Тогда Орла единственный раз видела пиарщицу пьяной. Она поборола Крейга в армрестлинге, уложив его руку на липкий стол, и прорычала, ни к кому в отдельности не обращаясь: «У меня никогда не будет детей!»

Флосс всхлипнула и сквозь слезы едва смогла произнести:

— Астон, твою мать, брось этот чертов мяч!

Ритмичный упругий стук на заднем плане прекратился.

— Виноват, — икнул Астон.

— Извини, конечно, Флосс, — сказал Мейсон, — но я пришел не затем, чтобы услаждать твое эго. Мне нужно убедиться, что «Флосстон» протянет весь сезон. Ты хочешь, чтобы у тебя был продюсер? Да? Тогда позвони Орле прямо сейчас и скажи, что она офигенно смотрелась в кадре.

Некоторое время раздавалось только шмыганье носом.

— Ладно, — услышала наконец Орла голос Флосс. — Но она должна четко понимать свою роль.

— Разумеется, — согласился Мейсон. — Вот увидишь, получится забавно, в духе «Трое — это компания»1, и зрители будут пищать от восторга…

— Я не об этом. — Флосс намеренно громко протопала на высоких каблуках по деревянному полу, подходя ближе к двери. — Я к тому, что мы все знаем, кем должна быть я, а кем она. Так?

Все дружно согласились:

— Так.

Кроме Астона, который изобразил звук трубы и сказал:

— Чего-то я не просек базар. Кем должна быть теперь Орла?

Повисла тишина. Орла представляла, как все ждут ответа от звезды.

— Ну, это, — произнесла наконец Флосс, — второстепенным персонажем.

* * *

Тем вечером Флосс заглянула в комнату Орлы. Глаза ее все еще были красны от слез.

— Пойдем куда-нибудь, — предложила она. — Вдвоем. Споем караоке. Отметим наши рейтинги. — Орле показалось, что слово «наши» прозвучало так, словно подруга поперхнулась куском битого стекла.

Они пошли в бар в Корейском квартале. Был ранний вечер, и из заведения нетвердым шагом вытекали задержавшиеся посетители «счастливых часов», отправляясь на поиски пиццы. Те, кто остался, желая приобщиться к ночной жизни города, увидели входящих девушек, заморгали и достали телефоны.

— Они пишут в «Твиттер», что мы здесь, — прошептала Флосс на ухо Орле.

Но Орла увидела, как девушка с серебряными браслетами у локтя сует телефон подруге. Экран светился белым и показывал результаты поиска.

— Вот смотри, — ликующе сказала она. — Я же говорю, это какая-то известная личность. — Они взялись под руки и направились к Флосс. — Можно с вами сфотографироваться?

Флосс улыбнулась и кивнула. Она вежливо вытянула вперед лицо, как животное в зоопарке, которое посетители кормят через забор. Та, что с браслетами, взглянула на Орлу.

— А вы не… — бодро начала она, но Флосс ее перебила.

— Орла, — громко произнесла она, — ты не откажешься сделать фотографию?

Девушка протянула ей телефон. Орла взяла его и отошла назад, считая: «Раз, два, три». Когда она закончила, парень в рубашке с глухим воротом, насквозь пропитанной потом после исполнения караоке, сунул ей свой жирный телефон и пристроился к Флосс, беззастенчиво пялясь на ее грудь.

Так продолжалось несколько минут — Флосс в объективе, Орла за кадром. Но теперь, узнав от других или благодаря поисковикам, все в клубе, казалось, были в курсе, кто такая Флосс.

— А где же Астон? — крикнул кто-то.

— А где стервозная соседка? — поинтересовался кто-то еще, и Орла подумала: «Разуй глаза. Я у тебя перед носом».

Когда к ней перестали приставать, Флосс потянула Орлу к лестнице в подвал. Мгновением раньше Орла была раздражена и даже собралась уйти отсюда, но, когда Флосс потащила ее сквозь толпу, настроение у девушки изменилось. Она много раз видела, как подружки в битком набитых барах держатся за руки, чтобы не потеряться, и ей всегда, всегда, всегда хотелось, чтобы и ее кто-то так вел.

В подвале они нырнули в отдельный кабинет, обитый уродливым звукоизолирующим материалом бордового цвета, который напоминал краску стыда. Там стоял огромный телевизор, показывающий нечеткую запись танцующих людей. На столе со следами стаканов лежала папка с ламинированными страницами, содержащими тексты песен и их код. Флосс взяла ее и принялась листать, набирая на пульте код.

Зазвучало вступление к песне — незамысловатые аккорды и синтетические ударные инструменты. Мелодия была то ли знакомой, то ли просто расхожей. Да и все равно Орла ее не слушала. Она думала о том, как днем Флосс обидно и грубо произнесла слово «второстепенный». Орла собрала весь свой гнев и стала убеждать себя, что способна сказать подруге прямо сейчас: «Я слышала тебя. Как ты могла? После всего, что мы… Ну ты и сука».

Песня продолжалась, и Орла вспомнила ее. Когда-то эту композицию исполняла одна звезда, которую уже забыли, — она сама писала музыку, а потом стала сниматься в реалити-шоу на любовную тему и изготавливать недорогую обувь для сетевых магазинов. Строка появлялась на экране, потом подергивалась синей рябью и сменялась другой строкой, и Орла обнаружила, что помнит каждое слово. Ей пришло на память, как, маясь от безделья во время летних каникул, она по телефону из дома Кэтрин заказывала на платном канале под названием «Ящик» видео с этой чувствительной балладой. Кэтрин заламывала руки, а Орла закатывала глаза и говорила: «Расслабься, твои родители и не заметят счета».

Потом Флосс убрала волосы в узел на затылок — небрежно, словно они мешали ей, — и начала петь. Орла очнулась от воспоминаний. Настоящий голос Флосс, который она искажала, напуская на себя тот или иной вид, был феноменальным: глубоким, богатым, жгуче-пронзительным на высоких нотах, недоступных рядовому певцу.

Орла подумала о безликой матери подруги, сомневавшейся в таланте дочери, и неожиданно выпалила:

— У тебя потрясающий голос, Флосс. Может, тебе лучше стать певицей, а не…

Флосс подождала, когда она закончит фразу, и, не дождавшись, грустно улыбнулась.

— Сначала я пыталась, — сказала она. — Но как стать певицей? Это совсем не похоже на то, чем мы сейчас занимаемся. Тут нет определенного рецепта. — Она пожала плечами. — Может, если сериал наберет большую популярность, мне позволят записать сингл.

— Нужно было стараться упорнее, — ответила Орла. — И сейчас еще не поздно, если забыть обо всем остальном.

Песня закончилась. Флосс опустила микрофон, взяла бокал и сунула в уголок рта красную соломинку.

— Я не хочу, — проговорила она. — Это бесплодная мечта.

* * *

Через несколько недель, когда после трех показанных по телевизору эпизодов «Флосстон паблик» аудитория сериала стала расти, Орла договорилась встретиться с матерью. Гейл приехала в город с подругами по занятиям зумбой, чтобы посмотреть мюзикл «Парни из Джерси». Женщины не впервые посещали Нью-Йорк ради культурной программы. Орла страдала от похмелья, но заставила себя перед встречей сесть за написание книги. Она давила на разные клавиши, рисуя в рукописи картиночки, которые поначалу были способом оттянуть время, но потом, казалось, обрели смысл — стали вроде