Если следовать западной модели международного разделения труда, то Украине уготована участь ничего. Это просто место для газопровода, что для Украины, мягко говоря, не особенно приятно. Похожая дилемма встала перед Арменией, и ее президент Серж Саргсян объяснил, почему его страна выбирает Таможенный союз: это элементарные вопросы экономики. То же самое касается и Белоруссии, и то, что ее реальное объединение с Россией до сих пор не произошло, можно объяснить лишь отсутствием мудрости у политиков обеих стран. Гораздо больше вопросов возникает в ситуации с Казахстаном, Узбекистаном, Таджикистаном. Здесь конкуренция существенно тяжелее — в дело вступают китайское и арабское влияние.

Экономика неоднократно играла свою роль в развале и падении некогда крепко стоящих на ногах государств. Экономический фактор создал предпосылки для распада Советского Союза, а если обратиться к более давней истории, то и для краха Российской империи. Ведь нельзя сказать, что революционное движение достигло своего апогея в 1917 году. Оно было гораздо сильнее и мощнее в XIX веке — с бомбистами, с эсерами, с народовольцами — и во время первой революции. Но тогда империя была достаточно сильна экономически. И только когда она уже оказалась абсолютно обессиленной, деморализованной, истощенной — началась Февральская революция.

Столь же часто экономика становится причиной объединения стран, образования федераций, а то и унитарных государств. Какая тенденция будет преобладать в ближайшем будущем — покажет время.

Важно помнить еще и о том, что не только экономическими причинами объясняются сложные геополитические процессы. Распад СССР, распад Югославии, объединение Германии во многом базировались на культурных, исторических, языковых факторах, религиозных обидах, разнице менталитетов. В конце концов, Советский Союз распался по этническим границам, а не экономическим. В противном случае мы имели бы сейчас совсем другую карту постсоветского пространства, где Украина была бы частью российской территории, потому что нам выгоднее быть вместе, а Запад Украины никогда бы не пытался отмежеваться от Востока, потому что экономически он сильно зависит от него.

Однако сепаратистские настроения на Украине явно прослеживались даже в советское время, когда экономика республики была очень сильна, именно в силу разницы в менталитете людей. Экономика может обострить ситуацию, но психология, общая история, общая культура объединяет (или разъединяет) государство не менее эффективно.

Интересно, как ситуация с Украиной будет развиваться дальше. Уже нет сомнений, что это совершенно новая реальность политической жизни и притом колоссальная головная боль для всей Европы. В отличие от всех остальных стран бывшего соцлагеря, с которыми Америке и Европе уже приходилось иметь дело, Украина единственная, которая имеет потенциал для собственного атомного оружия, причем восстановление этого потенциала не займет много времени. А здесь возникает вопрос: готова ли Европа к тому, что в самом ее центре окажется государство с очень недружественной идеологией?

Ее сейчас выгодно не замечать, но ведь не надо забывать и об огромном количестве антипольской риторики, не говоря уже об антисемитской. Если у нищего государства — а очевидно, что еще в течение долгого периода времени Украина будет балансировать на грани экономического выживания, — есть атомное оружие, то кто захочет с этим мириться?

Неизбежно встанет вопрос об отказе от внеблокового статуса и начнутся попытки втянуть Украину в тот или иной блок — в данном случае, вероятнее всего, в НАТО. При этом украинская элита, очевидно настроенная реваншистски после потери Крыма, будет пытаться найти варианты выгодного торга. Трудно сказать, смирится она с потерей или нет, но винить в случившемся некого — нет человека, который был бы персонально ответственен за все произошедшее. Хотя для удобства можно все свалить на Януковича.

Новый стратегический вызов, с которым столкнулись в первую очередь Америка и Европа, означает, что весь новый миропорядок, который на Западе виделся в совершенно однозначном аспекте на протяжении всего постсоветского периода, теперь придется категорически пересматривать в свете развития украинской ситуации. Можно предположить, что подобных вариантов там никто не предусмотрел.

Перед Америкой с самого начала встала большая и сложная задача: как реагировать на поведение Крыма? Начать с того, что впервые они абсолютно не просчитали ситуацию. Это был провал и разведки, и экспертного сообщества, и интеллектуального сообщества. Один из авторов в силу своих профессиональных обязанностей постоянно мониторит западную аналитику — очень хорошую, качественную, — и до самого последнего момента там не было видно даже малейших намеков на то, как реально развернулись события. Хотя, казалось бы, крымчане действовали совершенно однозначно, председатель Верховной Рады Крыма Владимир Константинов сразу объявил, что полуостров хочет войти в состав России.

Возможно, американцы считали, что это блеф. Возможно, их смущала ситуация с Осетией и Абхазией, которые хотели в Россию не меньше, но так и не получили билетика — по крайней мере, до сегодняшнего дня. Хотя прецедент, в принципе, можно было создать и там. По всей видимости, в Соединенных Штатах думали, что Россия затормозит на том же уровне и с Крымом — пусть это будет псевдосамостоятельное государство, но в состав РФ мы его включать ни в коем случае не будем. Но очень быстро стало ясно, что Россия не собирается останавливаться на таком сценарии.

Здесь важно и то, что, как ни странно, Запад сегодня гораздо в меньшей степени может воспрепятствовать российским шагам по сравнению, например, с 2008 годом. Мировая ситуация изменилась, экономический кризис изменил подходы к глобальной политике. Из кризиса западные страны вышли, но вот шапкозакидательского настроения уже нет — все опасаются любых резких движений. Даже попытки Обамы всерьез начать экономические санкции против России вызывают крайне резкую реакцию в американском обществе, в первую очередь в элите.

При этом надо четко понимать, что ситуация вокруг Украины вновь отодвинула идею ядерного разоружения, и, по всей видимости, на довольно долгий срок. Потому что если бы ядерного оружия не было, то, что произошло в Крыму, однозначно послужило бы сигналом к началу войны. Более того, если бы Украина оставалась ядерной державой, все сложилось бы совсем по-другому. Даже в случае небольших стран с весьма скромным запасом ядерного оружия, вроде Северной Кореи, никто даже не ставит вопрос, например, о военном перевороте. Слишком велик риск.

Заметим, что действующие украинские власти проявили феноменальный уровень политической глупости и близорукости. Только им удалось с трудом успокоить общественность, взбудораженную законом о русском языке, пообещав, что его не будут принимать, как тут же были внесены два законопроекта: первый — о немедленном вхождении в НАТО и расторжении договора с российским флотом, и второй — о запрете деятельности Партии регионов и Коммунистической партии Украины. Затем выдали ордер на арест Владимира Константинова, Сергея Аксенова и присягнувшего России контр-адмирала Березовского. Арестовали в Донецке избранного народом губернатора Павла Губарева.