— Поговорим о «ВП»?

— Да, но нам надо идти. Вы готовы?

Я спрыгиваю со стола. Если не считать неприятного чувства окоченения под шрамами, все, похоже, в порядке.

— А вы?

— Мы собрали все необходимое, что потребуется вам для проникновения в «ВП».

— Проникнуть? Я согласился кое-что разведать для вас, но только строго законным образом.

— Извините, я просто употребил не то слово. Пожалуйста, пройдите сюда.

Боли нет, но я все же немного прихрамываю, следуя за Ирэн и Коллинсом к выходу из «Радуги». Мы оказываемся на тихой улочке, где нас ожидает молчаливый водитель, придерживающий дверцу фургона с затемненными стеклами. Я останавливаюсь — прежде чем садиться, надо прояснить кое-какие вопросы.

— Вы так и не объяснили, что именно предстоит искать.

— Инструкции получите по пути. Надеемся, теперь, когда к вам вернулось утраченное проворство, вы сумеете раскопать то, что нас интересует.

— Сделаю все возможное, — говорю я и, вспомнив о рекордере, добавляю: — В рамках закона.

— Естественно, дитМоррис. О чем-либо незаконном мы не стали бы вас и просить.

Верно, думаю я, стараясь проникнуть в его мысли. Но это бесполезно. Глиняные глаза — это не окна души. Да и вопрос о том, есть ли «душа» в таких, как мы, еще остается спорным.

В салоне я обнаруживаю четвертого члена нашей группы. Она улыбается мне соблазнительно, маняще. Но при этом держа на расстоянии. Ее белоснежные ножки, обтянутые экстравагантным шелком, светятся своим собственным, теплым светом.

— Здравствуйте, мистер Моррис, — воркующим голосом произносит она.

— Маэстра, — удивленно отвечаю я.

С какой стати Джинин Уэммейкер отправлять с нами столь дорогую жемчужную модель? Вполне хватило бы обычной серой копии, чтобы выслушать мой отчет. Да и вообще зачем нужен риск? Информацию можно переслать по Сети.

Обычно мои Серые наделены нормальными мужскими реакциями. Разумеется, ее искусство не оставляет меня равнодушным, одновременна привлекая и отталкивая, затрагивая агрессивные струны сексуальности. Впрочем, это ведь ее работа.

Как любой нормальный взрослый, я могу подавлять такие реакции. В частности, мыслями о честной, прямодушной, уважающей себя Кларе. И, конечно, Уэммейкер знает это, поэтому ее цель не в том, чтобы повлиять на меня.

Тогда зачем она здесь? Тем более жемчужная копия. Такие делают для особо чувственных наслаждений. А может быть, эта миссия даст ей шанс испытать нечто доселе неведомое?

Тревожные мысли… Уж не становлюсь ли я параноиком?

— Поехали, — говорит Джинин водителю.

Вот ее ничуть не беспокоит то, что я таращусь на нее. Наверное, она даже знает, о чем я думаю.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил я. — Человек, попавший в Сеть, не Махарал?

Мой эбеновый двойник щелкнул пальцами, мигнул, и по экрану побежали «картинки». Я увидел коллаж из записей, сделанный пару недель назад, когда ученый прогуливался по какому-то авеню, забитому пешеходами и гидроциклистами. Передо мной тянулись витрины модных супермаркетов, где можно попробовать образцы миллиона продуктов, выбрать то, что вам нравится, и, придя домой, обнаружить, что покупка уже доставлена курьером-дитто.

На первый взгляд Махарал прогуливался в свое удовольствие, с интересом разглядывая все подряд и неспешно переходя от одного бутика к другому. В районе, подобном этому, камер больше, чем на обычной улице. А потому компиляция, составленная моим аватаром, представляла собой почти непрерывную ретроспективную мозаику, в которой наш объект перемещался из поля зрения одной камеры в зону наблюдения другой.

— Вот! Заметил что-нибудь странное? — спросил Эбеновый.

— А что тут замечать?

Я пожал плечами, чувствуя себя как-то неуютно под немигающим взглядом своей имитации и зная, какое презрение я испытываю к себе реальному, когда пребываю в этой черной форме.

Он щелкнул языком. «Картинка» на экране замерла. Мы увидели Махарала, стоящего в небольшой толпе зевак, что наблюдали за уличным артистом, создающим скульптуры из дыма-геля. Хрупкие строения росли и расцветали, как призрачные видения, поднимаясь и обретая форму, которую придавал им мастер, осторожно выдыхая воздух. Какая-то девочка хлопнула в ладоши, и строение угрожающе накренилось, задрожало, но, повинуясь движению губ виртуоза, выпрямилось и снова потянулось вверх.

Демонстрируя не меньшее искусство, мой голем ловко скомпоновал «картинку» из трех кадров, на каждом из которых плаза представала под несколько иным углом зрения. Изображение увеличилось, фокусируясь на лице Махарала. Ученый улыбался. Все казалось нормальным. Но чем дальше я вглядывался, тем сильнее становилось ощущение того, что что-то не так.

— Ближе, — сказал я. — Текстура кожи… Боже, он не настоящий!

— Теперь я вижу, — прокомментировала Нелл. — Обратите внимание на лоб объекта. Грим скрывает ярлык.

Я покачал головой. Мы смотрели на дитто.

— Хм. Похоже, наш милый доктор совершил нарушение, которое тянет на все девять баллов. Кожа затонирована под человеческую. Оттенок девяносто четырех, если быть точным. Двойникам запрещено иметь этот оттенок при появлении в общественных местах.

Да, дело серьезное. Это не Каолин с неудачной попыткой подставить мне своего двойника. Во-первых, там использовалась любительская маскировка под архетип, во-вторых, Каолин находился дома. А вот Махарал, очевидно, под влиянием прогрессирующей паранойи, не остановился перед риском заработать крупный штраф при попытке выбраться из города незамеченным.

Я взглянул на индикатор времени. После того как Махарал миновал камеру высокого разрешения, позволяющую легко провести проверку на подлинность, прошло двенадцать минут. Значит, замена имела место где-то в этом временном отрезке. Но когда именно?

— Прокрути назад, Нелл. Где у нас наибольший зазор после 14.36?

Фигуры на площади пришли в движение, но только в реверсивном режиме. Двойник Махарала, ловко лавируя в толпе спиной вперед, промчался по улице и исчез в магазине, предлагавшем широкий выбор мужских пальто. Мой аватар попытался договориться с системой безопасности универмага, но получил отказ в допуске к информации, имеющей отношение к частной жизни клиентов. Упрямая программа твердо стояла на своем. Не помогло ни свидетельство о смерти Махарала, ни разрешение Риту. Наверное, придется встречаться лично с менеджером.

— Долго он там был? — спросил я.

— Чуть больше двух минут.

Вполне достаточно, чтобы поменяться местами с дожидающимся владельца дитто. Но риск очень большой. Хотя в наши дни сканеры-детекторы, обнаруживающие самые хитро спрятанные камеры, продаются на каждом углу, никто не может быть абсолютно уверен в отсутствии слежки. Похоже, Махарал не сомневался в своих способностях.