– Он сосед и давнишний знакомый моей матери. Я могу сделать так, чтобы он не приходил, но тогда придется кое-что объяснить ему. И еще, у меня нет никакой гарантии, что вы не уберете меня с женой сразу после того, как я подпишу нужные вам бумаги. Поэтому, предполагая, что вы в любом случае сможете прижать меня, подстраховался. И если завтра я с женой не вернусь домой, то областной прокурор через надежного человека получит информацию о наших с вами взаимоотношениях. Не думаю, что это в ваших интересах.

Хромой буркнул:

– До завтра!

И отключил телефон.

Бросил трубку и Тимохин. Он повернулся к Михайлову:

– Завтра в 10.00 на стоянке такси у автовокзала. Подобрать должен человек, которого я узнаю. Значит, знаю. Хромой обещал не причинить вреда Татьяне, если я сделаю все, как нужно им!

– Они ей ничего не сделают. Насчет прокурора ты все сказал правильно. Теперь на ликвидацию вас бандиты не пойдут. Думаю, они не пошли бы на мокруху и без предупреждения, но страховка не помешает.

Александр кивнул:

– Если Мирза не расколет блеф!

– Неважно. Стопроцентной гарантии, что ты не блефуешь, у него все равно не будет. Так, а что Хромой обо мне вякнул?

– Бандюкам не нравится, что мы последнее время находимся вместе! Я ответил…

Михайлов не дал договорить Тимохину:

– Слышал, что ты ответил. Правильно сказал.

– И что теперь, мучиться до завтрашнего утра?

– Другого выхода нет! Хочешь, выпьем. Я схожу в магазин?

– Нет! От водки только хуже будет.

– Тогда давай в шахматы играть!

– Да какие, к черту, шахматы, Михалыч? Я сейчас пешку от ладьи не отличу.

Капитан положил руку на плечо Тимохина:

– Как бы ты ни дергался, Саня, а до утра все одно ждать придется. Постарайся успокоиться.

– Легко сказать, успокоиться, когда Таня, моя Таня у бандитов.

– Что ж, Саня, делать, раз так получилось. Опередили нас бандюки, опередили. Но кто мог предположить, что Татьяна выйдет из дому? Сто против одного, этого и бандиты не просчитывали.

– Не просчитывали? А целой бригадой оказались возле дома, заблокировав даже магазин? Нет, они каким-то образом планировали выманить Таню, а та сама вышла. Но как они хотели заставить ее покинуть квартиру?

Михайлов прикурил сигарету:

– Это, Саня, мы с тобой если и узнаем, то не сейчас.

Время потянулось медленно. Александру удалось успокоить Олю и убедить мать в том, что она ни в чем не виновата. Михайлов ушел к себе домой. Тимохин до часу ночи просидел на кухне, выкурив две пачки сигарет. Чувство опасности не проходило. Угроза жизни могла проявиться после подписания им нужных Мирзе документов. И Александр мысленно прорабатывал варианты вероятных на завтра действий противника. Он рассматривал практически все варианты возможного развития ситуации, где ему предстоит столкнуться с бандитами. И это было слабым звеном в его расчетах, которые не имели теоретически логического завершения.

21.00. Расселенный дом содержания заложницей жены Тимохина, Татьяны

Выспавшись, Колунин сполоснул физиономию водой из бутылки с минералкой и потянулся.

Неожиданно зазвонил телефон Пузырева. Тот ответил:

– Да? …Понял.

Отключил мобильник, поднялся, объяснив подельнику:

– Рудик прикатил.

Пузырев открыл двери. Рудик с порога спросил:

– Ну как дела, братва?

– Да все нормально, – ответил Пузырев. – А ты чего явился? Новая указаловка от Багра поступила?

– Нет! Просто мне велено проверять вас!

Голос подал Колунин:

– Не понял? Багор че, не доверяет нам?

– Страхуется. Но и мне не в кайф кататься сюда. Короче, утром скажите, что приезжал сейчас, потом еще раза два – в час и три.

– Базара нет!

– Бабу кормили?

– Только собираемся!

– Кормите, а я поехал.

Рудик вышел.

Колунин сплюнул:

– Ну чего ты расселся? Готовь жратву, отнесу этой стерве. Опосля кайфовать начнем! Больше ночью нас никто не потревожит.

– А перегар учуют?

– Не учуют. Апельсиновыми корками зажрем. Да и леденцы у меня есть!

– Ну тогда ладно. А че бабе-то положить?

– Сделай пару бутербродов, с нее хватит.

– А воды?

– Минералку, которой умылся, отнеси! Давай, подсуетись, я пока отойду отлить.

В 21.30 Колунин вошел в бункер.

Татьяна при виде бандита отодвинулась на край кровати. Платье на мгновенье задралось, но и этого хватило, чтобы Колун увидел точеные ноги Татьяны и ее черные кружевные трусики, что возбудило бандита. Но он не показал вида, лишь сглотнул вдруг заполнившую рот слюну.

– Чего боишься?

– Что вам надо?

– Не видишь, дура, жрать тебе принес!

– Я не хочу!

– Это меня не касается.

Поставил на стол железную миску с бутербродами и полбутылки минералки. Подумал: а девочка хороша. Отыметь бы ее! Но сказано, не трогать. Может, по доброй воле отдастся? Хотя нет, не отдастся. Сука.

– Ты давай, херней не майся, жри! Завтрака не будет!

Татьяна произнесла:

– Мне ничего не надо!

– А тебя никто и не спрашивает. Через час зайду, не сожрешь бутерброды, я тебе их силком в пасть затолкаю. Так что не выпендривайся! Не надо. Не советую злить меня. Злым могу и больно сделать.

– Хозяев своих не боишься?

Колунин вплотную подошел к Татьяне:

– Я никого никогда не боялся. И не боюсь. Запомни это. Жри! Зайду через час!

Колун вышел, закрыв на засов дверь. Бандиты сели за стол.

Колунин достал первую бутылку водки и две банки пива. Скрутил крышку, разлил спиртное по стаканам.

– Ну, что, Ванюша, за здоровье?

– Давай! Без здоровья никакие деньги не нужны.

Бандиты выпили, плотно закусили, закурили. Выпили по второй, приложились к пиву. Пузырев заметно захмелел. Он был слаб на пьянку и об этом был осведомлен Колунин, который уже знал, ЧТО сделает, когда подельник отрубится.

Пузырь прилег на постель и тут же захрапел.

Допив бутылку и открыв вторую, Колунин закурил. Он вспомнил обнаженные ноги Татьяны и мелькнувшие черные кружевные трусики. Он почувствовал желание. Тем более женщина находилась рядом, и никто не мешал Колуну сделать с ней все, что пожелает. О запрете Рудика пальцем не касаться жены Тимохина Колунин не думал. Дикое желание овладеть беззащитной женщиной лишило бандита способности адекватно оценивать ситуацию. Сейчас он хотел одного: изнасиловать такую близкую и доступную женщину.