картины. Если пациент до сих пор смотрел на нее, например, глазами жертвы, то следует взглянуть с противоположной стороны – глазами агрессора. Могут открыться детали, незаметные с привычной точки зрения. Они заставят по-новому оценить поведение агрессора. Например, оно может оказаться реакцией на угрозу, а значит, это была не агрессия, а защита.

В психотерапии переосмысление – это «момент истины», потому что знаменует собой процесс психокоррекции, занимающий иногда многие месяцы. Вот почему эта часть лечения по своей значимости может перевесить всю предыдущую работу – она формирует конечный результат. Фактически это – цель оказания всей профессиональной помощи.

Если вышеописанный метод «нового взгляда» результата не дает, требуется более сложная стратегия. Ее суть в том, чтобы «научить» пациента переосмысливать. Как правило, это делается на более простом и доступном примере, потому что психотравматическая цепочка содержит много непохожих друг на друга событий, но все они представляют собой одно и то же переживание. Пример: мужчина страдает чувством вины, корнями уходящим в молодые годы, когда папа напился и замерз в сугробе. Психотерапевты, сменяя друг друга, втолковывали ему, что его вины в этом нет, но ничего у них не получалось. Психосоматика потому и сложна, что иррациональна – логика здесь не работает.

Мы нашли более раннее событие, связанное с тем же симптомом «виноватости». И оно относилось к числу тех стрессов, которые делят жизнь человека на до и после – талантливый мальчишка участвует во всероссийской музыкальной олимпиаде, но к решающему выступлению готовится спустя рукава, в последний день с треском проваливается. Для родителей и близких – конец света. Они ему хором про «шанс, который дается людям один раз в жизни», что он «мог бы выйти на новый уровень» и стать звездой. Так, в школьнике поселилось чувство вины. Оно проснулось и обуяло молодого человека, когда он узнал о глупой смерти отца. Настолько глупой, что стало очевидно – это результат его легкомысленного, поверхностного отношения к самому близкому человеку. Ведь точно так же он потерял собственную карьеру великого музыканта.

Мне удалось обставить дело таким образом, что до моего пациента «дошло», что музыкальный конкурс – это не более чем одно из испытаний. Их посылает нам судьба, чтобы закалить от невзгод более серьезного порядка.

Осознав свою невиновность в провале на олимпиаде (просто не созрел), мужчина уже по-другому переживал утрату отца. Трагическое воспоминание впервые поддалось осмыслению как следствие не его собственной жизненной позиции. Чувство вины уступило место обычному расстройству, какое и должно быть при утрате близкого человека.

Подведем итог: в практике переосмысления новое понимание может достигаться:

1) сменой ракурса в обзоре психотравматического события;

2) обретением опыта осмысления того же переживания на более легком примере.

В обоих случаях до пациента должно «дойти» истинное положение дел, что и станет причиной возвращения его нервной системы в границы нормальной работы.

Первый сеанс, или Как узнать, что пациент не ваш

Подводя итог этому разделу (диагностика), предлагаю выжимку, которая будет полезна всяком начинающему психотерапевту. Есть пять составляющих успешного сеанса гипнотеропии:

1. Дисциплинированность пациента.

2. Его способность регрессировать.

3. Наличие идеомоторной связи.

4. Гипнабельность.

5. Комплиментарное отношение к терапевту.

Этот список я привожу, чтобы сказать: работать можно, если в наличии есть хотя бы три пункта.

О дисциплинированности вы узнаете по отношению вашего подопечного к домашнему заданию. Если не делает – это первый «неуд».

О регрессии мы судим по первым пробам. Бывают люди, у которых регрессия не идет, хотя ассоциативная память работает нормально.

Способность к перепроживанию – отдельный талант. Первые попытки выпростать эмоциональный заряд телесно, через дыхание или за счет образной терапии покажут вам возможности пациента в этом направлении.

Гипнабельность – это всегда наличие травматического опыта, но могут быть и нюансы. Потому что это вопрос управления, где намешано много разного, но если каталепсия глаз у вас получается (имеется в виду психосоматический эффект, а не «игра в доктора»), то все хорошо.

И наконец последний пункт – комплиментарность, то есть симпатия и доверие в отношении персоны терапевта. Возможно, это главный компонент успеха, который сам по себе является напоминанием, что он – как и остальные пункты списка – это в большей или меньшей степени результат работы самого терапевта.

Каждое ваше слово, каждый ваш жест в первом контакте с незнакомым человеком будут ослаблять или усиливать интересующие нас позиции. С другой стороны, от самого пациента зависит не меньше. Главную скрипку здесь играет его мотивированность. Именно этот момент должен быть предметом внимания терапевта в первом контакте с обратившимся за помощью человеком. Накачивать мотивированность не стоит – эффект может получиться обратный, а вот подбрасывать, словно бы невзначай, продуктивные идеи – это необходимость. Ваш будущий пациент после первого разговора с вами «в идеале» должен быть не только вдохновлен и восхищен, но и озабоченно собран как человек, которому предстоит переплыть реку.

Состояние собранности готовности пациента позволит вам максимально просто выяснить, сколько пунктов остается у вас в активе. Если меньше трех – игра не стоит свеч и лучше вернуть деньги.

Работа с травматическим воспоминанием и последствиями

Работа с каждым воспоминанием сводится к реставрации первичного переживания. Пациент должен испытать пережитые ощущения как можно более полно и глубоко. Для достижения этой цели, когда пациент оказывается в психотравме, психотерапевты прибегают к эмоциональной возгонке – приемам и методам, направленным на получение такого душевного состояния пациента, которое наиболее точно отвечает травматическим ощущениям, которые он переживает, оказавшись в внутри рокового воспоминания. В числе таких методов – драматизация, провокация, соматизация, гипнотизации и ролевые игры.

Драматизация предполагает побуждение воображения пациента в отношении развития сюжета по худшему сценарию. Дело в том, что многих больных пугает не сам факт случившегося, а его возможные последствия. Эта мысль, будучи вскрытой, становится безопасной, но чтобы это произошло, психотерапевт должен задать пациенту ряд прямых и точных вопросов.

– Как выглядит худшее развитие событий?

– Что произойдет в результате?

– Что это будет означать?

Возврат – это когда у человека открытая рана, а терапевт, подобно библейскому Фоме, «вкладывает персты» в нее. Именно этот смысл имеют вопросы, обращенные к пациенту с целью задеть его за живое. Например, если он говорит, что его бьет папа и он чувствует себя слабым, терапевт возвращает эту информацию в утверждающе-вопросительной форме:

– Твой папа бьет тебя, ты слабый! Что ты чувствуешь?

Соматизация, то есть вызов симптоматического душевного состояния через тело, может быть достигнут за счет имитации травматичного дыхания. При условии, что пациент уже переживает это ощущение. Терапевт просто ставит