7. Желательно отметить отношение съезда (не по газетам) к национальному вопросу, и в частности к украинскому.

8. Узнайте, что возможно, по поводу обращения Москвы к Польше с предложением Балтийским странам подписать с СССР и Польшей совместный пакт против германской опасности. Финляндия уже отказалась. Постарайтесь выяснить, в чем тут дело.

9. Интересно было бы знать настроения в РККА.

10. Что можно узнать по мероприятиям советского руководства в китайском вопросе, в том числе по проблеме Китайского Туркестана?

11. Как в Кремле рассматривается германский вопрос?»

Формулировки тем, их подбор, акцентирование наиболее важных моментов говорили о том, что документ предназначается для постановки долговременных заданий агентуре. Надо было ожидать, что предложенные вопросы в том или ином объеме будут поставлены в первую очередь перед источниками СИС, действующими на советской территории. Естественно, что они будут индивидуализированы, исходя из положения каждого из них и возможностей освещения тех или иных конкретных проблем. Надлежало позаботиться о наполнении каналов, контролируемых ОГПУ, направленной информацией о внутриполитическом и экономическом состоянии страны и подходах политического руководства СССР к международным делам, что, собственно, и составляло главную цель операции «Тарантелла».

После того как Вишневский обеспечил завершение дела с вывозом секретных документов из СССР, которое находилось на контроле штаб-квартиры Интеллидженс сервис, Богомолец решил полностью перевести работу с ним на себя. Этим агенту как бы давалось понять, что за Лаго, который привлек его к сотрудничеству, стоит организация, широко и серьезно подходящая к вопросам борьбы с существующим в Москве режимом.

В Берлин, так уж сложилось, идет по подписке довольно большой поток советской литературы, в частности технической. Это удобно для поддержания связи с использованием тайнописи. В письме, отправленном по внутрисоюзной почте, Богомолец, поблагодарив Вишневского за проделанную работу, попросил держать связь с ним, поскольку, как он писал, «мы здесь оборудованы лучше, чем в Париже». Вишневскому надлежало посылать свои сообщения по адресу: инженеру Фурмелю, до востребования, Берлин, В 15.

Богомолец стал настойчиво требовать от Вишневского серьезной политической информации закрытого характера, поскольку его положение функционера ВКП(б), без сомнения, предоставляет такую возможность, а оценки внутрипартийных процессов очень интересуют его друзей и единомышленников за рубежом. Он пишет Вишневскому, что желательно получать конкретные сведения о разнообразных вопросах внутрипартийной жизни (обсуждения на партийных собраниях, инструктивные лекции, содержание закрытых писем ЦК парторганизациям, выступления ответственных партийных работников и т. п.), об оппозиционных течениях (проявления отклонений от официальной линии, отношение к таким явлениям в крупных парторганизациях, особенно в вузах, персоналии), о расстановке сил в партийном руководстве и настроениях партийной массы.

Вишневский, как говорится, не остается в долгу. Богомолец получает от него довольно резкое письмо, которое пришлось прочитать очень внимательно: ведь писал один из его самых результативных и перспективных источников.

Он, Вишневский, крайне поражен тем, что несколько месяцев тянули с получением у него документов, хранить которые столько времени более чем рискованно. Его слова, что «при такой связи и темпах далеко не уедешь», больно кольнули по самолюбию Богомольца, который считал себя как раз большим специалистом в части конспиративной связи. Рекомендации писать, как выразился агент, целые послания и отправлять их почтой Вишневский встретил в штыки, сказав, что согласиться с этим не может, опасаясь за свою безопасность. Его заставляют сидеть на вулкане. Заключил он свое послание вопросом: «Не следует ли бросить всю эту затею?»

Богомолец признался Лаго, что, по-видимому, в отношении Вишневского он был не прав. Сказал, что написал ему ободряющее письмо и пошлет некоторую сумму денег в советской валюте, устроив денежный перевод по внутренней советской почте через имеющиеся у него возможности в одной из дипломатических миссий.

Доложив обо всех этих событиях в Центр, Лаго рекомендовал, чтобы Вишневский откликнулся на такой жест Богомольца и прислал небольшую по объему, но интересную информацию по внутрипартийным делам, настаивая в то же время на присылке к нему связника как единственном, с его точки зрения, безопасном способе передачи информации. А он постарается к этому моменту подсобрать кое-какой материал на интересующую его друзей тему.

Богомолец не хочет говорить о своих трудностях Вишневскому, чтобы не будоражить его, так как он и без того всячески противится «писанию» по международной почте, справедливо указывая на то, что такая корреспонденция жестко контролируется ОГПУ и тут могут не спасти подставные адреса и прочие хитрости, в которых он, Вишневский, откровенно говоря, не разбирается. Надежный живой человек, считает он, намного лучше и безопаснее.

Посланный Богомольцем в свое время к Вишневскому курьер, как считает Виктор Васильевич, погиб на границе в сильную непогоду. А на самом деле тот, как уже говорилось, был задержан пограничниками, дал обстоятельные показания, в результате чего Центр получил сведения об агентуре Богомольца в ряде глубинных районов Советского Союза. Эти люди были взяты в оперативную разработку территориальными органами ОГПУ. Связник назвал имена и другие данные на тех, кто еще только готовился к опасной роли. Рассказал, что имел задание выйти на связь с Вишневским, а затем и с Калужским. Но Богомолец всего этого не знает.

Богомолец успокоился, узнав, что с Вишневским ничего не случилось, а в отношении пропавшего связника в разговоре с Лаго обронил: лес рубят — щепки летят.

Богомольцу волей-неволей приходилось думать о связнике, который по своим данным подходил бы к выполнению миссии по связи с Вишневским. Надо было откликнуться на просьбу агента о присылке человека, с которым он мог бы обсудить все проблемы работы, что невозможно изложить в письмах. Если пересылка почтой информации еще и допустима, хотя и это плохо, то в части существенных организационных вопросов такие вещи неприемлемы. У него есть такой человек, это его палочка-выручалочка, легенда среди ходоков, везунчик. Он уже вызвал его из Румынии.

Действия Богомольца вполне резонны. В СССР начинается подготовка к XVII съезду ВКП(б). Это благодатная ситуация для сбора разноплановой разведывательной информации о положении в стране, установках руководства в области внутренней и внешней политики, партийном, государственном и военном строительстве, состоянии и перспективах развития экономики.

Вишневский в принципе готов поработать в этом направлении. У него немало возможностей, десятки контактов с информированными членами партии. Он умеет неплохо излагать, и Богомолец уже заметил, что в штаб-квартире его аналитические записки нравятся. Если со связником все будет хорошо, то это станет новым шагом в их отношениях и успокоит Вишневского, что важно.