бы его дочь и работу на его плантациях. Вопреки распространенным догадкам, девушка недурна собой. Она слишком занята своей карьерой, так что на поиски бойфренда у неё просто нет времени. Свободно владеет английским и китайским! У тебя вот тоже в загашнике целых два института! Ну!

— Так эта мисс не знает русского! Не, не сосватаете! И что я забыл в Таиланде?

— Свою судьбу! Свою кларку целкин[141] Карнситу и сто миллионов батов. Столько стоят папашкины сады.

— Не о том хлопочете! Никаких Таиландов!

— И какая твоя идея на эту минуту?

— Что ж тут неясного? Мне чего попроще… Я совсем о другом… Ваш авторитет, ваша рекомендация, — толку я свою ступу, — помогли б мне связать семью… Я понимаю, райком не сваха. А почему, собственно, не быть ею по совместительству? Вот вы улыбаетесь… Бодрость изливаете… Конечно, у вас душа, а у меня балалайка… На вас накатило веселье. А мне не до улыбок. Уходят годы… И не у меня одного… Где-нибудь в Трудолюбовке или на том же Золотом хуторке, или в той же Голопузовке на таком же полозу едет какая-нибудь горевая сиськодёрка[142] ли, свекловичница ли, птичница ли… У себя в селе то ли годы, то ли история какая вышибли её из цены. Сама в другое село она не шатнётся искать себе жениха, как не поедет за девять земель в область в то знакомое бюро. Вот в Воронеже бюро… Что ж это бюро нипочёмушки до деревни не дойдёт? Что бы да вам не подумать про такое бюро в Двориках? Пускай сначала хотя бы в райцентре? Оглядись да ладь бюро уже кустовое, на несколько деревень. Можно открыть там летучее. Один год оно работает на эти два села, в новый год — на те два и так по кругу, покуда всех николаевских женихов и невест не пересватает. А то… Надои, центнеры, привесы, гектары… Ума не дам… Вы всё это планируете сверху донизу, из кожи вылупаетесь — вон как во всё это вникаете! Вон как за всем за этим следите… А мой быть, прежде не грех побеспокоиться о живом человеке? А уж потом о центнерах? Взять вот так легко да и поменять местами. На первое поднять человека, а уж за спину ему, на второй план, пихнуть центнеры в чувалах? Да знаете, как вы подвинете разом всё! Единым махом два дела побивахом! За двумя зайцами погонитесь — оба будут у вас в лапках! Да выведи вы человека из беды, помоги только радость найти, он вам, одурев от счастья, этих центнеров наворочает, как танк, сверх всех ваших планов. А то… Вы распрекрасно знаете, сколько вам надо сдать того-то и того-то тогда-то и тогда-то. Всё это у вас по месяцам-кварталам раскидано. А задумывались ли вы, с какой душой люди работают все эти ваши планы? А знаете ли вы, сколько у вас в районе несчастливых? Или у вас в статотчётке нет такой графы?

— Графы такой действительно нет… Но пищи для размышлений предостаточно.

— Что размышлять… Надо бы дело делать.

— Само собой. И дело будем делать…

— Не хотите ли вы сказать, — подпускаю в весёлой надежде, — что берётесь-таки подыскать мне тётку с маленькими минусами?

— Ко-го-о?! — в оторопи привстал Сяглов. — Тётку? Нянечку? Ты что же? Больной?

Его всего перевернуло не то, что я просил помочь найти жену, — он привык ко всем моим неожиданностям — его срезало то, что жену я назвал тёткой. Про себя я жён называл тётками. Как ни берёгся, сорвалась, упала с языка тут эта тётка.

— Это уже предел, — с чужеватинкой в голосе подбил он бабки. — Вдуматься… У тебя в словах свой смысл, отличный от общепринятого. Супруг, насколько помнится, означает: в паре запряжённый в одну упряжку. Но ты ни с кем в одну упряжку не летишь впрягаться. Ты ищешь не супругу, а тётку, удобную, выгодную во всех отношениях, которая бы тебя обихаживала, кормила, как ребёнка, делала бы в доме всё. А ты бы сидел на печи и ногой сверху показывал, что ей делать дальше. Что ж это ты за прынц за датский! Не-е… У него шишка дымится, а я… Да не разбегаюсь я тебе искать!

— Вам же и дороже обойдётся. Напишу на вас в Москву. Мол, не заботятся в Двориках о трудовом человеке…

— Видал! Ему не хватает моей заботы! Да, по части розыска новой тётки я и ноготком не пошевелю! Сам ищи. А как найдёшь и если что там у вас не заладится — вот тебе скорая помощь! — щёлкнул он ногтем по газете. — Золотая кудесница-чудесница Слухай. Это фамилища такущая. Так слушай, что тебе предлагает эта госпожа Слухай. «Слухай Ксения Пантелеймоновна. 100 % возврат любимых за один день. Результат навсегда». О темпы! — торжественно вскинул он указательный палец. — «Без греха сделаю сильнейший приворот на всю жизнь (за 1 день!). Верну Вам любовь и всегда тёплую постель (полная сексуальная зависимость любимого человека от Вас!). Помогу Вам стать желанным и интересным для женщины (награжу Вас даром очаровывать!). Сниму наведённое колдовство, ворожбу, порчу. Быстро уничтожу любовную связь на стороне. Результат увидите в день обращения! Мгновенно избавлю от соперника. Результат почувствуете сразу! Накажу разлучника и восстановлю разбитую семью! За один день заставлю жену возненавидеть своего любовника и бросить навсегда! Очень сильная, честная работа!» Ну как?

— Мимо проскакиваем эту кислую станцию, — тоскливо говорю я. — Вы на эту Ксюшку в латаных панталонах не перекидывайте свою государственную работу. Чего нести пургу о семье, которой ещё нет? Всё же придётся мне капнуть на вас, извините, в сам цэка или в комитет глубинного бурения…[143] Правда есть, её не съесть… Москва разберётся…

— Что Москва!? — сквозь зубы зыкнул Сяглов, едва удержавшись от многопартийного мата. — Ты и дорогую ООН осчастливь! Нигде и ни у кого не будет безработицы. Все будут в поте лица искать тебе тётку, поилку и кормилку!

— ООН не трону. А в Москву…

— Кончай этот кобеляж![144] Хватит аллилуйю за хвост тянуть! — в сердцах толкнул он ко мне литую стопку бумаги. С пристуком накрыл её открытой ручкой. — Нет в тебе порядка, дисциплины… Пиши!.. Не по специальности работаешь, не по специальности и живёшь!.. Не мной сказано: «Родившись человеком, довольно сложно жить по специальности». Сложно! Да только у тебя всё просто. В домашнюю работу тебя не воткнёшь!.. — Он пристукнул по стопке бумаги пухлявой ладошкой: — Пиши. Только правду! Так и пиши: я, такой-то, несусветный байбак и матёрый,