— Защищалась? — с ядом и горечью в голосе ответил старейшина. — И что же госпожа Ма, слабая и безобидная женщина, могла сделать твоей жене, умелой воительнице?

— Отравить, — холодно ответил Инь Шэчи. — Не будь ты столь взволнован, то мог бы и сам догадаться. Кстати, откуда твое смятение, Бай Шицзин? Что за отношения были между тобой и покойной госпожой Ма? — старейшина-законник возмущенно зашевелил губами, но не успел ответить — его прервал дикий крик, подобный воплю раненного зверя.

— Кан Минь! Любимая жена моя! Как же так⁈ О великое небо, почему ты забрало ее у меня⁈ Почему допустило подобное злодейство⁈ — вопил и причитал Ма Даюань, рухнувший на колени рядом с трупом. Инь Шэчи скривился в невольном смущении, столь велика и неподдельна была печаль лишившегося жены мужа. Определенно, госпожа Ма не заслуживала такой искренности и преданности, но стоило ли объяснять это убитому горем старейшине? Тем временем, Ма Даюань неуклюже поднялся на ноги, обводя окружающее бессмысленным взором.

— Кто? — тихо и коротко выдохнул он. — Кто убил ее? — слезы не прекращали литься из его глаз, а руки, сжатые в замок на груди, мелко подрагивали.

— Му Ваньцин, жена Инь Шэчи, — печально ответил Бай Шицзин. — Они говорят, что…

— Так что же ты стоишь, брат⁈ — вскричал Ма Даюань, и простер руку в направлении молодой пары. — Что же вы стоите⁈ Взять их! В темницу злодеев! Судить их, немедля! Я приказываю вам! — заорал он вдвое громче, видя нерешительность своих собратьев по клану. — Я, Ма Даюань, властью заместителя главы, объявляю секту Сяояо, ее наследника, и его жену, вечными врагами Клана Нищих, за подлое убийство, и попрание законов гостеприимства! Немедленно взять их! — толпа нищих нерешительно качнулась вперед.

— Любой, кто прикоснется к моей жене, лишится руки! — повысил голос Шэчи, видя это нестройное движение. Его меч, выхваченный из ножен, сверкнул в ярком утреннем солнце. — Она ни в чем не виновата, и не тебе, Ма Даюань, близорукий глупец, не разглядевший змею в собственном доме, обвинять ее в чем-либо!

— О, воистину я был глуп и близорук, — прошипел старейшина в ответ. — Я посчитал тебя достойным юношей, другом нашего клана, и получил в ответ вероломство, кровавое злодейство, и поношение. Инь Шэчи, о Инь Шэчи, — горько и ядовито бросил он. — Ты — вовсе не источник роскоши, а коварная змея, таящаяся в блеске фальшивого серебра[4]! Я и вправду не разглядел тебя вовремя, когда ты вполз в мой дом, и не распознал твою подлую натуру, пока ты не вонзил клыки в мою любимую А Минь… — он закрыл лицо руками, горестно качая головой. Закаменевшее лицо Инь Шэчи, напротив, утратило все напряжение, и осветилось столь привычной ему насмешливой улыбкой. Не терпящий уныния, как своего, так и чужого, и раздраженный слепотой старейшин-нищих, он ответил на их упреки своим любимым способом — насмешками.

— Ты прискорбно глуп, Ма Даюань, настолько, что не отличишь белизну девственно-чистой простыни от многократно запятнанной грязной тряпки, — издевательским тоном бросил он. — Но милостивое небо, взамен отнятых излишков ума, одарило тебя умением ловко складывать слова. Я принимаю данное тобой прозвище — Серебряная Змея. Запомните его, и запомните крепко, — обратился он ко всем окружающим. — Ведь если вы и вправду решите стать врагами моей секты, то везде, где оно прозвучит, Клан Нищих будет нести позорные поражения! — он весело рассмеялся, и очертил полукруг клинком меча, указывая острием на окружающих его нищих. — Ну что, вы так и будете стоять и бездумно смотреть на меня, словно стадо овец, или мы все же сразимся? Кто первый отведает моего меча? — его клинок со свистом разрезал воздух, описав серебристую петлю.

Бай Шицзин, злобно оскалившись, повелительно взмахнул своей булавой. Бросив собратьям короткую команду, он шагнул вперед, подавая пример. Шэчи, упреждая дружный шаг нищих, метнулся прямо на них, и встретил их широким рубящим взмахом. С полдесятка воинов клана отшатнулись, роняя перерубленные пополам посохи, и теряя кровь из длинных и болезненных, пусть и неглубоких, ран. Бай Шицзин накинулся на него, и они сцепились в короткой сшибке, скрестив оружие. Инь Шэчи без труда отшвырнул старейшину назад, вдогонку кольнув его в грудь быстрым движением. Его противник покачнулся, выпустив оружие из рук, и отступил, прижав ладони к ране.

Му Ваньцин держалась рядом с мужем, прикрывая ему спину, и ее короткий меч словно обратился тысячей клинков, болезненно жалящих любого, кто посмел атаковать молодую пару воителей. Нищие отшатывались, утирая кровь с разрезанных лиц, баюкая рассеченные конечности, и прихрамывая на подрубленные ноги.

Шэчи отчаянно крестил воздух мечом, отбивая множество ударов одновременно, и успевая атаковать в ответ. Много воинов Клана Нищих получило обидные и болезненные раны от его клинка этим утром, лишившись ушей, носов, и пальцев — глумливо смеясь, юноша уязвлял своих противников одного за другим, заставляя отступать.

— Прекратить немедленно! — раздался громовой голос, сотрясший воздух подворья Ван Цзяньтуна. Нищие невольно замерли, и откатились прочь, помогая своим раненым. Инь Шэчи, криво ухмыльнувшись, крутанул мечом, стряхивая с лезвия кровь, и убрал оружие за спину, держа его обратным хватом. Му Ваньцин, наоборот, подобралась, держа наготове свой стреломет. На поле боя пришел Цяо Фэн.

— Что здесь творится? — грозно промолвил он, выходя из-за спин товарищей по клану. — Если ты хотел поупражняться в воинских искусствах с моими младшими, братец Шэчи, зачем калечить их? И что… — он заметил, наконец, труп Кан Минь, и застывшего рядом с ней Ма Даюаня. Удивленно моргнув, он обратил вопрошающий взгляд на Шэчи и Ваньцин.

— Это ведь не вы… — недоверчиво протянул он, не заканчивая фразу.

— Да, моя жена убила эту распутную женщину, — легко ответил Инь Шэчи. — Ваш старейшина и гордый носитель зеленой шапки, Ма Даюань, уже успел объявить меня, и даже мою секту, врагами вашего клана. К чему дальнейшие разговоры, брат Цяо? Давай, покажи мне свое боевое искусство, — он приглашающе махнул рукой.

— Но почему? За что? — непонимающе воскликнул наследник Клана Нищих. — Нужно как следует разобраться во всем этом…

— Цяо Фэн! — прервал его речь крик очнувшегося Ма Даюаня. — Немедленно уничтожь врагов клана! Я приказываю тебе!

— Но ведь это же… — попытался возразить Цяо Фэн,