– Прямо здесь? – Изольда – женщина лет сорока пяти, одетая в строгий костюм, поправила очки на переносице и непонимающе уставилась на режиссера.

– Ну не в туалете же, где все срут! – Лицо Пьера раскраснелось, и он принялся усердно растирать свои виски. – Пресвятые мясистые задницы, почему меня окружают одни идиоты… мать вашу! – открыв глаза, он увидел сценариста со своим сыночком, что и не думали сдвинуться с места. – Вы еще здесь? Я вроде сказал вам валить нахрен с моей площадки!

– Мой отец написал отличный сценарий, – твердым голосом ответил малыш. – Вы должны снять этот фильм до конца. – А твоя мамаша должна слизать пыль с моего конца и что с того, сопляк? – Пьер вскочил со стула и возвысился над пареньком, подобно Голиафу над Давидом. На малыша напала тень, но тот и бровью не повел. – Вам нравятся фильмы с Брэндоном Ли, мистер? – Чего? – не понял режиссер. – Ну… да… да! А при чем тут это? – Какой ваш любимый фильм с ним? – Эмм… Разборки в маленьком Токио, наверно? – А мой любимый фильм – Ворон. После этого Пьер почувствовал, как ему в пах уперлось что-то твердое. Опустив взгляд, режиссер увидел ствол револьвера и расхохотался. – Это бутафория, идиот! Последний раз вам повторяю… Мальчик поднял лицо вверх, и Пьер увидел его хитрые глазенки. Улыбка расползлась по его лицу. – Вы не знали, что Брэндон Ли умер во время съемок «Ворона»? Бутафорское оружие, из которого стреляли в героя Ли, оказалось заряженным настоящими патронами и убило его. – И чо?! – Капчо. Палец мальчишки нажал на курок, и яйца режиссера разорвало на куски. Гримаса боли, что исказило лицо Пьера…

Где-то в космосе

– К черту это, R2^7 G-20! – марсианин откинул джойстик приставки и уставился на своего старшего брата. – Эти интерактивные игры мне совсем не нравятся! Мне не предоставляется тот выбор, который я действительно хочу сделать! Мне больше понравился первый уровень, где мы мочили людишек в этом зале во время… как это называется? Спектакля! Но я хочу играть в другие игры. Как раньше!

– Святые галактики… – желтые глаза R2^7 G-20, размером с гусиное яйцо, закатились под веки на синем, тыквенноголовом лице марсианина. – Послушай, R2^7 G-19, эта голубая планета и так от наших игр пострадала! Я понимаю, что в 2020 году у тебя юбилей и ты стал совершеннолетним гуманоидом, но планета Земля не выдержит столько стихийных бедствий от тебя в этом году! У них год високосный и все эти беды они списывают на какие-то высшие силы! Такими темпами они и про нас скоро узнают, хорош, бро! Включай «Мизанабим» и давай играть дальше! Третий уровень вообще чума будет!

– Не хочу! – R2^7 G-19 оскалился, показывая брату сотню маленьких острых зубов. – Давай уничтожим эту планету уже! Ну пожалуйста!

– Эй! – грозно прикрикнула мама из-за штурвала космического корабля, что мчался сквозь космическое пространство. – Не трогать! Это на Новый Год!

Эпилог или что-то типа того

Открываю глаза.

Чертов будильник.

Господи, что за хрень мне приснилась сегодня?

Отключаю назойливую телефонную трель будильника, чтобы подремать еще хотя бы десять минут, как вдруг широко распахиваю глаза.

Сон как рукой сняло.

Озарение.

Это же гениально!

Столько разных жанров смешались в какой-то один непонятный и это получилось что-то в виду жанровой рекурсии. Обалденно.

Соскакиваю с кровати, отталкиваю ногой радостного пса, что чуть ли не ссытся под себя от того, что его хозяин наконец-то проснулся и прыгаю в компьютерное кресло.

Жму кнопку.

Загрузка «Винды».

Господи, как же долго…

Наконец, передо мной «Рабочий стол». Кликаю «мышкой» по «Ворду», не проверяю почту – сейчас на нее нет времени! – и начинаю лихорадочно печатать, словно мои пальцы атаковала болезнь Паркинсона.

Отлично! Теперь я знаю, какой историей закончить мой первый сборник рассказов «Истории дядюшки Беса».

Надеюсь, вам понравилось, и вы хохотали вместе со мной, сходя с ума.

А ведь я вас предупреждал.

А раз уж вы дочитали, то вы молодец. Возьмите с полки пирожок и не подавитесь.