– Лева, ты меня знаешь, – сказал Крячко. – Начальству я звоню, когда уже подопрет к самому горлу. А пока мы с тобой едва ноги замочили, я так считаю.

– Ну да, ноги, – невинным тоном добавил Гуров. – И самую малость фотокарточку попортили. Но мы уже пришли, кажется? Держи пистолет и книги. Найди местечко поукромнее, но с хорошим обзором. А я пошел.

Гуров пересек улицу и поднялся по ступеням гостиничной лестницы. Нельзя сказать, что он был абсолютно спокоен. Заходя в вестибюль, он испытывал некоторое напряжение. Но вместе с тем был уверен, что ни в коем случае не позволит собой манипулировать, и если у местных коллег возникнут к нему претензии, то им придется действовать предельно аккуратно. Простой мишенью для них он не будет.

Первое, что ему бросилось в глаза, – это тускло отсвечивающая лысина портье в глубине холла. Господин Колосков, несомненно, видел, как Гуров вошел, но сделал вид, что ничего не заметил. Поскольку при последней встрече ключей от номера они со Стасом не сдавали, Гуров мог бы пройти к себе незамедлительно, но он счел нужным напомнить Колоскову о своем существовании.

Приблизившись к деревянному барьеру, Гуров остановился и, со смешанным чувством узрев на лице портье свежие следы недавней битвы, спросил:

– Что это с вами, уважаемый, – упали с лестницы?

Колосков бросил на него ненавидящий взгляд и, дернув щекой, прошипел:

– Смотри, как бы тебе с этой лестницы не упасть, с твоим корешем-недоноском! Ты еще меня вспомнишь!

– Я тебя на всю жизнь запомню, – пообещал Гуров. – Только насчет нас с корешем зря надеешься. Мы на ногах держимся крепко. Гораздо крепче здешних недоносков. Поэтому не строй из себя крутого, а займись своими прямыми обязанностями. Пока нас не было, кто-нибудь нас спрашивал?

Портье исподлобья посмотрел на Гурова. На его хмуром лице недвусмысленно отразилась сложная внутренняя борьба. С одной стороны, ему страстно хотелось отбрить Гурова и припугнуть своими друзьями из милиции, а с другой – здравый смысл подсказывал ему, что выгоднее будет захватить строптивых постояльцев врасплох. Гуров не сомневался в том, что милиция здесь уже побывала. Весь вопрос был в том, приготовили им засаду или отложили боевые действия на потом. Между тем здравый смысл у портье все-таки взял верх, и он не стал раскрывать карты, а только процедил сквозь зубы:

– Никто вас не спрашивал. Не очень-то вы кому тут нужны.

– Не скажи, – покачал головой Гуров. – Мы уже, можно сказать, избалованы вниманием твоих земляков. Просто отбиваться приходиться.

Он повернулся и пошел к лестнице, ведущей на второй этаж. Портье напряженно посмотрел ему вслед. Про похищенную книгу он не проронил ни слова. Наверное, эта тема не слишком его вдохновляла.

Гуров поднялся наверх и перевел дух – несмотря на внешнее спокойствие, разговор дался ему нелегко. Кроме того, что Гуров постоянно ожидал подвоха с его стороны, Колосков еще и просто был крайне неприятным человеком, общаться с которым совсем не хотелось.

– Господин Гуров! Господин Гуров! – вдруг прозвучал у него за спиной предельно вежливый и даже заискивающий голос.

Гуров медленно обернулся и с удивлением увидел, что его догоняет уже знакомый седовласый джентльмен с неизменной газетой под мышкой. Он, как всегда, был безукоризненно одет, чисто выбрит и благоухал туалетной водой. С тех пор как в первый день Крячко резко отверг его азартные притязания, сыщики не перекинулись с этим человеком ни единым словом. Однако он уже знал их имена и, по-видимому, все еще не оставил попыток сблизиться. Гуров подозревал, что имеет дело с опытным мошенником, курортным шулером, испытывающим какие-то временные затруднения. Такие люди обычно нюхом чуют оперативников и стараются держаться от них подальше, но этот вел себя необычно.

– Откуда вам известно, кто я такой? – без обиняков спросил Гуров.

– Ну, знаете… – замялся седовласый. – Я чрезвычайно любопытен в отношении окружающих. Нет, не подумайте ничего дурного! Просто по характеру я чрезвычайно общителен, и мне интересны все люди без исключения.

– Но чего вы хотите лично от меня? – недовольно спросил Гуров.

Его собеседник осторожно оглянулся через плечо и, понизив голос, почти зашептал:

– Ради бога, простите мне мою бесцеремонность, но я считаю своим долгом предупредить… Знаете, вы меня не видели, но я стал невольным свидетелем вашего, гм… противостояния с портье. Это ваше дело – не считаю себя вправе кого-либо осуждать. Тем более я и сам не испытываю симпатии к этой публике. Но дело в том, что сразу после вашего ухода этот человек вызвал милицию. Они не так давно ушли.

– Здесь была милиция? – переспросил Гуров. – А почему, собственно, вы решили мне об этом сообщить?

– Признаюсь, вы кажетесь мне порядочным человеком, – не слишком искренне сказал седовласый. – А вся эта публика… Они от вас чего-то хотят.

– Про публику я уже слышал, – перебил его Гуров. – Но чего же им от меня надо?

– Вам лучше знать, господин Гуров, – деликатно сказал джентльмен. – Но, признаться, факт, что вы вступили в конфликт с родным ведомством, меня настораживает. Просто хочется воскликнуть – о времена, о нравы!..

– Не нужно декламации, вы не на сцене, – сказал Гуров. – Говорите по существу. Откуда вам про ведомство-то известно?

– Пути господни неисповедимы, – вздохнул седовласый. – Моя жизнь – сплошные превратности судьбы. Не всегда мне удавалось выбрать правильную дорогу. Но на одной из них мне посчастливилось встретиться с вами. К счастью, встреча была не слишком тесной… Я проходил свидетелем по одному старому делу.

– Ах, вот оно что! – кивнул Гуров. – То-то Крячко показалось, что ваше лицо ему знакомо!

– Да, вы с господином Крячко уже тогда работали вместе, – с мечтательной интонацией подтвердил собеседник. – Столько воды утекло!

– Надеюсь, здесь вы на правильном пути? – спросил Гуров. – Не всякие знакомства хочется возобновлять, знаете ли…

– Я вас понимаю. Но можете не беспокоиться. С моей стороны никаких хлопот не будет.

– Это надо понимать, что хлопоты с третьей стороны нам обеспечены?

– Думаю, что да, – серьезно сказал седовласый. – Я еще не сказал вам самого главного. Незадолго до вашего прихода тут появилась девушка. Простенько одетая, но по-своему привлекательная. Такая рыженькая, с характером. Вы ее знаете?

– Не припоминаю, – нахмурился Гуров. – А почему я должен ее знать?

– Потому что она вас спрашивала. У этого лысого проходимца. И господина Крячко тоже спрашивала, – сказал джентльмен. – А потом ее забрали и увезли в милицию. Я подумал, что для вас это может быть важно.

Гуров отсутствующим взглядом посмотрел поверх его головы и пробормотал:

– Важно? Еще как важно, черт побери! Но как же я мог забыть?!