– Знаете, не хочу. Всю жизнь моя жена хотела стать художником. Она мечтала выставиться в этой галерее. – Он оглядывается по сторонам, кивает и улыбается.

– Теперь её почтовый ящик здесь, – говорю я.

– Верно. Думаю, именно этого она и хотела.

– Получается, вам надо поблагодарить Аттилу Кобай. Вы же видели, что он похитил ваш ящик.

– Но я думаю… – говорит Рене.

– Тсс! – Я прикладываю палец к губам. – Помнишь про Пинга? – тихо спрашиваю я.

Но у Рене нет тормозов, когда речь идёт об идее, которая только что пришла ей на ум.

Она отталкивает меня в сторону и снова опускает микрофон.

– Я считаю, что мой брат вернул почтовый ящик на место. Его девушка, его бывшая девушка, – подчёркивает она, – Стар Логхэд украла ящик, а он просто прикрывает её.

Я подхожу к микрофону бочком и склоняюсь над микрофоном, как жираф, который пришёл на водопой.

– Аттила, всё так и было?

Аттила качает головой, делает два шага вперёд и тоже отталкивает меня со своего пути. Он поднимает микрофон, произносит «раз, раз, раз» а затем начинает говорить:

– Это правда. Я один из четвёрки. – Он делает паузу, пока толпа приходит в себя. – Я хотел бы поблагодарить Уильяма Ковальски и прекрасных художников, Стар Логхэд и мистера Джирада. Все они – мои соавторы. Пожалуйста, давайте поблагодарим их аплодисментами. – Под оглушительные аплодисменты мистер Ковальски и мистер Джирад выходят вперёд. Стар пробирается к сцене гораздо дольше. Аттила ждёт её с улыбкой на устах.

– Мистер Ковальски дал нам задание украсть что-то, что имеет для нас особое значение. Я в ответе за кражу почтового ящика мистера Руперта. Он вызывал у меня восхищение с того дня, когда мистер Руперт повесил его на дверь. Мне очень жаль, что миссис Руперт ушла до того, как на неё обрушилась слава, которую она так заслуживала. Я признаюсь, что украл этот ящик, потому что его место было на этой выставке. Без него выставка была бы неполной. Я прошу прощения за боль, которую эта кража причинила мистеру Руперту.

Мистер Руперт снова громко сморкается. Миссис Кляйн кладёт руку ему на плечо, но он отталкивает её.

И хотя констебли Уилсон и Юргенсен обещали не арестовывать Аттилу, они начинают продвигаться к сцене.

Рене ахает.

Кажется, все рады тому, что их вещи стали частью большой инсталляции. Особенно сейчас, когда работа стала лучшей по признанию самих зрителей. Даже мистер Руперт как будто доволен. Я уверен, что никто не собирается выдвигать обвинений.

Но констебли идут не к Аттиле или его сообщникам. Они окружают мистера Руперта.

– Я арестовываю вас, мистер Томас Руперт, за то, что вы оставили в школе реплику оружия, чем поставили под угрозу общественное спокойствие, – говорит констебль Юргенсен.

– Какую угрозу, я просто показал ей револьвер, – бормочет мистер Руперт, показывая пальцем на миссис Кляйн.

– Судье будете рассказывать. – Констебль Уилсон надевает наручники на мистера Руперта. – У вас есть право на адвоката…

Миссис Кляйн начинает плакать.

– У вас есть право хранить молчание, – продолжает констебль Юргенсен.

Только я подумал, что всё закончится хорошо для всех. Десятая ошибка, самая большая за сегодня, за мистером Рупертом, который думал, что копия револьвера никому не навредит. Она очень сильно сказалась на общественном спокойствии в школе.

Констебли уводят мистера Руперта на улицу. Миссис Кляйн бежит за ними.

Толпа стихает. Кажется, праздник заканчивается.

Папа выходит вперёд с улыбкой от уха до уха и поздравляет Аттилу. Он обнимает миссис Кобай и протягивает руку мистеру Кобай, который, преодолев сомнение, которое выдала его дрогнувшая на секунду губа, пожимает руку в ответ.

– Не хотите поужинать вместе? – спрашивает папа у четы Кобай. Благодаря ему дух праздника снова в зале.

– Нет, – чеканит мистер Кобай. – Нашим детям пора домой. Мы должны обсудить всё, что случилось. – У него раскатистая «р», которая так свойственна венгерскому акценту.

Я наконец выдохнул. Мне, конечно, жаль Рене. Ей придётся вернуться домой с этим злобным человеком и выслушать нотации, которые он будет читать её брату.

Но я рад, что мамино внимание будет направлено только на меня, потому что, давайте признаем, Рене со своими блёстками и вопросами всегда привлекает больше внимания.

– Увидимся завтра, Рене?

Завтра воскресенье. И собак выгуливать не надо. О чём я только думаю?

– Отличная идея! Может, поиграем в пинг-понг в парке, – радостно отвечает она. – Учитывая, что нам не надо выгуливать Пинга и Понга.

– Наверное, завтра я дочитаю «Ночного садовника». Могу захватить с собой.

– Хорошо, увидимся.

Кобай уходят, а папа предлагает поужинать у Спенсера, что через дорогу. Мы очень кстати уместно одеты.

– Ммм, вы как солёная карамель, только для глаз, – говорит мама. – Но я-то по-прежнему в форме. Да и чувствую себя неважно. А ещё очень хочется отведать твой мясной рулет, – говорит она папе. – Дома остался кусочек?

– Тебе повезло. Я как раз заморозил остатки.

– Отлично. А твой салат? – говорит она мне.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Хочу поскорей избавиться от этих туфель. Они меня убивают.

Мы идём домой. Только втроём. Я купаюсь в мамином внимании по дороге к машине. Она пахнет яблоками и корицей.

– Расскажи же, как ты понял, кто украл все эти вещи? – спрашивает мама, пока папа ведёт машину.

– Ключом к разгадке стала тележка Рювена. Она из красного железа и с короткими бортами.

– Да? – говорит папа, притормаживая на светофоре.

– И как же тележка помогла сопоставить факты? – спрашивает мама.

– Мы видели каких-то подростков, которые околачивались у школы в ночи с такой же тележкой. Миссис Кляйн думала, что они – ниндзя.

– Соседи чаще пользуются огромными пластиковыми тележками, – говорит папа.

– Точно. А на следующий день Рювен начал жаловаться, что кто-то пробил дыру в его тележке. Ещё позже он нашёл на её дне несколько рыбок из «Потока мечты», но умолчал о своей находке.

Загорается зелёный свет, и мы едем дальше.

– Какая нелепость, – говорит мама. – Почему он ничего не сказал, ведь знал же, что к делу привлекли полицейских.

Я пожимаю плечами.

– Он подумал, что это мы украли рыбу. Я знал, что его папа водит фургон мистера Ковальски, знал, что мистер Ковальски помогает Аттиле с его портфолио. Аттила собирается подавать документы на факультет изящных искусств Могавка. Слишком много непонятных связей.