— Мысленно сосредоточься на кинжале, — напутствовал ее Гилли, когда она не попала в дерево с третьей попытки. — У тебя ничего не получится, если ты не научишься сосредоточиваться. Делай еще один бросок.

Прикусив губу и подумав о том, что чувства выдали ее, Дженни взялась за кинжал, устремила на него весь поток своих мыслей и метнула его. Кинжал попал точно в середину ствола.

С торжествующей улыбкой она посмотрела на Гилли. Кивнув, он велел: — Бросай еще раз!

После того как Дженни пять раз кряду попала в дерево, Гилли наконец улыбнулся и произнес:

— Отлично, у тебя все хорошо получается. Но старайся чаще практиковаться и помни о том, что я тебе говорил. Не вздумай воспользоваться кинжалом для самозащиты. Может случиться, что какой-нибудь негодяй выхватит его и использует против тебя же.

Пообещав помнить о его предупреждении, Дженни поблагодарила Гилли, и они вместе направились к лагерю. Там их с нетерпением поджидал Гок.

— Я кое-что придумал для сегодняшнего представления, — сказал он Гилли. — И хочу обсудить это с тобой.

Кивнув шутам, Дженни пошла готовиться к собственному выступлению.

Как и предсказывал Весельчак, зрителей собралось почти вдвое больше, и менестрели старались превзойти самих себя. Акробаты подпрыгивали и перепрыгивали друг через друга, танцоры двигались с какой-то яростной энергией, быстро перебирая ногами и притопывая в такт музыке. Публика начала аплодировать и не затихла, когда в середину сцены выбежали жонглеры.

Все трое жонглировали факелами. Потом к ним присоединился Весельчак — он жонглировал топорами. Зрители кричали и визжали, когда казалось, что он может уронить один из топоров.

Гок и Гилли сначала находились на сцене с остальными жонглерами. Когда вышел Весельчак, они отбежали в сторону, но быстро вернулись с десятью дубинками в руках, которые так и замелькали между ними в воздухе. В то же самое время парочка шутов громко вела наивный разговор о налогах и обязанностях шерифа. Публика заливалась хохотом, а шериф Максвелл был бы вряд ли доволен.

К счастью, шерифа не было среди зрителей.

Подошло время пьесы.

Все расхохотались, когда Гок вышел вперед, чтобы объявить сцену свадьбы, завершающую второй акт. На нем было облачение священника, но на голове он оставил свою шапочку с бубенчиками; правда, Дженни перестала наблюдать за ним, когда началась церемония. Герда в роли невесты раздражала ее все больше, потому что умудрялась строить глазки Хью даже сквозь фату.

Весельчак устроил все таким образом, что дуэт Дженни и Хью завершал пьесу. Дженни не возражала, потому что выходило, будто Хью оставляет невесту для того, чтобы спеть с ней. Когда Хью тепло улыбнулся ей в середине ее любимой песни, Дженни спросила себя, испытывает ли он те же чувства, что и она.

Публике их выступление понравилось, так что Дженни решила, что Весельчак, как обычно, знал, что делает.

Когда аплодисменты стали стихать, Гилли вышел в середину сцены и объявил, что в четверг вечером они сыграют всю пьесу от начала и до конца.

Публика взревела от восторга.

Хью проснулся рано утром в четверг. Солнце уже поднималось над холмами на востоке, день был чистым, но холодным, и вновь казалось, что вот-вот пойдет снег. В голове у него уже не так мутилось, да и на ногах он стоял теперь увереннее, чем вчера, поэтому Хью и стал думать, что все дело в возрасте. Он стареет, заключил он про себя, а потому уже не может получать удовольствие от спиртного, выпитого после тяжелого дня.

Ощущение приближающегося снегопада преследовало их почти неделю, вот Хью и заключил, что это просто боги погоды играют в свои обычные весенние игры, потешаясь над жителями юго-западной Шотландии.

Хью хотелось немного прогуляться. Сначала он направился к костру, где женщины готовили еду. Они как раз снимали с металлических противней горячие лепешки. Хью взял три лепешки и получил вдобавок к этому несколько щедрых кусков горячей баранины.

Завидев Дженни, сидевшую рядом с Пег возле их спальных мест, Хью направился к ним.

— Я хочу сказать тебе пару слов, Дженни, — проговорил он. — Это о той песне, которую мы будем с тобой исполнять. Прогуляешься со мной недалеко?

— Я еще не поела, — ответила Дженни.

Он показал ей свои лепешки.

— Мне хватит и двух. Пойдем же, надо поговорить, потому что скоро я должен начать репетировать, — попросил он снова.

Дженни кивнула, тихо сказала что-то Пег и пошла следом за Хью.

— Ты взяла с собой кинжал, малышка? — спросил он.

— Да, конечно, — кивнула она. — А у нас будет время попрактиковаться в метании?

— Будет. И мне нужен хотя бы час, чтобы поговорить с тобой спокойно. Прошлой ночью мне приснилось, будто я так напился, что стал похож на одного из персонажей, которых играю. По крайней мере мне кажется, что произошло именно так. И все же это был очень странный сон. Впрочем, как бы там ни было, я хочу хоть немного побыть самим собой. А ты все еще получаешь удовольствие от своего большого приключения?

Некоторое время Дженни молчала, озираясь по сторонам.

— Тут никого нет, — заверил ее Хью. — Так скажи мне, с тебя не довольно ли приключений?

— Я еще не узнала того, что хочу узнать, — промолвила она в ответ. — Хотя я начинаю понимать, что и эта жизнь может быть нудной. К тому же дома скоро надо начинать посадки, а я не знаю, хорошо ли знает свое дело управляющий его милости.

— Можешь мне поверить — хорошо, иначе Данвити не стал бы держать его там, — сказал Хью.

— Надеюсь, — пробормотала Дженни.

Они шли вперед, болтая о растениях, посадках и урожае, пока не оказались на вершине холма, где Дженни раньше тренировалась в метании кинжала. Найдя плоский валун, они уселись на него, съели лепешки с бараниной, а затем пометали кинжалы в поваленные ветром деревья.

На обратном пути оба молчали, но это было дружеское молчание. Хью подумал, что даже не помнит, чтобы у него была возможность побеседовать-с женщиной о семенах, всходах и видах на урожай.

Дженни их разговор тоже пришелся по душе. Было понятно, что Хью заботится о Торнхилле точно так же, как она — об Исдейле, и, судя по его словам, размеры поместий были примерно одинаковыми. Он дал ей также еще несколько советов о том, как лучше целиться, и пообещал научить затачивать клинок кинжала.

Вечернее представление прошло хорошо»

Гок и Гилли опять насмехались над сборщиками налогов — к большому удовольствию подавляющего большинства зрителей.

Когда Весельчак закончил свое выступление, публика, с замиранием сердца молча наблюдавшая за его номером и ждавшая продолжения, разразилась аплодисментами, но потом быстро затихла: на сцену вышла Дженни со своей лютней.

После исполнения первых двух песен она сделала знак детям присоединиться к ней. Вскоре вместе с ними запели и все зрители. Так что все были в отличном настроении, когда на сцену вышли актеры, чтобы начать свою пьесу.