– Перестань называть меня властителем, я не урод с длинным носом и отвислой губой, а нормальный человек, – сказал Тревельян. – Обращайся ко мне… как бы это попроще… Трев, консул Трев. Этого достаточно. Итак, в чем отличия мелл-паа от других людей… – Ивар вытянул руку и принялся загибать пальцы. – Они владели средствами производства в вашем мире… им принадлежала власть, как гражданская, так и военная… они озаботились особой внешностью… Что еще?

– Долгая жизнь, – промолвил Найт. – Долгая и почти без старческих немощей… Но процедуры, продляющие жизнь, очень сложные, только для мелл-паа, и это привело к большому недовольству. Все хотят жить долго и не стареть.

– Долго… – повторил Тревельян. – Как долго?

– Сто, даже сто двадцать лет, декаи унго… то есть консул Трев.

– У нас, друг мой, ты проживешь гораздо дольше. Значит, появились недовольные… Это я понимаю – многие готовы бороться за жизнь свирепо и бескомпромиссно… или всем, или никому… Что же сделали ваши владыки?

– Стали сокращать население, уничтожая в первую очередь суончи недовольных. Я уже говорил, что лишние работники не нужны. Одних стерилизовали, отказав им в праве иметь детей, других вытравили ядовитыми газами или перебили… Население уже стало меньше на четверть.

– На Декаи Таилу обитали перед катастрофой двенадцать миллиардов, – промолвил Тревельян. – Значит, было шестнадцать? И четверть уничтожили? Четыре миллиарда?

– Это правда, консул Трев.

– Чудовищно… Как убили этих людей? Тех, кто не был отравлен?

Щеки юноши побледнели, взгляд уперся в стол.

– Большинство сожгли… даже праха не осталось… – пробормотал он дрогнувшим голосом. – Сожгли с помощью симхалла…

То есть локальной термоядерной реакции, подумал Ивар. Рудин прав – они использовали катализатор как оружие. Вслух же он спросил:

– Тебе известно, где хранился симхалл? Наши ученые провели орбитальную разведку, чтобы выяснить, где под льдами лежат материки и острова, горы, моря и океаны. Можешь показать хранилища на карте?

– Их очень много, больше тысячи, – сказал Найт. – Десяток я покажу, но остальные… про остальные знали Ялонг, Кеним, Ильсани и другие наши старшие. Но зачем тебе это, консул Трев? Симхалл давно сгорел… сгорел вместе с людьми и планетой.

– Зачем, зачем… – Тревельян поднялся. – Я очень любопытен, юноша, любопытен и осторожен. До того, как мы очистим планету от льдов, неплохо бы выяснить, где началась реакция – вдруг там таится что-то опасное. – Сделав знак прощания, он шагнул к двери, потом остановился и промолвил: – Могут быть и другие причины… конечно, могут быть… кто знает… Даже Владыки Пустоты не всеведущи.

* * *

Не всеведущи, зато всемогущи, думал он, направляясь к зданию штаба. Мы, люди, тоже умеем больше, чем знаем. Астрономы, физики и философы все еще спорят о природе Лимба и о том, что происходит с мертвой и живой материей при погружении в хаос за границами Вселенной, но эти споры не мешают кораблям летать, погружаться в квантовую пену, преодолевая в единый миг гигантские дистанции. Умеем, но не знаем… Правда, контурный привод изобрели не на Земле, это знание кочует из мира в мир, как и Портулан даскинов, как и легенды о прежних владыках Галактики…

Неторопливо шагая мимо домиков поселка, Тревельян вспоминал события тысячелетней давности, когда фаата, пришельцы-гуманоиды из Рукава Персея, вторглись в Солнечную систему. Для них это кончилось крахом – огромный корабль, приземлившийся во льдах Антарктиды, потерял управление, его экипаж погиб, боевые модули, атаковавшие города на всех пяти материках, рухнули с небес. Давняя история, темная, загадочная, непонятная…[41]Но так или иначе, Земля получила в дар бесценную информацию – генератор для погружения в Лимб был скопирован с двигателей вражеского корабля, и в конце двадцать первого века земной звездолет посетил планеты Альфы Центавра. В следующем, 2096 году состоялся контакт с лоона эо – корабль, управляемый сервами, достиг Плутона и принес еще один подарок, Портулан даскинов, древнюю карту галактических цивилизаций. После этого было исследовано космическое пространство в радиусе тридцати парсеков от Солнечной системы и основан ряд колоний у ближайших светил. Так началась звездная экспансия человечества…

Людям с Декаи Таилу не так повезло, размышлял Тревельян. Будь у них контурный привод и карта даскинов, они могли бы улететь с гибнущей планеты, пусть не все, пусть сотня или тысяча – улететь, прихватив с собой генетический материал, миллионы зигот. И сейчас в Галактике найдутся миры, пригодные для жизни и не занятые Федерацией и ее соседями, а в прошлом их было больше, гораздо больше. Если отправить переселенцев в дальние дали, за много светолет от сектора кни’лина, это никому не повредит. Расстояние – самая прочная стена, самая надежная преграда, и преодолеть ее можно лишь по взаимному согласию. Да и то, если разыщешь партнеров для мирного контакта или врагов, чтобы затеять войну…

Тревельян усмехнулся и пробормотал на староанглийском:

– Good fences make good neighbours…[42]Так оно и есть. Теперь бы нам еще машину времени раздобыть, пусть самую завалящую!

«Редкая штуковина! – с явной насмешкой молвил Командор. – И где же, голубь сизый, ты будешь искать такое чудо?»

«Там, где водятся чудеса», – отозвался Ивар, поднимаясь на террасу.

Заглянув в свои апартаменты, он снял комбинезон, вышел в коридор и твердым шагом направился к зимнему саду. Рядом с прозрачной переборкой, за которой виднелся цветущий куст жасмина, была неприметная дверца с надписью: «Для служебного пользования». Обычно тут парковались похожие на пауков роботы-уборщики, но сейчас этот отсек служил жилищем Регистратору – благо в туалете и ванной серв нуждался не больше, чем в кровати, шкафах, стульях и прочей мебели.

– Постоялец дома? – спросил Тревельян, но дверь никак не отреагировала. Видимо, это была обычная, самая простая дверь, без опознавателя и других хитростей, связанных с кибернетикой. Тревельян подождал минуту и повторил вопрос, но дверь по-прежнему молчала. Тогда он деликатно стукнул костяшками пальцев по гладкой пластиковой поверхности и, приоткрыв дверь, поинтересовался:

– Регистратор, вы у себя? Могу я войти?

Никакого ответа. Пожав плечами, Ивар перешагнул порог. Помещение было крохотным, два метра на полтора. Стены, пол и потолок забраны белым пластиком, у потолка висит люминесцентный светильник. В стенах у самого пола – четыре ниши с кабелями питания, наверняка для роботов-уборщиков. Мягкий свет, тишина, пустота…

– Должно быть, он куда-то вышел, – пробормотал Тревельян, словно желая оправдать свое присутствие. Но чувства подсказывали иное – ему мнилось, будто в крохотном закутке кто-то есть, кто-то незримый и неслышимый. Он снова позвал Регистратора, затем, раскинув руки и ощупывая пустоту, двинулся к стене напротив входа. Три шага. Теперь он чуть не упирался носом в белый пластик. Прямо перед его лицом маячило отражение светильника. Вдруг оно мигнуло, как бы подавая сигнал, и расплылось радужными кольцами.