Даже он, оптимист по натуре, чувствовал, что стал уставать. Мысленно, мичман Садовинский вспоминал свой первый день прибытия на действующий флот, на миноносец «Разящий», день 16 апреля. Сколько было радости и гордости от того, что он — на боевом корабле! Ему всегда казалось, а вдруг война быстро кончится и он не успеет принять участия в боевых действиях. Но он успел. И вот уже завершается этот тяжелый военный 1916 год. Его не назовешь победным, и от этого еще тревожнее и тяжелее на сердце.

Даже Ирина — этот «свет в окошке», — думал Бруно — не приносила полного успокоения душе.

Для мичмана Бруно Адольфовича Садовинского год заканчивался с каким-то внутренним беспокойством, душевной тяжестью и тревогой о будущем, об их с Ириной будущем…

Офицер Российского императорского флота Гаральд Карлович Граф, очевидец и участник войны на Балтике, отмечая общую усталость личного состава флота, как офицеров, так и нижних чинов от войны, в конце 1916 года, писал:

«…что касается личного состава флота, то там дело обстояло хуже. Все, начиная с офицеров и кончая матросами, очень утомились за время войны. Постоянное напряжение нервов и суровые условия военного времени сделались слишком долгими и надоедливыми. Соответственно с этим стали заметно падать и нравы офицерской среды. Этому много способствовало также включение в офицерский состав большого количества сборного элемента военного времени. Среди офицерской среды стали сильно распространяться карточная игра и, вопреки всяким запрещениям, злоупотребление спиртными напитками. На этой почве создавались конфликты и манкирование службой. Такое же падение нравов было заметно и в матросской среде: всеми правдами и неправдами они старались уйти от войны и спрятаться от опасности. Среди них тоже появились карточная игра и пьянство, хотя последнее в сравнительно небольшой степени из-за дороговизны спиртных напитков.

Отношение между офицерами и матросами на кораблях, за редкими исключениями, были очень хорошими, но в воздухе уже чувствовалось, что война слишком затянулась, что она становилась не под силу русскому народу; с большим трудом он терпел все связанные с ней лишения».

В стране нарастала волна недовольства кровопролитной, непосильной и разорительной, без ясных конечных целей, затянувшейся, увязнувшей в холоде и голоде окопов войной, оторвавшей от станков, хлебных полей и привычного уклада жизни миллионы людей.0

Хотя внешне, к концу 1916 года, Российская империя являла собой мощь и силу, изнутри страна загнивала: финансы были расстроены; Ставка Верховного Главнокомандующего и правительство создали в стране фактическое двоевластие, со свойственной двоевластию неразберихой, со сбоями в работе транспорта, нарушением товарообмена внутри страны, с разросшейся коррупцией и спекуляцией.

Снабжение фронта продовольствием, фуражом, топливом шло с перебоями, а то и прекращалось вовсе. Хотя снарядов было достаточно, подвоз их, зачастую, затягивался или срывался. По городам прокатывались волны митингов и забастовок фабричных и заводских рабочих.

Зима выдалась небывало снежная. Мело, мело над всей матушкой Россией. Балтику сковало льдом, боевые корабли застыли в оцепенении в базах и гаванях в ожидании весны.

Хроника плаваний эскадренного миноносца «Расторопный» в период 25 июля —31 декабря1916 года (по вахтенным журналам корабля)

25 июля — Рогекюль, 26–31 июля — Куйвасто, 1–8 августа — Гельсингфорс, 9—11 августа — Куйвасто, 12 августа — Церель, 13 августа — Куйвасто, 14 августа — Рига — Куйвасто — Рогекюль, 15 августа — Лапвик, 16 августа — на пути из Лопвика в Рогекюль столкнулись с транспортом «Мыслете», 17 августа—1 сентября — Гельсингфорс, 2 сентября — Ревель, 3 сентября — Куйвасто, 4 сентября — остров Нюхадекарре, 5 сентября — Куйвасто, 6 сентября — Рогекюль, 7 сентября — Куйвасто, 8 сентября — Рижский залив, 9 сентября — Куйвасто, 10–12 сентября — Ревель, 13 сентября — Балтийский порт, 14, 15 сентября — Ревель, 16 сентября — Балтийский порт, 17 сентября — Ревель, 18 сентября — Балтийский порт, 19 сентября — Гельсингфорс — Ревель, 20 сентября — Ревель, 21 сентября — Гельсингфорс, 22–29 сентября — Гельсингфорс, 30 сентября — Гельсингфорс — маяк Реншер, 1–2 октября — Лапвик, 3 октября — Гангэ, 4 октября — Балтийский порт, 5–6 октября — Гангэ, 7 октября — Балтийский порт, 8—10 октября — Ревель, 11 октября — Локса, 12–14 октября — Ревель, 15 октября — Локса, 16–19 октября — Ревель, 20 октября — остров Гогланд, 21 октября — Гельсингфорс, 22–23 октября — Ревель, 24 октября — Гельсингфорс — Ревель, 25 октября — Лапвик, 26 октября — Або, 27–28 октября — остров Эншер, 29 октября — остров Раумо, 30–31 октября — Або, 1–2 ноября — остров Мантюлуото, 3–4 ноября — остров Люперте, 5–7 ноября — Раумо, 8 ноября — Балтийский порт, 9—15 ноября — Ревель, 16–17 ноября — Гельсингфорс, 18 ноября — Ревель, 19 ноября —31 декабря — Гельсингфорс.

Глава 2

Гельсингфорс. 1917 год

Быстро пролетели Рождественские и новогодние праздники. 1917 год вступил в свои права, и заявил о них крепким морозом и снегом. Зима на Балтике, как и в предыдущий год, была ранней и суровой. В отчете о деятельности флота Балтийского моря командующий флотом адмирал А.И.Непенин сообщал, что со второй половины декабря «…наступило полное затишье на театре и флот окончательно перешел на зимнее положение… Ледовый покров сковал не только берега Ботнического, Рижского и Финского заливов, но распространился по восточному побережью Балтийского моря до Данцига». Затянутый льдом Гельсингфорский залив, с впаянными в его лед дредноутами, терялся в морозной дымке. Линкоры 1-й бригады линейных кораблей флота Балтийского моря — «Гангут», «Полтава»,

«Севастополь», «Петропавловск» и часть 2-й бригады — линкоры «Андрей Первозванный» и «Император Павел I», с поднимавшимися над ними струйками белого пара и дыма, казались издали, с берега, небольшими хуторами, разбросанными то тут, то там по заснеженной равнине.

Между боевыми кораблями были протоптаны дорожки, огражденные раскрашенными столбиками, прямо как на картинах входившего в моду художника Кустодиева, изображавшего ярко и красочно, жизнь русской провинции. Кое-где виднелись еще не расчищенные, после недавнего снегопада, катки, организованные для катания нижних чинов приказом нового командующего флотом адмирала А.И.Непенина.

В январе 1917 года эскадренный миноносец «Расторопный» находился в ремонте на швартовых в заводе «Сокол», на паровом отоплении с берега. Экипаж миноносца жил в казармах Береговой роты Минной обороны «Сернес», переселившись туда с корабля в декабре прошлого года. Офицеры «Расторопного» снимали комнаты в городе, поблизости от завода.

Флотская служба требовала, чтобы команда постоянно ощущала присмотр за собой со стороны офицеров: присмотр за обмундированием матросов, их внешним видом, за порядком в казарме и