения не знал.

— Прости?

— Слишком поздно извиняться, — был ответ.

— Я просил прощения за то, что не понял выражение.

— Ты меня хорошо слышишь?

— Я хорошо тебя слышу, но я не понял смысл этого выражения.

* * *

Рейфорд делал Хлое руками знаки, чтобы она успокоилась. Он боялся, что она может взорваться. На протяжении всего разговора она не уступила Баку ни на дюйм. Если в обвинениях Хлои даже и была какая-то истина, она просто не давала ему возможности объясниться. Возможно, Бак еще не оставил все привычки своей прошлой жизни. Может быть, по каким-то вопросам и стоит говорить откровенно, но разве это не было справедливо по отношению ко всем четырем членам Отряда скорби?

— Значит, увидимся вечером, — закончила Хлоя, — но только не до собрания. Я не знаю, будет ли у меня время после собрания, это зависит от того, когда оно закончится… Брюс говорит, что оно будет продолжаться с восьми до десяти. Но Бак, до тебя дошло, наконец, что я не хочу с тобой сейчас разговаривать? Не знаю, захочу ли я разговаривать потом… Да, увидимся там.

Она повесила трубку.

— Ох, какой это настырный человек! Я увидела в нем такое, чего раньше не замечала.

— Так ты все-таки хочешь, чтобы у вас получилось? — спросил Рейфорд. Она покачала головой:

— Что было, то прошло.

— Но все еще саднит?

— Конечно. Просто я не представляла, как я размечталась.

— Мне жаль тебя, дорогая.

Она села на диван и закрыла лицо руками.

— Папа, я понимаю, что у нас с ним нет никаких обязательств друг перед другом. Но как ты считаешь, мы общались достаточно много, чтобы я могла знать, что в его жизни кто-то есть?

— Да, пожалуй, что так.

— Неужели я совершенно ошиблась в нем? Выходит, он считает нормальным говорить мне о своем увлечении и не сообщать, что он уже связан обязательствами?

— Не представляю.

Рейфорд не знал, что ему еще сказать. Если верно то, что говорила ему Хлоя, он тоже начал терять уважение к Баку. Жаль, он производил впечатление хорошего парня. Рейфорд только надеялся, что сможет помочь им обоим.

* * *