— Товарищ Жанна, — сказал он ей. — Я недавно в стране, но уже понял, как у вас ведут себя порядочные девушки и как… непорядочные. Так вот, Регина Быстрова девушка непорядочная. Мало того, что она сама, не стесняясь нас, грязно домогалась, как вы здесь выразились, Павла Ивлева, прекрасно зная, что он женат, так она ещё и слухи неприличные про него распространяет, уверенная, что ей ничего за это не будет. Павел Ивлев ответственный человек, любит семью и никогда не променял бы свою жену-красавицу и детей на эту… непорядочную девушку.

Эта простоватая речь Мартина сделала больше, чем все предыдущие. Жанна задумалась. Может, и правда, зачем Ивлеву домогаться так долго и настойчиво только одной девушки? Он женат, двое детей. Как она уже успела заметить, он рассудительный и спокойный… Разве станет такой человек рисковать карьерой и семьей ради интрижки с однокурсницей? Тем более, все говорят, что у него жена красавица.

— Но зачем, по-вашему, она это делает? — не желая признавать свою ошибку, спросила Жанна.

— Кто ж ее дурочку поймёт? — ответил за всех Булатов.

— Она говорит, — опять взял слово Мартин, — что она одна такая, в душу Ивлеву запала. Думаю, она так цену себе набивает. И мстит за то, что он отказался с ней… как это сказать по-русски…

— Переспать, — подсказал Булатов.

— Точно! — поддержал его Ираклий.

Когда Жанна, успокоившись, посмотрела на эту ситуацию с другой стороны, она опять начала злиться. Только теперь уже на Регину. Получается, что она так распереживалась из-за малознакомой девушки, что чуть не наделала глупостей.

— Если это так, то это никуда не годится! — решительно заявила она, сжимая кулаки. — Собираем собрание! Сегодня же!

— Гаврилина не советует вот так с бухты-барахты собрание собирать, — остановил её Ираклий. — Говорит, получится не собрание, а балаган. Она посоветовала сначала разобраться. Кто и что говорил, и наказать всех виновных. И сплетницу, и тех, кто эту сплетню распространял.

— Ну, это правильно, конечно, — кивнула Жанна, глубоко впечатлённая тем, что Ираклий, оказывается, пришел к ней уже с поддержкой замдекана. Это она вовремя сориентировалась, а то могла влипнуть с этой Региной, защищая ее, в проблемы с администрацией факультета. — И как мы будем с этим разбираться?

— Как, как? — озадаченно повторил Ираклий. — Вот ты откуда узнала?

— Мне девчонки с четвёртого курса сказали.

— Пойдём к этим девчонкам, — предложил ей Ираклий. — Выясним, откуда они узнали. Маша у себя поспрашивает, да? Ну, и мы все, если кто-то при нас заговорит об этом, сразу спросим, откуда узнал? И пойдём туда. Так и узнаем, кто сплетничает.

— Уже занятия скоро начнутся. — посмотрела на часы Жанна. — Идите учитесь. Я схожу без вас, четвёртый курс опрошу. Самой интересно стало. Как думаете, до завтра управимся?

— Управимся, — одновременно уверенно ответили парни.

— Ну, и отлично. Тогда собрание собираем завтра, — решила Жанна. — Нечего тянуть кота за хвост.

* * *

Ираклий устроил какую-то беготню, но ко мне не подходил, словно избегал. А после следующей пары вся наша кампания из вида резко пропала. Но под самый конец перерыва они все завалились в аудиторию и направились прямо ко мне.

— Завтра будет ещё одно комсомольское собрание факультета, — радостно сообщил мне Ираклий.

— По другой моей статье? — не понял я. До автобанов, теперь, добрались, что ли? Апартеида мало показалось?

— Нет. Будем защищать твою репутацию, — гордо и громко объявил Ираклий на всю аудиторию. — Луппиан сама чуть не поверила Регине, но мы ей всё рассказали, как дело было. Она очень разозлилась. Побежала к тем девчонкам, что ей наплели про тебя, выяснять, откуда они узнали. И, кстати, кумушки! Романович и Слонова! — подошёл Ираклий к притихшим девчонкам. А вы откуда эту чушь про Павла взяли? — в голосе его послышались жёсткие нотки.

— От Регины, подруги Светы Костенко, — поспешно ответила Галка Романович и оглянулась на Костенко, ища поддержки.

Но Костенко только плечами пожала, мол, я тут не при делах:

— Регина всем нам рассказала, что Ивлев без ума от неё и хочет близких отношений.

— Это с чего она взяла? — не выдержал я, но Лёха Сандалов придержал меня за плечо. — Всё, всё, — сел я на своё место.

Пока, тьфу-тьфу-тьфу, получается, как я и хотел. Вроде я сам и не поднимал этот вопрос. Спасибо вам, парни. Доказали, что мои друзья. Они сами, от всей души, хотят мне помочь, будут естественно и убедительно выступать на собрании, возмущённо отбивать все наветы на меня. Будет видно, что они не врут. А если бы мне пришлось просить их поддержать меня, это была бы совсем другая картина.

Эх, не хватает мне семейных хлопот, теперь ещё и комсомольское собрание завтра опять. Да еще и такое специфическое. Но ничего не поделаешь. Надо идти. Авось удастся закрыть уже эту тему раз и навсегда.

После пар помчался на Лубянку. Капитан Румянцев встретил меня и провёл к себе в кабинет.

— Нужен к четвергу твой доклад на тему «Использование технических средств в управлении отраслями народного хозяйства СССР».

— Хорошо, — записал я себе в ежедневник на среду. — В среду принесу текст на согласование. Нормально? — спросил я, убирая ежедневник в портфель и остался стоять, желая поскорее уйти.

— Подожди, не спеши, сядь, — вдруг сказал Румянцев, и я присел. — Тебе не кажется, что вокруг тебя слишком много иностранцев? Ты бы поаккуратнее. Это может быть опасно.

— Это про Мартина и Альфредо? Так я с ними по поручению замдекана вожусь. Ну и кроме того, я стану лучше, как аналитик, если буду общаться с иностранцами. Информация из первых уст про их страны и всё такое. Аналитик, который заперт в четырёх стенах, не может развиваться.

— Ну там еще и Фирдаус такой есть… И всё же, ты поаккуратнее.

— Ну, он же теперь родственник, куда без него. А что касается Мартина и Альфредо, то мне это общение нужно, поверьте, я как профессионал расту. А если вдруг почувствую что-то не то в их поведении, сразу вам сообщу, что есть такие-то подозрения.

— Хорошо. Будь бдителен, — на полном серьёзе сказал он.

— Есть, товарищ капитан! — в шутку вскочил я, отдавая честь, и