— Ладно… Не буду давить… Хорошо, что работы много, иначе я бы уже умом тронулся от мысли, что вот-вот вернётся Марк и заявит на тебя права. Аж трясёт от злости!

— Ревнуешь, что ли? — улыбнулась я.

— Ещё бы!

17

ЯНА

Я бы замёрзла на веранде, но Стас волновал и согревал каждым своим словом.

Когда мы случайно познакомились в Швейцарских Альпах, любовь к синеглазому мажору обрушилась на меня, как снежная лавина. Конечно, то чувство было выдуманным. Я по уши влюбилась в воображаемого героя, ведь мы со Стасом были совсем не знакомы. А сейчас с каждой новой встречей он постепенно раскрывался передо мной и нравился всё больше. Мы будто шаг за шагом проходили тот путь, который должны были пройти шесть лет назад — после первой встречи.

Жаль, что сейчас на этом пути высится преграда в виде моего замужества…

Наш телефонный разговор закончился, Стас отправился работать, а я попросила горничную принести мне чаю и поднялась наверх. Устроилась на диване и вновь погрузилась в фантазии. Перед глазами мелькали картины — представляла, как мы могли бы жить втроём: я, Стас и наша дочка. Эти картины были наполнены солнечным светом и любовью, у меня с лица не сходила улыбка…

Но грёзы развеивались, едва я вспоминала о Марке. Настроение моментально портилось, а по телу пробегал неприятный холодок страха. Я боюсь мужа, потому что не знаю, на что он способен. Марка я тоже узнаю только сейчас — и с каждым днём он всё более мне противен.

Да уж, видимо, в людях я совсем не разбираюсь…

Внизу, в холле, хлопнула дверь, послышалась какая-то возня, там явно что-то происходило… У меня оборвалось сердце — неужели вернулся Шатурин? Так быстро! Вот зачем?!

— Яна Максимовна, вы не могли бы спуститься? К вам гости, — заглянула в комнату горничная.

— А кто? — напряглась.

— Просили не говорить, чтобы не портить сюрприз.

Боже мой… Но не мог же Стас опять прилететь?! Мы ведь с Леночкой только вчера отвезли нашего папу в аэропорт.

Нет, Багрицкий не заявился бы прямо в дом… Это явно кто-то другой. Однако я успела испытать приступ безудержной радости при мысли, что сейчас снова увижу своего любимого.

Медленно спустилась по лестнице…

— Решила вас навестить! Сюрпрайз! — радостно объявила моя мамуля. Она уже сняла и бросила на руки прислуге эффектный плащ с меховой отделкой и осталась в шикарном брючном костюме. — Доча, привет!

— Мама, как здорово, что ты приехала! — я даже не поверила своим глазам. — Надеюсь, ничего не случилось?

— Да что может случиться, Янусик!

— Ну, прошлый раз, когда ты решила не просто позвонить, а примчаться в гости, выяснилось, что тебе расколотили машину и срочно нужна новая, — ехидно заметила я, обнимаясь с родительницей.

— Правда? — удивлённо поморгала маман. — Это просто так совпало! Ну, не настолько же я продажная, ха-ха! А сейчас приехала, потому что скучаю по тебе и Леночке. Где моя любимая бусинка?

— Она в садике. Скоро за ней поеду.

— Отлично, поедем вместе. А драгоценный зятёк в офисе?

— Ага. В китайском.

— В смысле? — Мамочка похлопала бесконечными ресницами.

— Марк в Китае.

— Ого, куда его занесло! Да и ладно, мы без него прекрасно проведём время, в приятной девичьей компании, — сверкнула улыбкой мама.

— Ты опять что-то сделала с лицом?

Родительница тут же прилипла к зеркалу и осмотрела себя, поворачивая голову вправо и влево.

— Да так, по мелочи, ничего кардинального. Прошла курс мезотерапии, биоревитализации и сделала смас-лифтинг. Заметно?

— Выглядишь изумительно, — заверила я.

— Спасибо. Ты такая милая, доча, — растаяла мама. — Посмотри, какую я тебе купила блузку. Натуральный шёлк, итальянский бренд. А цвет какой!

— Ух ты!

— Сидишь тут вдали от цивилизации, даже по нашим крутым магазинчикам не можешь прошвырнуться!

— Ты не поверишь, как мало меня это волнует!

Да я была бы счастлива, если бы невозможность пастись в столичных бутиках стала моей главной проблемой.

— Спасибо за подарок, блузка чудесная.

Я очень обрадовалась маминому визиту, хоть и подозревала, что мамочка заявилась в гости неспроста и вынашивает коварный план хорошенько пощипать банковский счёт своей дочурки.

Зато я смогу с ней посоветоваться.

Проведя экскурсию по дому, предложила:

— Мам, а поехали прямо сейчас? Покажу город, посидим в кофейне, пообщаемся, а потом заберём Леночку.

— О, Янчик, отлично ты придумала! Поехали.

Вот до чего довёл меня муж… Теперь я боюсь разговаривать в доме, так как не оставляет мысль, что Марк нафаршировал особняк прослушкой.

В кофейне, наблюдая за тем, как мама щебечет с официантом, я мучительно соображала, могу ли всё ей рассказать. Она всецело на моей стороне… А мне просто необходимо с кем-то посоветоваться, иначе я скоро сойду с ума!

— Надо же, не думала, что в этой провинции есть такие стильные заведения! — удивлённо заметила мама, рассматривая интерьер, а заодно — свой маникюр и изящный браслет на запястье.

— А ты у нас теперь гордый столичный житель? Забыла, в какой дыре мы жили? — поддела я.

— Реально забыла, доча! Мне будто память стёрли, — рассмеялась в ответ мама и погладила меня по руке. — Яна, я так тебе благодарна за то, что ты меня перетащила в столицу. Теперь мне кажется, что я всю жизнь там живу. Вот это прямо моё! Кого-то этот город пугает своими расстояниями и столпотворением, а я там как рыба в воде. Обожаю Москву!

Мама очень лёгкая в общении, сияющая. Именно поэтому вокруг неё всегда столько мужчин. Она и в нашем захолустье умудрялась собрать толпу поклонников. В глубине души я испытываю горечь: понимаю, что мамуля стала настолько внимательна ко мне, потому что теперь моя благосклонность — залог её безбедной жизни.

Зато Леночку она любит совершенно искренне, души в ней не чает. Правда, строго-настрого запретила называть себя бабушкой.

Я подождала, пока официант поставит перед нами капучино и десерт — тирамису для мамы, вишнёвый штрудель с шариком мороженого для меня.

— Так-с, попробуем, что нам тут приготовили. — Мама вооружилась чайной ложкой.

— Мам, знаешь, ты очень вовремя приехала… Потому что я в сложной ситуации, и мне безумно нужен твой совет.

— Что случилось, дочура?!

— Хочу развестись с Марком. А он не отпускает! Ещё и шантажирует… — уныло призналась я.

Мама выронила ложку и уставилась на меня.

— Развестись? Вот те на! Да что стряслось?!

Пять минут сбивчивых признаний, и я выдохнула. Было ощущение, что сгрузила с себя мешок, набитый камнями. Рассказала маме о двуличии Марка, о его фальши, о том, что он всю меня опутал