Тем не менее, Магнус не оставлял своих попыток; он лавировал среди толпы, не спеша обследовал помещения, проводил пальцами по подозрительным предметам, ощупывал канделябры, снимал с полок книги, двигал статуэтки. Один раз, дернув за шнур звонка, который, как оказалось, представлял собой кусок водоросли, он обнаружил комнату, почти доверху заполненную водой. Несколько русалок развлекались с одним-единственным вампиром.

Магнус знал этого вампира, по имени Эллиотт, и знал, что у него не все дома. Вампир махал магу до тех пор, пока на поверхности воды не появилась пена.

– Не обращайте на меня внимания, – крикнул Магнус. – Продолжайте плескаться.

Он не заметил ничего необычного, ничего из ряда вон выходящего.

На очереди была курительная, расположенная в конце западного крыла. Огромный камин являлся центральным предметом обстановки в этой роскошной комнате, заставленной викторианской мебелью с гнутыми ножками и обилием бархата. Все предметы казались чудовищно непропорциональными. Гигантский алый диван с пуговицами, размерами напоминавший автомобиль, красовался рядом с парой синих кресел с высокими спинками, которые походили на детские стульчики. Живые обои на стенах чередовались с медными канделябрами и граммофонами; над всем этим гремел джаз.

На качелях, свисавших с люстры в центре комнаты, сидел дриад, но не тот, которого Магнус встретил днем на крыльце палаццо. У дальней стены вертикально висел серо-коричневый шезлонг; какая-то вампирша прохлаждалась в шезлонге с таким видом, как будто кресло стояло на полу, в нормальном положении. Магнус не знал, что Малкольм балуется антигравитационной магией, и про себя восхитился многосторонними талантами Верховного Мага Города Ангелов.

– Вид у тебя такой, словно тебе не помешало бы выкурить сигару, Магнус Бейн, – раздался откуда-то сбоку знакомый голос.

Он обернулся на голос и увидел женщину с красновато-коричневой кожей, одетую в модное платье металлического цвета, которое превосходно сочеталось с ее бронзовыми волосами. Маска ее представляла собой каскад золотых звезд, спадавший с макушки на шею. Маска была явно подобрана под глаза женщины: ее зрачки тоже имели форму звездочек.

– Гипатия, – произнес Магнус. – Спасибо за предложение, но я бросил уже в позапрошлом веке. У меня тогда был период отрицания.

Чародейка Гипатия Векс основную часть времени проводила в Лондоне, где занималась различного рода бизнесом и приобретением недвижимости. Магнусу случалось несколько раз иметь с ней дело за долгие годы жизни, и в какой-то момент они даже были довольно близки, но это закончилось очень давно. Больше ста лет назад.

Он сел напротив Гипатии, на такой же стул с высокой спинкой, который казался немного тесным для взрослого человека. Гипатия закинула ногу на ногу и, наклонившись вперед, сделала затяжку.

– До меня дошли довольно-таки грязные слухи насчет тебя.

Магнус тоже положил ногу на ногу, но откинулся назад.

– Рассказывай, прошу тебя. Я обожаю грязные слухи.

– Ведешь секту под названием «Багровая Рука» к славе и разрушению? – усмехнулась Гипатия. – Плохой мальчик.

Магнус решил, что, пожалуй, не стоит удивляться осведомленности Гипатии насчет культа. В отличие от второсортного жулика Джонни Грача, Гипатия, так сказать, принадлежала к высшей лиге. В начале двадцатого века она являлась хозяйкой салона для жителей Нижнего Мира, который служил местом действия большинства лондонских скандалов. Магнус помнил все тайны, которые ей тогда были известны. А поскольку она имела страсть к коллекционированию, он прекрасно понимал, что за сотню лет в ее «коллекции» набралось гораздо больше тайн.

– Не буду отрицать, я был плохим мальчиком, но в более широком смысле слова, – признал Магнус. – Все-таки слава и разрушение – это не мой стиль. Грязные слухи не имеют под собой совершенно никаких оснований.

Гипатия грациозно пожала плечами.

– Да, мне эта история тоже показалась притянутой за уши, но за последние несколько дней она распространилась среди наших со скоростью лесного пожара. Можешь себе представить, как это выглядит со стороны: ты руководишь демонической сектой и в то же самое время встречаешься с Сумеречным охотником! И не просто с каким-то там Сумеречным охотником, а с сыном двух членов Круга Валентина!

– Вот это уже не просто слухи.

– Рада слышать, – заметила Гипатия. – Судя по тому, что о нем рассказывают, парень просто ходячая катастрофа.

– Что есть, то есть, – усмехнулся Магнус. – И это приводит меня в полный восторг.

На лице Гипатии появилось совершенно невероятное выражение. За все годы их знакомства Магнус никогда не видел ее по-настоящему потрясенной.

– Тебе не помешало бы вспомнить о том, что ты – один из самых знаменитых магов планеты, – заговорила Гипатия, взяв себя в руки. – В Нижнем Мире есть личности, которые видят в тебе образец для подражания. К тебе приковано множество взглядов.

– Как обычно, – самодовольным тоном отозвался Магнус. – Это все моя эффектная внешность.

– Хватит болтать глупости, – резко произнесла Гипатия.

– Гипатия, – взмолился Магнус. – Разве ты меня не знаешь, разве ты не понимаешь, что меня меньше всего интересует внешняя сторона вещей?

Женщина тряхнула головой, и золотые серьги блеснули на фоне темной кожи.

– Знаю. Но тебя интересует мнение других. Я уверена, что тебя весьма интересует мнение этого Алека Лайтвуда. Не забывай, Магнус: я знаю, кто твой отец. Мы с тобой когда-то были довольно близки.

Нет, Магнус не забыл.

– Не понимаю, какое отношение это имеет к Алеку.

– Ты сказал ему насчет своего отца? – требовательно спросила она.

После долгой паузы Магнус ответил:

– Нет.

Услышав это, Гипатия немного успокоилась.

– Хорошо. Надеюсь, ты не собираешься этого делать.

– Мои разговоры с бойфрендом, то, что я рассказываю ему, и чего не рассказываю, тебя не касаются.

– Я уверена, Магнус, что ты считаешь Алека существом, наделенным высочайшими моральными качествами, – произнесла Гипатия, тщательно подбирая слова. – Возможно, ты и прав. Но представь, в какое положение ты поставишь его, если он узнает, что представитель магов в Совете одновременно приходится сыном демону, которому поклоняется «Багровая Рука». Секта, занимающаяся похищениями и убийствами. Если ты ему действительно небезразличен, он скроет эти сведения; а когда вся история выйдет наружу, оба вы поплатитесь за молчание. Тебе прекрасно известно, что нефилимы способны на жестокость не только по отношению к существам из Нижнего Мира, но и к своим собратьям. Особенно это относится к тем Сумеречным охотникам, которые так или иначе отличаются от остальных.

– У всех нас, чародеев, имеются родители-демоны, Гипатия. Не такой уж это большой сюрприз, – возразил Магнус.