что ты не его родная дочь и вообще наполовину демон. Двадцать три года жить вот и тут бац, и ты бастард.

— «Наемники отступили далеко, думаю вы сможете их обойти. Я помогу.» — Сказал мне Феня.

Прошло четыре дня, а мы все еще продвигались по бесконечному лесу. Злые, усталые, грязные и уже почти не разговаривавшие друг с другом. Дорога вымотала всех. Феня помог, мы больше так и не встретили никого на своем пути, да и следы временных привалов заметали хорошо.

Наконец, лес начал редеть, теперь вместо почвы под ногами, была мелкая галька и чем дальше уходили, тем крупнее становилась. Постепенно мы выбрались к огромному обрыву. На той стороне была нужная нам каменная пещера, где уже давольно восседал ящер и что-то жрал, издавая противный чавкающий звук.

— Пришли. Предлагаю отдохнуть и как раз придумать, как быстро перебраться. — Сказал нам Дерэнт, падая на траву.

— Да думать и не надо. Есть у меня одна вещица занятная, как раз для таких вот случаев припас. — Сказал артефактор и достал небольшой камешек, похожий на лунный камень.

— Что это? — Полюбопытствовала я, подойдя поближе.

— О! Это редкий вид одного из изобретений великого артефактора нашего мира! Камень — Переправа, так его назвали. Стоит правильно им воспользоваться, как появляется зеркальный мост. Жаль, что он у меня последний, а его действие рассчитано всего на пару часов, и то, если повезет. — Больше взять с собой не мог? — Спросил недовольно некромант, все еще валявшийся на камнях и жуя бутерброд.

— На минуточку! Таких камней всего шесть штук! Я был обладателем двух. Один из которых, мне понадобился, чтобы добыть еще более занятную вещицу!

— Ну конечно, конечно. Ладно, давай применяй уже. Чем быстрее заберем нужные нам бумажки, тем быстрее от сюда свалим.

— Все не так просто, Дер. Я не знаю всех ловушек и испытаний, что ждут нас там внутри. Все же такого рода знания, никто без сильной защиты не оставит.

— Тогда я спать. Завтра пойдем. Силы нужны всем. Ведьмочка моя, попроси свою легушатину присмотреть за нами, пока мы будем храпеть.

— «Посмотрю, но пусть будет повежливее, иначе уже точно отгрызу все причиндалы.» — Недовольно проворчал Фенька.

— Эм, ты это, помягче, а то он повторит свой кусь, но уже в новом облике. И да, он посторожит.

— Ну конечно, иди сюда ко мне под бок. — Обратился ко мне некромант, похлопав рядом с собой.

Я постелила спальники, заснув между двумя дорогими мужчинами.

Новый день встретил плохой погодой. Раскаты грома доносились с той стороны пещеры, где быстро надвигалась в нашу сторону огромная черная туча со вспышками молний внутри.

Вот и гроза пришла, когда не ждали.

— Ну зато ополоснемся, если вольет. — Давольно сказал Дерэнт, закрыв глаза, стоя на самом краю обрыва.

— Ты чего так близко встал? — Спросила его, подойдя к нему, но встав подальше.

— Люблю запах перед грозой. Да и саму грозу люблю. Запах сырости и свежести уже чувствуется. Так бы и стоял здесь. — Ответил тихо, будто делясь со мной чем-то сокровенным.

— Никогда бы не подумала, что ты что-то можешь любить, кроме самого себя и своей работы.

— Есть многие вещи, которые мне дороги. Ты не интересовалась, а я скуп на искренность. — Любой мой личный вопрос ты игнорируешь, так что я давно перестала пытаться узнать тебя лучше.

— А я вот тебя узнал. Без вопросов.

— И что же, если это не очередная твоя тайна? — Ты сладко сопишь во сне, часто просыпаешься крича, боишься быть слабой и остаться одной, хоть по большей части жизни была одинока, имея рядом большую семью. Ты любишь казаться храброй и не терпишь несправедливость. Готова на рисковые поступки, но трусишь сразу же, как их делаешь. Любишь свои волосы, так бережно их расчесывая и укладывая. А еще, ты влюбилась в меня, но пока не хочешь этого признать. Я молчала, слушая его. Он подметил те вещи, которые я за собой замечала, но не задумывалась о причинах. Он все говорил, а сердце билось быстрее. Стоило ему сказать последние слова, то оно перестало биться, испугавшись и рухнув в пятки.

— Молчишь? Твои эмоции не стоит чувствовать, они сами у тебя на лице написаны. Я не дурак, Анита. Но твоя влюбленность мне не нужна. У нас славный секс, но я не способен дать тебе то, что ты тайно желаешь от меня получить. Как покончим со всем этим дерьмом, ты свободна. Помощница из тебя все равно никудышняя.

Каждое его слово врезалось в грудь больными ударами, хлеще любой физической боли. Неужели он совсем ко мне равнодушен? — То есть вот так? Добился своего, а потом все? Зачем ты тогда вообще сейчас здесь? Зачем, Дерэнт? Славный секс ты найдешь и с другими. — Добился, как всегда добивался. Ну впрочем, да. Ты права. Мне нечего здесь делать. — Он пожал плечами и ушел к коню.

«Урод, скотина! Ненавижу!» — Думала я, смотря на удаляющую спину и сжимала кулаки с такой силой, что ногти врезались в кожу.

— И да, как вернешься, зайди забрать свою зарплату, разумеется с доплатой, ну и завершенный контракт с рекомендацией, которую ты отработала на вполне хорошую оценку. — Сказал тот мне на прощение и подошел к Норингу.

Я стояла, не в силах ничего ответить на такое унижение, все что хотела — врезать. Пока мужчины о чем-то спорили, подошла к ним, точнее к спине Дерэнта и похлопала ладошкой ему по плечу.

— Что ты еще хочешь услышать? — Грубо сказал он и повернулся ко мне.

Я влепила ему пощечину. Сильно, с размаху, вложив всю обиду и злость. Звук вышел звонкий. Моя рука горела огнем, но я не чувствовала боли, смотря на отпечаток на щеке, сказала:

— Проклинаю тебя, Дерэнт Блэк Зейн, до тех пор, пока ты не полюбишь по настоящему. До тех пор, член твой будет стоять только на мужской пол. Заклинаю, проклиная!

Проклятие активировалось, впитавшись в след от пощечины, засияв синим. Минуту стояла давящая тишина. На меня смотрели две пары глаз. Одни — осуждающе — весело, вторые — с невероятной злостью и испугом. Сам великий высший демон-некромант испугался? Забавно.

— Тебе конец, ведьма. Ты ответишь за это сполна. — Сказал он мне, принимая истинную форму.

— «Анита! Живо беги к обрыву и прыгай! Доверься мне!» — Прокричал мне мысленно Феня.

И я побежала. Злые слезы текли по щекам, унося за слабой все хорошее из воспоминаний с этим мужчиной, оставляя лишь боль и обиду. «Я никогда не вернусь, подавись своими деньгами