видел, но после слов Ивана сделалось неловко, хотя Иван и не узнает, прочел ли он послание. Но ведь «не такой он человек», чтобы в беде бросить, да?

«Почему на электронку пишет?» – подумал Тимофей и сам себе ответил: нового номера у Ивана нет, в соцсетях Тимофея просто так не найти, он не под своим именем, так что это был единственный вариант.

«Кое-что тревожит» – о чем речь? С чего такая секретность, и как вышло, что обратиться Ивану больше не к кому? Общительный же парень.

Тимофей открыл карту, нашел Топольки. От города примерно триста километров, далеко Иван забрался. Но ехать как раз в ту сторону, куда нужно Тимофею. В принципе, можно и заскочить на часок, узнать, что стряслось.

Хотел ответить, что приедет, но письмо Ивана пропало. Возможно, Тимофей его случайно удалил. Или произошел какой-то сбой. Ладно, без разницы. Тимофей наконец-то отключил компьютер и покинул кабинет.

На улице моросил дождь. Погода типично осенняя: серая, промозглая, холодная. Хорошо еще, что машина в подземном гараже, не надо выходить на улицу. Хотя все равно пришлось помокнуть: Тимофей сообразил, что с пустыми руками в гости ходить негоже, забежал в магазин.

Из города удалось выбраться быстро, избежав пробок; выехав на трассу, Тимофей прибавил скорость. Ему нравилось водить. До Москвы можно было и поездом доехать, но он предпочел автомобильную поездку. Включил радио, слушал любимую волну и думал о своем. В голову в таких случаях часто приходили отличные идеи, сложные вопросы получали простое решение.

Дождь не прекращался, поэтому казалось, что на улице темнее, чем должно быть в это время суток. А вскоре стало потихоньку смеркаться, и Тимофею чудилось, что он едет наперегонки с ночью, пытается обогнать подступающую тьму, которая стремится накрыть округу темным крылом.

Навигатор велел свернуть с шоссе налево и проехать еще семьдесят километров. Крюк, конечно, немалый. Похоже, Иван живет в той еще дыре. Неподалеку от съезда с шоссе Тимофей увидел небольшое поселение, но чем дальше забирался вглубь, тем хуже становилась дорога, а сел и деревень больше не было.

По обе стороны – поля и перелески. Унылые мокрые деревья, голые ветви, ждущая снега бурая земля. Что Иван здесь делает? На что живет, кем работает? Тимофей взял в руки телефон. Связь ужасная, Интернет не ловит, радио захлебнулось печальной нотой и смолкло. Зато навигатор показывал, что еще десять километров – и Топольки.

Тимофею снова подумалось, что едет он напрасно. Может, Иван выпил, когда писал, и давно думать забыл о своей просьбе. Или пошутил – это в его духе, чувство юмора у друга своеобразное. Допустим, проверить решил, бросит Тимофей все дела, купится ли. Потеря времени, глупость и вообще…

Дорога принялась петлять, точно хотела запутать путешественника, сбить с толку, и неожиданно вывела на мост, перекинутый через речушку. Тимофей, занятый своими мыслями, не сбавил скорость, выскочил на мост слишком быстро, и ему показалось, тот застонал под колесами машины, заскрипел-захрустел, как у стариков, бывает, хрустят суставы. Автомобиль затрясло, подбросило, но Тимофей был водитель опытный, выровнял машину, переехал мост гладко, а дальше дорога стала ровнее, и оставшиеся километры до деревни он одолел без приключений.

Въехал на пригорок и увидел деревню: она лежала подальше, в низине, точно в глубокой тарелке. Не такая уж большая, но и не крошечная. Тимофей вздохнул с облегчением: скоро будет на месте. Он чувствовал себя уставшим, закралась мысль переночевать у Ивана. Почему бы и нет? Последнее дело – ехать измотанным, сонным, дорога ошибок не прощает. А так он отдохнет, поспит, рано утром снова отправится в путь и часам к двум до Москвы доберется. Или раньше.

Краем глаза Тимофей уловил изменение в пейзаже и, обернувшись, увидел, что из леса вышел человек. Плащ коричневый, шапка. Грибник? Какие грибы в конце октября?

«А то ты знаешь, когда грибной сезон», – осадил себя Тимофей, горожанин до мозга костей, который собирал грибы исключительно в супермаркете, предпочитая шампиньоны.

Автомобиль проехал мимо, но чуть дальше впереди Тимофей увидел стоявших на противоположной стороне дороги мужчину, женщину и девочку. Тимофей хорошо разглядел их: серьезные, смотрят строго, напряженно. Голосуют? Непохоже. Девочка подняла руку и помахала проезжающей машине. Тимофей хотел сделать то же самое, но не успел, проехал.

Лес поредел, справа открылось поле, и Тимофей заметил бредущих по нему мужчину и женщину. Возможно, то был обман зрения (останавливаться и присматриваться Тимофей не собирался), но на ней было платье с коротким рукавом. Ничего себе холодоустойчивость!

Наконец показались первые дома. Дождь превратился в мелкую снежную крупу, которая густо сыпалась с неба, вдобавок наполз туман или нечто вроде влажной дымки, и фонари горели призрачным светом, словно лучи не могли пробить сгустившееся марево.

Тимофей сбавил скорость, машина еле ползла по улице. Он изо всех сил вглядывался в номера домов: требовалось найти улицу Плодовую, дом двенадцать. Деревня не была безлюдной: Тимофей видел старуху, сидевшую на скамье возле ворот, невзирая на непогоду. За невысоким забором копошились в саду пожилые мужчина и женщина. А вон ребенок в окне и стайка подростков лет четырнадцати на небольшом пятачке.

«У них-то и спрошу дорогу», – решил Тимофей, плавно притормаживая и опуская стекло.

– Привет, ребята, не подскажете, как на Плодовую попасть?

Подростки – их было пятеро, две девочки и трое парнишек – обернулись неспешно, словно в замедленной съемке в клипе. Уставились на Тимофея, а потом стали подходить ближе. Бледные лица словно плыли в воздухе отдельно от тел, бескровные губы кривились в усмешках – одинаковых, точно бы нарисованных, и Тимофею стало жутко. Что за поведение? Раве так ведут себя подростки? Они могут быть шумными, нагловатыми, развязными, но вместо этого – каменная молчаливость, тяжелая холодность, пристальные взгляды.

Тимофей ударил по газам, не давая странным детям приблизиться, и немного успокоился, лишь заметив, что они остановились, не делают попытки погнаться за ним, просто глядят вслед.

Он свернул в первый попавшийся переулок, и под колеса едва не вывалился мужичок в телогрейке и ушанке. Тимофей подумал, тот выглядит нормально, неопасно, типично, поэтому замедлил скорость и высунулся в окошко, которое еще не успел закрыть:

– Плодовая где, не подскажете?

Мужичок ощерился в желтозубой улыбке.

– Она это и есть. Тебе какой дом?

– Двенадцатый.

– Ваньку ищешь, – утвердительно произнес местный житель. – До самого конца езжай. Синий дом.

Поблагодарив мужика, Тимофей покатил дальше. Слава богу, конец пути: синий дом замыкал улочку, стоял поперек нее.

В окне горел свет – Иван дома. Надо загнать автомобиль во двор. Народ в деревне какой-то… Тимофей