— Прекрати! Это отвратительно! Ты позоришь Штаты! — закричала она.

Мужчины остановились и посмотрели на нее.

— Это сама леди Мак. Жаль, что вы стали свидетелем этой сцены, мэм. Но эти маленькие лисы берут то, на что не имеют право.

— Отпустите его! Вы и так получили целый самородок.

Она подошла к китайцу и протянула ему руку.

— Поднимайся и уходи скорее.

Парень, качаясь, поднялся и под хохот и удары поплелся по дороге.

— По крайней мере, хоть на пару бутылок наскребли, — послышался голос одного из нападавших.

Всю дорогу Либби не могла избавиться от ощущения, что ее преследуют. За спиной был слышен хруст веток, звук падающих со склона камней. Но когда она оборачивалась, ничего и никого не было.

Либби боялась, что кто-то из парней решил отомстить ей, и когда она добралась до хижины, то первым делом зарядила и положила рядом ружье. Иден и Блисс, съев фасоль с черствым хлебом, пошли спать. Их послушание больше всего беспокоило Либби. Казалось, что жизнь покидает их. Вымыв тарелки, она выплеснула грязную воду на улицу и, услышав шум, бросилась в хижину за ружьем. Между деревьев метнулась тень.

— Я знаю, что ты там. Выходи, а то буду стрелять, — крикнула она.

— Не стреляйте, — умоляюще попросил кто-то, и Либби увидела китайца, которого она только что спасла.

— Это вы? Что вам надо? — удивилась она.

Китаец благоговейно поклонился.

— Вы спасли мне жизнь. Ах Фонг благодарит мисс. Я останусь здесь у вас.

— Где здесь? У меня очень тесная хижина, — изумилась Либби. — Где ты будешь жить?

— Не волнуйтесь, — сказал Ах Фонг. — Я построю себе жилище и полностью буду принадлежать вам.

— Что ты хочешь этим сказать? — озабоченно спросила она.

— Вы спасли меня, и теперь моя жизнь принадлежит вам, — настаивал китаец. — Я — хороший слуга.

— Но мне не нужен слуга, мне нечем платить.

— Ах Фонгу не нужно платить. Ах Фонгу нужна только пища.

— Но у меня нет для тебя пищи, Ах Фонг. Я сама с детьми ем только фасоль, от которой мы часто прибаливаем.

— Да?

Ах Фонг положил на землю узелок и сказал, что он сделает все что нужно.

Либби вошла в хижину, оставив китайца на улице. «Уже темнеет и ему пора в город», — подумала она. Либби дала ему тарелку с рисом и фасолью. Она увидела, что китаец уже наполовину сделал небольшое укрытие от дождя. Он взял с уважением тарелку и поклонился.

На следующее утро китайца нигде не было видно.

В полдень Ах Фонг снова появился и вошел без стука в хижину. Он расстегнул рубашку и вывалил из-за пазухи на стол кучу разных растений.

— Ешьте, — сказал он, показывая на маленькие круглые листья.

— Что это? — спросила она.

— Хорошая еда, — сказал он и начал демонстративно жевать листья. Будете снова здоровы.

Потом показал на еловые ветки и сказал, что из них можно заварить для детей чай. Он отвел в сторону Либби, налил воды в котел, стал крошить туда еловые иголки. Детям чай не понравился на вкус, но на следующий день они выглядели лучше, и десны Иден прекратили кровоточить.

Потом Ах Фонг опять куда-то ушел, но вскоре появился с новыми листьями и корнями и провел остаток дня, расставляя вокруг хижины ловушки. К концу недели в ловушки попались кролик и белка, и Либби с ее новым соседом с удовольствием пожарили их.

Ах Фонг не сел обедать вместе с Либби, а взял тарелку с мясом и пошел есть в свою лачугу. Либби чувствовала себя неудобно, что ее сосед жил в таких условиях, хотя ей и нравилось, что китаец держится от нее на расстоянии. Он был слуга и жил как слуга. Она смотрела, как он ест палочками рис. «Настоящий джин из бутылки», — думала Либби, и это сравнение напоминало сказку об Аладдине и волшебной лампе, которую ей часто читала гувернантка перед сном.

22

Вскоре Либби убедилась, что Ах Фонг, когда он считал нужным, не боялся высказывать свое собственное мнение и теперь прямо говорил Либби, когда она была не права.

— Почему вы испортили кролика, перетушив его?

— Чтобы получился бульон.

— Бульон — да, но мясо стало как кожа.

Потом он отрезал от кролика кусок, посыпал его чесноком и положил салат. Вкус был потрясающий.

— В следующий раз, когда пойдете в город, зайдите к китайцам и возьмите у них специй, которые я вам запишу, и пища будет вкусной.

Ах Фонг стал заниматься готовкой. Девочки вскоре поправились, и у них появился на щеках румянец. Вначале они его боялись, но потом привыкли.

— Давай поиграем в лошадки, Ах Фонг, — попросила Блисс и залезла ему на спину. Ах Фонг быстро поскакал.

— Хватит, Блисс. Ах Фонг устал, — сказала Либби.

— Нет, Ах Фонг любит катать маленькую мисс.

Он стал следить и за огородом. Он ужаснулся, когда увидел грядку, на которой Либби что-то посадила.

— Что здесь вырастет? Нужен навоз для удобрения.

Они вместе с Либби ходили и собирали лошадиные лепешки. И вскоре на зеленых ростках появились белые цветки.

С приходом Ах Фонга все стало гораздо лучше.

Однажды Либби пошла стирать к ручью, протекавшему рядом с хижиной. Найдя тихую заводь, Либби начала полоскать белье в холодной воде. Место было поистине идиллическим. Ветви ивы почти касались воды, на одной из них сидел зимородок. Казалось, он наблюдал за Либби. Солнце стало припекать, и Либби захотелось искупаться. Она сняла платье и вошла в воду. Либби смеялась и прыгала в воде, брызгаясь во все стороны.

Ноги и руки начинало сводить от холода, и она вышла на берег. Либби улеглась на берегу и увидела четырех парней из города, которые разглядывали ее. Там они вели себя вежливо, но теперь в их лицах было что-то звериное.

— Посмотрите, парни, — сказал один из них, оценивающе глядя на тело Либби. Это был здоровенный детина с пистолетом на серебряном мексиканском поясе.

— Что мы сегодня поймали?

— Похожа на русалку, — добавил другой.

Либби оставалась спокойной.

— Вам не скучно здесь одной? — спросил один из парней.

— Ей нужна небольшая мужская компания, — произнес другой.

Пьяные парни глупо улыбались.

Либби прижала к груди стопку белья и попыталась уйти.

— Спасибо, скоро вернется мой муж, — сказала она, делая ударение на слове муж.

— Какой муж? — спросил парень с серебряным ремнем.

— Вы здесь одна, а мы давно живем без женщин.

— В городе есть официантки, — холодно сказала Либби. — Они с удовольствием вас развлекут.

— Да, но они стоят денег, — возразил самый молодой из парней.