Мы напряженно помолчали, когда в комнату вошла маленькая девочка, примерно ровесница Тимура.

— Папочка, помоги мне с математикой.

Богатырев отвел взгляд от меня, посмотрел на свою дочь. Обещал присоединиться к ней через пятнадцать минут. И девчонка, веселая и радостная, вышла из кабинета.

— Моя жена была в таком же возрасте, когда её отца внезапно убили, — вспомнил об отце Яны. — У тебя тоже есть дети, вон дочка.

— Не смей! — не дав мне договорить, Богатырев вскочил с места. — Моя семья это святое!

— Значит моя – дерьмо? А семья моей жены?

— Я не знал, что Мельников надует меня. Что мне нужно делать?

— Лишить его всех прав и голосов в городе. Его влияния. Очень скоро ему придется столкнуться с проблемами, это случится либо с твоей помощью, либо без. Вопрос как скоро это случится. И не повлияет ли это на твою репутацию. Всем известно, что ты не работаешь вместе с лжецами, кем и является Мельников. — Откинулся на спинку кресла, в котором сидел, и с вызовом посмотрел ему прямо в глаза. Я уже видел, как работают шестеренки в его голове. Кем-кем, но тупым идиотом Богатырев не был. И понимал, чем жертвует, если не согласится со мной. — Ну как? Решился?

Богатырев молчал. Пристально смотрел на нас с Германом.

— Хорошо, но как ты докажешь свои слова? Нельзя верить словам бабы.

— Твое доказательство — я. Не дай бог, если завтра тебя убьёт кто-то из твоих близких, сильнее твоей жены и детей вместе взятых, и твои дети пойдут по миру, будут выживать в свои восемнадцать, а не учиться и развлекаться.

— Этого не будет!

— Охотно верю. Но именно с этим столкнулась моя жена. Лаврентий убил собственного брата и обвинил в этом меня. Забрал наследство своей племянницы и попытался убить её. Продолжить?

— Не стоит. Можешь не волноваться, я проверю через своих людей, и если ты окажешь прав, то уже завтра Лаврентий лишится всех своих титулов. Моего покровительства.

— Тогда, — я поднялся с кресла, — советую усилить охрану в своем доме, пока все не уляжется. Мельников любит действовать через родных. Ударит ножом в спину и глазом не моргнет.

Через знакомых нашел хорошего психолога. И записал Яну. И после заехал в больницу, чтобы забрать её. С анализами все было в порядке, поэтому больше не хотел, чтобы она оставалась в больнице.

— Держи, — когда она пристегнулась, протянул ей визитку психолога.

— Что это? Ирина Геннадьевна – семейный психолог? — Яна нахмурилась. Перевела недоуменный взгляд на меня и скомкала визитку. — Ты считаешь, я сошла с ума? — столько стали в голосе, что не сомневался, нет, не сошла. Конечно, если не от любви ко мне. Но еще было рано. Наша семейная жизнь еще не началась. Мы только шагнули к порогу.

Снова убрал руку в карман пальто и вытащил новую визитку. Я чувствовал, что-то такое будет. Яна не Яна, если не сопротивляется моим решениям.

— Не старайся, их у меня штук десять, — со смехом сказал, видя её усилие. Как она ожесточенно комкает кусочек картона.

— Я не сумасшедшая!

— Да, ты не сумасшедшая. Ты моя жена. И тебе нужна помощь специалиста. Так не может продолжаться, Яна. За короткий срок на тебя вылилось сразу столько дерьма, даже я не смог бы справиться!

— Лжешь!

Конечно. Но если ей так будет спокойнее, готов и лгать, и пойти с ней вместе. О, а это идея!

— Если тебе будет спокойнее, я могу пойти вместе с тобой. К ней, — киваю головой на скомканную визитку. — Но ты все равно пойдешь. И это не обсуждается, Яна. Ты моя жена, и мои решения не обсуждаются. Если хочешь, могу записать тебя к неврологу, будем вместе лечить нервы.

С минуту Яна смотрела на меня, а потом нервно засмеялась. Тихая одинокая слеза скатилась по щеке. И я большим пальцем стер её, надолго задержав на губах. После наклонился и оставил быстрый поцелуй на губах.

— Х-хорошо, конечно, если ты пойдешь со мной вместе. Просто… подождешь снаружи. Хорошо?

Моя ты умница. Все равно не сможешь меня переупрямить.

— Договорились. Тогда сначала заскочим к Герману, он там что-то приготовил для нас. Хочет лично поздравить нас со свадьбой и что-то передать тебе.

— Надеюсь, выпить с ним не заставит, — улыбнулась она, убирая скомканные визитки в карман куртки.

В клубе мы задержались дольше, чем я планировал. Этот хитрый жук Герман приготовился основательно. Видимо, после того как я отказался посидеть с ним в ресторане, он таким образом выманил меня к себе в клуб. Яна пока была в бандаже, поэтому друг сжалился и отпустил нас домой. Но только с обещанием, что мы все-таки устроим праздник в честь свадьбы.

Когда мы уже приехали в свой дом, Яна спала, и я поднял её на руки, не желая, чтобы она проснулась. Укрыв её одеялом, лег рядом. Устав от целого дня беготни, мгновенно вырубился. Только успел крепко обнять свою жену и вдохнуть её запах.

Яна

— О чем вы мечтаете, Яна? — задала неожиданный вопрос Ирина Геннадьевна уже на третьем сеансе.

— Ну, я же учусь на экономиста, — улыбнулась, скомкав в руке салфетку.

— Нет, я говорю, о чем вы мечтаете искренне. Вы явно не из-за большой любви учитесь на экономиста. Должно быть что-то другое. То, что вы искренне желаете всей душой. Возможно, вы подумаете об этом, Яна? — мягко спросила она, что-то быстро записывая в своем дневнике. Я задумалась.

Когда меня встретил Андрей, который все это время сидел в приемной и терпеливо ждал меня, я долго смотрела на него. О чем я мечтаю? На данный момент. Я… как бы прискорбно это ни было, не знала, о чём я мечтаю. Кажется, я разучилась мечтать.

— О чем задумалась? — своим вопросом Андрей вырвал меня из мыслей. Взял мою ладонь и поцеловал.

— Ни о чем, — ответила, но сама пыталась вспомнить свою мечту.

Андрей нахмурился. Было понятно, что он не поверил моим словам. А когда машина остановилась у обочины, и мой муж повернулся ко мне, я в этом убедилась. Поэтому пришлось рассказать ему правду.

— В детстве отец говорил, что человек не должен ошибаться в двух вещах. Когда выбирает будущую профессию и свою вторую половинку. Потом об этом уже говорили учители в интернате, и…

— И?..

— Я вот об этом никогда не задумывалась, всерьез не принимала. Была убеждена, что я единственная дочь своего покойного отца, и должна продолжить дело всей его жизни. Поэтому не заметила, что мечты мои так и остались мечтами, не сумевшими превратиться в мою цель. И кажется, я уже разучилась мечтать, — слабая улыбка коснулась моих губ.

Андрей молча выслушал меня. А потом завел машину. На мой вопрос, куда мы едем, не ответил. И я очень сильно удивилась, когда машина остановилась у ворот детского дома.