– Этот оперативник?

– Нет. Это был его друг. Они вместе рыбачили во фьордах.

…

– Знаешь… я закончила Кембридж, а потом курс подготовки агентов в MI6, британской разведке. Но присягу принимала уже у нас, в Швеции. Я клялась своему народу служить ему и защищать его.

– Это нормально.

– Да, но ненормально другое, понимаешь? Я не имею права применять насилие. Мы все не имеем права применять насилие, только в исключительных случаях. Но что делать? Скажи, что делать, когда стоишь перед ямой, полной трупов?!

– По-моему, ты для себя все уже решила.

– Да, но дело не в этом. Мы должны это сделать сами, понимаешь? Эти люди убили нашего гражданина, убили больше тридцати человек. Мы сами должны сделать это! А не продумывать стратегию правдоподобного отрицания!

– Правдоподобного отрицания… Это тебя в Англии научили?

– Какая разница? Да…

– Да в общем, никакой. Дело тут в другом. Я могу смотреть на вашу страну и ваше общество, Абаль, с позиции стороннего наблюдателя. И могу точно сказать – ваше общество разлагается и гибнет. Вы привлекаете к себе людей со всех стран, в которых идет война. И рано или поздно они поработят вас.

– Да, но я сама оттуда!

– Вспомни, сколько работал твой отец? Он много работал?

– Ну… да.

– Это потому, что вы были сильными. Нет ничего плохого в том, чтобы принимать гостей. Плохо, когда гости становятся хозяевами в вашем доме, когда вы отдаете им свою собственную страну. Эти люди приехали из тех стран, где плохо, из тех стран, где рознь и война. Но они не оставили это за порогом, они привезли это с собой. И только потому, что вы позволили им это…

– Да, но что делать?!

– Ты уже делаешь. Позволь спросить: оперативник, который мне помогает. Твой друг. Почему он это делает?

– Он… он однажды наткнулся в Интернете на видео. SaveDonbassPeople. Увидев этих людей, он был потрясен. Он понял, что причастен к этому. К убийствам, к страданиям этих людей… этих детей. Он понял, что, выступая на стороне США и НАТО, он становится соучастником преступления.

Я кивнул.

– Значит, и он делает. Он делает, ты делаешь, я делаю. Мои ребята делают, Пламен делает, отец той девчонки делает. Нас много. И мы не сидим на месте, мы действуем. Оглянись вокруг, Абаль. Посмотри новости. Мир, который мы знаем, кончается. То, что будет на его месте, зависит только от нас. Знаешь что…

…

– Говорят, что государственность Руси началась с того, что на ее землю пришли три воина из Скандинавии. Кто-то верит. Кто-то – нет. Но я верю в другое. В то, что рано или поздно мы сможем встретиться – потом, когда все будет кончено. Встретиться уже под своими именами. И пожать друг другу руки. Не тая камня в душе. И зная, что мы сделали все, что в наших силах.

Абаль долго смотрела на меня.

– Это точно будет?

– Обязательно будет, – заверил я ее.

– Знаешь… я не знаю, что будет… Но я не хочу, чтобы тебя там убили. Ты должен вернуться.

– Я обязательно вернусь. А о другом и не думай. Надо верить, что не убьют…

Звезды горят,

и горит вместе с ними полмира…

Вертолет «Ми-171» был не военным. Гражданским, так называемым «салоном». Но модификации А3 – самой современной, с малошумным винтом, полностью всепогодным и всесуточным. Вертолет тихо нес нас к точке высадки, мимо гор и лесных урочищ, навстречу новому злу и новым смертям…

Я сидел на месте ВИПа по центру. Пацаны – по бокам, вместо убогих десантных сидений там были очень даже приличные кресла. Большой монитор в салон я переключил на картинку с пилотской кабины, с системы низкоуровневого обзора. Такая функция была доступна.

Зачем мы летим? Сказать, что просто ради денег, – глупо. Просто есть возможность. Возможность решить проблему, которую иначе никто не решит и решать не будет. Они и в самом деле не будут решать, европейцы. Они просто примут какие-нибудь программы реабилитации тех, кто вернулся из Сирии.

В своей жизни я видел немало всякого дерьма. И в большинстве этого дерьма я принимал непосредственное участие. Большая часть из того, что я делал, пока работал на государство, закончилось неудачей. Но это дало возможность делать выводы. Один из них – не упускай возможности убить своего врага.

Если получится убить того сукина сына, который виновен в массовом убийстве, – такую возможность нельзя упускать.

– Пять минут! – прозвучало в наушнике.

Я показал на пальцах – пять минут. Пацаны заулыбались…

Время платить по счетам…

Высадка прошла отлично – вертолет завис над горной поляной, сбросил нас и тут же ушел обратно. Судя по тому, что это удалось сделать с первого раза, опыт полетов в горах у пилота был, и немалый…

Разделившись на две группы: два человека в головном дозоре и три – в замыкающей группе, мы тронулись в путь по едва заметной горной тропе…

Основной точки мы достигли ровно в то время, в какое было запланировано, – тридцать минут после заката…

Позиция наша была очень неплохой. Пятьдесят метров от гребня и двести до самой деревни. Отсюда нам видно все: минареты, домики, даже часть дворов, огороженных заборами. Место, где мы сейчас находимся, – это варварски вырубленный лес, видимо, местное население промышляет браконьерской заготовкой дорогой древесины, которой в горах с избытком. Проторенная браконьерами дорога шла в село.

Мы разместились в ложбине, прикрывшись пнями, чтобы в случае чего вести огонь одновременно всем. Первым делом наше внимание привлек домик на окраине, похоже, он служил чем-то вроде склада, потому что около него была складирована древесина и стоял трактор гусеничный. Около него на бревне кто-то сидел. Во тьме тлел огонек сигареты.

О! Орлы! Насваем закинулись, анаши дернули, и теперь все парванис.

Расклад был примерно такой, мы обо всем заранее договорились. Трактор и Брат минируют дорогу, она тут в село ведет единственная, да еще и горная. Брат минирует, а Трактор прикрывает. С нашей позиции в горах противника видно хорошо. Делаем по обстановке. Если удастся увидеть цель – первым открывает огонь Студент, затем я. Винтовка в мосинском калибре – не самое лучшее, что можно придумать при такого рода охоте, но у меня был снайпер с опытом именно на этой винтовке и была сама винтовка, а триста тридцать восьмой или что-то в этом роде – не было. Зато было достаточно опыта, была карманная метеостанция kestrel 4000, лазерный дальномер, угломер и баллистический калькулятор. С таким снаряжением, а также учитывая нашу стабильную позицию, выстрел становился намного точнее, его можно было рассчитать заранее с учетом всех параметров. Решили так: стреляет Студент, Шпиц наблюдает – у него шестидесятикратная труба. Если цель поражена – ноги в руки и бегом. Если нет – я открываю огонь, в максимально быстром темпе выпускаю шесть патронов из «Гепарда». Двенадцать и семь менее точен, но после попадания из него – не живут. Трактор – если успеет подняться с дороги – добавляет туда же коробку из ПК. Далее действуем по обстановке. Скорее всего – тоже ноги.