– Здесь все сдают комнаты в сезон, и вы не первые, кто останавливается у меня. Еще вопросы будут?

– Нет!

– Тогда я к себе!

Женщина вошла в дом.

Макаров произнес:

– Вот так, командир, ни здравствуйте, ни приветливой улыбки, не женщина, а робот!

– А о чем нам, собственно, с ней говорить? Достаточно того, что она будет нас кормить и помогать в работе. Идем, посмотрим, что за жилище подготовила нам эта суровая дама!

Офицеры подняли сумки, кейсы и, обойдя с левой стороны дом, поднялись на крыльцо. Дверь была открытой, и они, пройдя прихожую, оказались в довольно большой комнате с двумя окнами, зашторенными цветным тюлем.

В правом окне вставлен еще советский кондиционер «БК-2000», в комнате две деревянные кровати, стол, стулья, пустой платяной шкаф, в одном углу импортный телевизор с кассетным видеоплеером, музыкальный центр, тумба с дисками. В другом углу холодильник. В нем несколько бутылок «Боржоми». На столе пепельница. Пол покрыт паласом, на стенах ковры и две полки книг, с потолка свисает трехламповая люстра, над кроватями ночные светильники.

Тимохин, бросив сумку на кровать, открыл свой кейс, достал ноутбук, присоединил к нему мобильный телефон, поднял крышку, на клавиатуре набрал код включения спутниковой станции, набрал длинный номер.

Феофанов ответил немедленно:

– Слушаю тебя, Саша!

– Докладываю, мы с Дмитрием находимся на конспиративной квартире в Батуми! Перелет по маршруту Москва – Киев – Тбилиси – Батуми прошел без проблем.

– Добро! Завтра начинайте искать контакта с Гурадзе. По данным внешней разведки, в ресторан он заезжает ежедневно, в основном где-то в районе одиннадцати часов, но может приехать и раньше, и позже. Надолго в кабаке не задерживается. Проверяет выручку и уезжает.

– Адрес его жилища известен? – спросил Александр.

– Да, но там появляться вам не следует. Если только позже Гурадзе сам не пригласит вас к себе в гости. У него два дома. В городе и в Кобулети, курортном местечке к северо-востоку от Батуми.

– У нас есть карта района.

– Попытайтесь выйти на него в ресторане. Это самый безопасный вариант контакта. И в то же время старайтесь не светиться в кабаке.

– Ясно!

– Потапов в Тбилиси. С ним можете связаться по необходимости в любое время. Удачи вам, ребята!

Феофанов отключил связь. Выключил станцию и Тимохин, одновременно приведя в действие радиодатчик, вставленный в наручные часы. Если генерал попытается связаться с Батуми, то корпус часов начнет вибрировать. Это послужит сигналом для немедленного выхода на связь с Москвой.

Приняв душ и поужинав, офицеры посмотрели телевизор и рано легли спать. После длительного перелета и устройства на конспиративной квартире организм требовал отдыха.

Батуми, 18 июля 2008 года, пятница.

Встали Тимохин с Макаровым в 7.00.

Ополоснувшись в душе, прогладили дорогие, импортные летние костюмы, привели себя в порядок и в 8.00 вышли во двор. Женщина-хозяйка дома на этот раз поздоровалась с офицерами и пригласила на кухню завтракать.

А в 9.00 за забором раздался сигнал автомобиля.

Женщина кивнула на ворота:

– Это ваша машина. Водителя зовут Гиви! Не пытайтесь разговорить его, он не любит этого. Все команды выполнит, но поддерживать разговор не станет.

Тимохин с Макаровым вышли на улицу, увидели бежевые «Жигули» шестой модели. Несмотря на приличный возраст, машина выглядела как новая. Видимо, владелец тщательно следил за состоянием своего транспортного средства.

Офицеры сели в автомобиль. Александр на переднее сиденье, Дмитрий – на заднее.

– К ресторану «Южный!» – сказал Тимохин. – Но встать возле ресторана надо так, чтобы не привлекать ненужного внимания.

Водитель, грузин лет сорока, кивнул, завел двигатель.

Через пятнадцать минут Гиви остановил «шестерку» около сквера. Сказал:

– Ресторан слева от вас!

Тимохин посмотрел налево и действительно увидел здание с вывеской, на которой большими буквами причудливой формы были написаны два слова.

Офицеры покинули автомобиль. Закурили. Александр посмотрел на часы:

– 9.20! Рановато мы приехали!

– Может, к морю пройдем? – предложил Макаров. – А к десяти вернемся в кабак.

– Нет! Нечего шарахаться по незнакомому городу. Идем в ресторан!

– Ну в ресторан так в ресторан!

Вскоре они сидели за третьим от входа столиком, имея возможность контролировать весь зал. Заказали вино с фруктами. Народу в ресторане было мало, заняты всего пять столиков. Почти на всех столах стояли бутылки с вином и тарелки с бананами, мандаринами, яблоками и грушами. Наличие на столике пепельницы говорило о том, что в зале можно курить. Чем и воспользовались офицеры после того, как пригубили сладкое, терпкое, прохладное вино. Наступило время ожидания, тягостное даже в такой, казалось бы, комфортной обстановке.

За полтора часа ожидания зал почти заполнился, и офицеры российского спецназа уже не чувствовали себя потенциальным объектом чьего-то постороннего внимания. Толпа, заполнившая ресторан, веселилась, пила вино, кормила детей фруктами.

Гурадзе, сменивший фамилию на Мирадзе, появился в зале внезапно, ровно в 11.00. Он вошел в ресторан в сопровождении молодого человека, окинул быстрым взглядом столики и прошел в проход рядом со стойкой бара, где тут же появились два крепких парня.

Тимохин взглянул на Макарова.

Тот еле заметно кивнул:

– Он! И в обычное время! Что будем делать дальше?

– Входить в контакт!

– Как? Мне пойти за ним? Но что я скажу охране? Хочу видеть господина Мирадзе? У охранника возникнет вопрос, откуда я знаю его босса и для чего он мне нужен.

– Не факт! Однако ты прав, ломиться напрямую не следует. Но и на улицу выходить бессмысленно, Череп может покинуть кабак откуда угодно, мы же не знаем структуры здания, как не знаем и марки его машины, не говоря уже о месте, где он ее оставляет.

– Должен возле кабака, ведь это его территория!

– Должен, но не обязан! Машина могла подвезти Гурадзе и уехать, чтобы прибыть затем вновь по вызову.

– Но и продолжать сидеть не вижу смысла. Пойдем, я все же попробую пройти через охрану.

– И что скажешь?

– Скажу… придумаю, что сказать. Вот хотя бы то, что обслуживание не понравилось. Претензии к официанту имею!

– Не пропустят!

– И все же попробую! Попытка не пытка. Лишь бы Череп обратил на меня внимание.