идут распределения грантов по кафедрам. Вот они и выбивают. Но я ей сразу расскажу, как доберется до дома. Если что, то освобождайте себе оба выходных, на всякий случай. Бабушка вам позвонит и скажет точно, когда приезжать.

— Что-то особенное для ритуала надо?

— Бабушка посчитает и скажет. Но, думаю, ничего такого страшного, вроде человеческих жертв, не надо.

Мы посмеялись.

— Ну, ладушки, — Димон кивнул и как-то даже плечи расправил, — давайте, я вас подвезу, там, вроде как метро закрыли.

— А что случилось?

— Да какая-то авария.

— Ой… да, конечно, если вам не трудно…

— Какие там труды!..

И мы с шиком уехали прямо от крыльца «альма матер» до моего дома. К счастью, Аннушка мне не встретилась. Зато дворник, чинивший ворота, увидел и обалдел. Ну, он мужик не болтливый…

Бабушка действительно вернулась поздно, покивала моему рапорту и постановила:

— Вот и ладненько. Предварительные расчеты готовы, сейчас только с днем определюсь, и съездим.

* * *

В субботу на рассвете, еще в темноте, за нами заехал Димон, и мы направились в Пушкин. В соседней машине охранники лелеяли клетку с тремя петухами: черным, рыжим и белым. Нашу тележку со всем почтением поставили в багажник. Красота!..

На место Силы пришли загодя, оставив машины подальше: время раннее, официальный вход в парки закрыт, незачем раскрывать нашу лазейку в заборе посторонним.

Мы расставили все ритуальные предметы, разожгли жаровню. В стороне, подальше, подручные копали яму — захоронить жертвенных петухов после ритуала. Димон, раздетый, снова лег на алтарь. И мы запели:

— Terribile Furina, ascoltaci! Apri i tuoi occhi onniveggenti, guarda i tuoi studenti! Chiediamo la vostra protezione, decisioni sul caso![27]

Сверху пришло внимание богов. Димон выгнулся, закатил глаза:

— Cosa Х stato fatto?[28]

Бабушка ответила:

— Le vittime sono state trovate, la vira Х stata pagata.

— La questione Х risolta. Cosa vuoi?

— Lascia che il tempo torni al firmatario.

— Possa essere cosЛ![29]

Мужчина обмяк, а от него рванула волна странного ощущения, холодно-колючего и какого-то… сжимающего.

Бабушка подала мне знак, и я вытащила из клетки черного петуха, связанного, чтоб не вырывался. Она приняла у меня птицу, подняла повыше:

— Lascia che il sangue del gallo nero lavi il passato! Io rilascio![30]

И наотмашь срубила ему голову. Птица забилась в агонии, а бабушка щедро оросила Димону ноги.

— Che il sangue del gallo rosso versi sul presente! Io rilascio![31]

И кровь окатила мужчине живот.

— Lascia che il sangue del gallo bianco bagni il futuro! Io rilascio![32]

На этот раз поливали грудь и голову.

Разошлась вторая волна. Меня снова передернуло. Бабушка отбросила тушки в корзину и подняла нож:

— Il tempo Х gratis, il destino gira! Possa essere cosЛ![33]

— Testimonio![34] — я подняла к небу чашу с вином и вылила на жертвенник.

Ритуал закончился. Мы убирали алтарь, боевики на соседней поляне стучали лопатами, закапывая яму. Димон сидел на бревнышке и переводил дух:

— Ох, и жутко было!.. Все слышу, все понимаю, а тело не слушается. Голос не мой, слова незнакомые. И на груди тяжесть такая, словно камень. А после ритуала — все ушло, и такая легкость!

— Во сколько обычно этот Серый звонит? — бабушка присела рядом.

— Да рано, часов в восемь.

Она посмотрела на часы:

— Еще четверть часа.

Мы подождали. Я отмывала камень от крови, скапывала лопаткой испачканную землю. Лысый Леха стоял рядом с шефом, с мобильным в руке, и напряженно смотрел на часы. Когда стрелки перевалили за половину девятого, а никто так и не позвонил, бандиты обрадовались. Димон засиял, Леха в восторге и изумлении покрутил головой:

— Ну, надо же, помогло!..

— Леха, — Димон сделал какой-то жест.

Тот кивнул и махнул бандитам, толпившимся в отдалении. Один из них поднес шефу небольшую кожаную сумку.

— Это вам, — Димон поставил сумку бабушке на колени, — от чистого сердца, желая только добра.

— Благодарствую и принимаю.

— Может, э… — Димон сделал любимый жест алкоголиков.

— Нельзя нам сейчас. После таких ритуалов надо место чистить, так что, ступайте с миром, люди добрые, а мы своей работой займемся.

— Понимаю, понимаю.

Он поднялся и коротко поклонился:

— Прощаюсь, но не навсегда.

— Доброй дороги, — бабушка коротко кивнула.

Бандиты оперативно собрались и утопали прочь.

Я с трудом дождалась, пока они окончательно удалятся, и показала на сумочку:

— Ба! Открывай скорее!

Она засмеялась и отщелкнула замочек. Сумочка была битком набита пачками хрустящих зеленых бумажек. У меня отвалилась челюсть:

— Храни меня Флора!!. А на дачу нам теперь хватит?!!

— Посмотрим, — бабушка коротко пересчитала пачки, — кто знает, как и что произойдет? Цены мы смотрели только общие, а еще многое от продавца зависит.

Этот день закончился поздно: после такого серьезного ритуала мы провели несколько очищений места и стабилизирующих обрядов, так что домой вернулись уставшими и сразу легли спать.

А утром, в понедельник, Иванчикова встретила меня странным прищуром:

— А ты, Стригова, оказывается, крутая?..

— Ты о чем? — я пожала плечами.

— Тот мужик, что к тебе на крыльце подвалил, между прочим, половину питерского бизнеса держит. У деда в воскресенье весь этаж снял, что-то праздновал. А вот тебя я там не видела.

— Что мне там, среди мужиков, делать? Я девушка приличная, по злачным местам не шляюсь.

— Он тебе кто?

— Это тебя не касается, Иванчикова. Меньше знаешь — дольше живешь.

И двинулась дальше по коридору — мы всей группой спешили на лекцию.

— Ну, ты даешь! — Нинка шла королевой, — кто этот мужик, все-таки?

— Родственник бабушкиного хорошего знакомого. Сам знакомый умер, но связи с его семьей остались.

— Он действительно бандит?

— Да. Так что лучше не болтать, мало ли?

— Заметано.

Мы расположились на любимых местах и приготовились записывать.

В среду позвонила Софья Платоновна: у ее Зины, оказывается, постоянная покупательница ищет «знахарку». Бабушка перезвонила Зине и выяснила, что у той дамы дочка никак родить не может. Тетка богатая, проверенная: под монастырь не подведет. Бабушка велела ей передать, чтобы ехала в воскресенье в Пушкин, на известное место: если найдет, значит, богини ей помогут.

— О, как!.. — я задумчиво протирала посуду после мойки, — если и это выйдет так же, как с Димоном, то я уже не знаю, что и как…

— А я и не сомневалась, — бабушка складывала в стопку бумаги, прибираясь на столе, — тогда, у мамы также было: что ни случится — все к цели ритуала приводит. Через «невозможно» и «не бывает».

* * *

Рано утром в воскресенье, когда мы заканчивали привычный