скрипучие березы, а еще молодые листья, едва-едва появившиеся из набухших почек кленов и дубов, лениво потягивались, встречая весенний рассвет.

Арди потянулся, зевнул, но сумел перебороть негу, внезапно закутавшую его в теплую шерсть. Юный охотник вскочил на ноги, убедился, что времени еще предостаточно и побежал в лес — играть среди разливов.

В это время он еще не знал, что к поляне кто-то приближался.

Глава 8

Юный охотник бегал среди высокой травы, игрался с просыпающимися ручьями, помогая им освобождаться от сладкой весенней неги. Он ловко скалывал кусочки тонкой ледяной пленки, пытаясь выловить ленивых рыб. Иногда останавливался, подолгу всматриваясь в вереницу едва-едва заметных следов среди слегка примятой травы. После этого приходилось едва ли не час обнюхивать деревья, камни и скалистые отломы, оставленные древними ледниками.

Арди не знал охотников лесных разливов и не хотел в первый же сон оказаться в чьем-нибудь желудке лишь потому, что ступил на чужую тропу.

Так, за играми и развлечениями, прошел первый путь Духа Дня юного охотника, отправившегося в самостоятельные приключения. К вечеру, утомившись, Арди выбрал самое раскидистое и крепкое из деревьев. Убедившись в том, что оно не помечено лапами медведя и не искрит длинными полосками шерсти рыси или волка, ученик Эргара ловко вскарабкался по шероховатой коре и устроился на широкой ветви, спрятавшись за кронами.

Юный охотник хорошо усвоил уроки ирбиса. Пока он еще не отрастил плотную шерсть, а его когти не могли свободно рассекать плоть, а клыки — раскалывать кости, то не зачем искушать охотников своим податливым видом.

Улегшись и убедившись, что точно не свалится, даже если Дух Ночи подарит беспокойный сон, Арди начал готовиться ко сну. Как и учил Эргар, он начал со слов благодарности.

— Духи настоящего и будущего, — произнес он, глядя на то, как в вышине, среди широких крыльев Духа Ночи, загораются огни духов прошлого — тех, кто уже ушел по невидимым тропам. — благодарю вас за тропу Духа Дня, что вы постелили под моими лапами. — юный охотник сделал жест лапой — приложив тыльную сторону кулака сперва к груди, там где билось сердце, а затем и ко лбу. — Благодарю тебя, Дух Ночи, что пришел забрать меня с собой в путешествие и лишь прошу — отпусти, когда настанет час.

Арди расправил ладонь и накрыл ей небо.

— Духи старых охотников и матерей — спасибо, что ступали вместе со мной. Моя земля — ваша земля, а ваша земля — мой путь.

На этом ритуал был закончен и Арди, свернувшись калачиком, уснул. Ему даже что-то снилось. Только он не мог понять, что именно. Какая-то огромная пещера — сложенная из камня и дерева, но она почему-то словно выросла из земли. Рядом шумел ручей. И кто-то, какой-то малопонятный силуэт — ни зверь, ни птица, стоял на ступеньках. И еще пахло ежевикой. Но только-то немного странно.

Не только ежевикой, а еще чем-то. Чем-то очень…

Арди проснулся от того, что его лицо обожгло. Он протянул лапу и смахнул несколько капель влаги со щеки. Порой такое уже бывало, когда тропа Духа Ночи обрывалась влагой на его лице. Эргар говорил, что это морок и не пройдет еще и пяти сезонов, как тот перестанет тревожить. Надо только потерпеть.

Вот только еще никогда прежде из-за этой влаги Арди не было больно и…

— Пахнет.

Арди, плавно, чтобы не издавать ни звука, но достаточно быстро подобрался. Клыками затянув перевязь перчатки с когтями, он прищурился, глядя сквозь кроны.

— След обрывается, — прозвучал второй голос.

— Ищите… — лающе процедил третий. Грозный и сильный. — слабый запах… двуногих. Их детеныши не умеют ходить тр-р-ропами ср-р-реди листвы.

— Но, вожак, я чувствую, что запах идет по стволу наверх.

— Значит твой нос ошибается, Хар-р-ргли. Ищите!

И несколько теней, скрытых покровами Духа Ночи, метнулись в разные стороны. Самая крупная из них еще немного постояла внизу, принюхиваясь к стволу и земле. Она ворошила мордой траву, иногда разрывая лапами почву, но, все же, угомонилась. Ненадолго замерла, а затем резко посмотрела наверх. Арди не вздрогнул и не пошевелился. Эргар учил доверять своей маскировке, а лишняя суета лишь поможет добыче тебя отыскать.

И не важно, что добычей, в данном случае, оказался сам Ардан.

Глаза волка прекрасно видели в темноте — ничуть не хуже, чем у Эргара и его маленького ученика. Вот только несмотря на то, что они прекрасно видели, они не знали, что именно им нужно увидеть. Поэтому, среди высокой кроны, вожак стаи заметил лишь несколько светлячков и ничего более. Постояв еще несколько мгновений, он гулко рыкнул и бросился вглубь леса.

За все прошедшее время сердце юного охотника лишь немногим ускорило бег. И только сейчас, когда странный запах лесных жителей достаточно рассеялся среди деревьев и земли, Арди позволил себе выдохнуть. Если бы он хоть на секунду дал слабину, волки бы учуяли страх и не стали сомневаться в способностях нюха их ищейки.

— Но почему, — прошептал юный охотник, крепко сжимая ветку. — я не пересек ничьей тропы и не украл ничьей добычи.

Ну а те несколько рыбешек, что он все же выловил, были настолько малы, что вряд ли заставили бы целую стаю искать битвы за территорию.

— У них нет ни одной причины скалить на меня клыки, — нахмурился Арди.

Но все это, как говорил Эргар, мысли следующего дня. Пока надо было выбираться. Учитель всегда говорил, что волки не оставляют добычу и даже если уйдут на какое-то время, то обязательно вернутся по следу. Они живут стаей, не по одиночке, как гордые горные охотники и потому им требуется куда больше добычи.

Подождав еще немного, принюхиваясь к ветру и всматриваясь во тьму ночных троп, юный охотник начал собираться. Он отломил небольшую веточку и затер ей то место, где лежал, чтобы не вызывать лишнего желания выследить запах у рысей или, не приведи дух ночи, кого-нибудь из числа Отравленных-Лей. Кто это такие, Арди не знал — Эргар не любил рассказывать про Отравленных-Лей.

Спустившись на землю, юный охотник приложил лапу к стволу и произнес слова благодарности и, может ему показалось, но дерево как-то иначе скрипнуло под гнетом нарастающего восточного ветра.

Арди буквально прижался к земле, доверившись зрению и нюху. Его глаза не так хорошо видели в темноте, как у Эргара, но и этого было достаточно, чтобы приметь четыре вереницы следов и